– Не понимаю твоей претензии, – говорю я спокойно, с легким весельем в глазах приподнимаю бровь и добавляю: – Мое присутствие как-то тебе мешает?

Алекс прожигает меня взглядом. Холодные голубые глаза мечут молнии.

– Не изображай дурочку. Скажи мне, что тебе нужно?

Я тоже снимаю маску и задумчиво тру подбородок. Выдерживаю театральную паузу. Вынужденная мера, чтобы взбесить его еще сильнее.

– А как по-твоему? Что именно мне нужно?

Он выдерживает мой взгляд, выражение его лица меняется. В глазах пробегает наигранная скука.

– Просто держись от меня дальше.

Я делаю шаг в его сторону. Медленно, шаг за шагом, подхожу ближе. И встаю вплотную к нему. Мило улыбаюсь и шепчу на ухо:

– Боюсь, это невозможно. Мы теперь с тобой в одном офисе… братец.

Он тихо шепчет ругательства себе под нос, я же поднимаю голову выше. Наши губы на одном уровне. Я вижу, что он смотрит на мои… Ровно секунда – и вновь на лице непробиваемая маска. Но я видела этот взгляд. Я видела желание. Я видела борьбу.

– Сейчас попрошу Анну взять тебя под свое крыло, – откашлявшись, говорит Алекс и делает шаг назад, увеличивая расстояние между нами. – Она занимается контрактами фирмы.

– Нет, не стоит. Я хочу быть под крылом Натали. Как я уже говорила… люблю быть в гуще событий.

Я надеваю обратно маску, разворачиваюсь на каблуках и направляюсь в сторону коридора. «Так просто ты от меня не отделаешься…»

Натали появляется с горой папок. Ее за ними практически не видно, лишь светлая макушка возвышается над кипой разноцветного пластика. Одета она безупречно: классические черные брюки, из-под которых выглядывают носки черных лаковых туфель. Ноги у нее словно бесконечные. Она с шумом опрокидывает кипу папок на стол и устало потирает руки. Пребывая в собственных мыслях, она не замечает меня у двери.

– Привет, – говорю я, тем самым сообщая ей о своем присутствии. От неожиданности Натали подпрыгивает на месте. Она буквально хватается за сердце и, облокотившись о стол, судорожно вздыхает.

– Господи, ты напугала меня…

Я подхожу к столу и аккуратно раскладываю папочки. Натали прослеживает за мной взглядом.

– Какие у нас планы? Что мне надо сделать?

– Разве ты не должна работать с Анной? – Она выдергивает у меня из рук ярко-красный корешок и ревностно откладывает папку подальше.

В этот момент из кабинета выходит Алекс:

– Доброе утро, Натали. Все принесла?

– Да, но у меня есть вопрос касательно нашего нового стажера.

Меня задевает такая грубость, и я бросаю на нее недовольный взгляд.

– У меня есть имя.

Натали делает вид, что не слышит меня, и продолжает смотреть на Алекса, сложив руки на груди.

– Анна сейчас подойдет и объяснит ей ее обязанности.

– Я думаю, что довольно четко сказала, что хочу работать с вами, – вновь подаю я голос. Делаю вид, что мне скучно и все это меня ни капельки не задевает. На самом же деле меня так бесит Натали, что я еле сдерживаюсь, чтобы не наброситься на нее. Так хочется испортить ей этот идеальный пучок на голове и вырвать несколько прядей.

Александр снисходительно улыбается, и у меня появляется желание врезать и ему. Прямо между зубов.

– Разве ты не должен носить маску?

– Хватит умничать. Думаю, что босс в этой фирме все же я… И мне решать, что, где и с кем будет делать стажер и где носить маску.

Натали сияет так, словно выиграла миллиард евро в лотерею.

– Как скажешь, босс, – с ехидством отвечаю я, – но на твоем месте я бы задумалась, почему ты не желаешь видеть меня поблизости.

Я накручиваю прядь волос на палец, подмигивая ему в самой наглой и распущенной манере. Он не успевает мне ответить.

– Алекс, ты меня вызывал? – раздается голос у меня за спиной.

Я оборачиваюсь и вижу перед собой женщину лет шестидесяти. У нее седые волосы до плеч. На ней джинсы и голубая рубашка. Она окидывает меня любопытным взглядом из-под очков. Остальная часть лица скрыта маской, на которой изображены огромные тюльпаны.

– Анна, это Марион – наш новый стажер. Возьмешь ее к себе.

– А какое у стажера образование? Насколько мне известно, рук не хватает пиар-отделу. Да и Натали искала помощника. Я же справляюсь сама.

Я усмехаюсь и бросаю на Натали веселый взгляд.

– Помощника, значит, искала?

– Международное право. Поэтому она идет к тебе в отдел, – перебивая меня, твердо отвечает Алекс.

Анна нехотя кивает и вновь рассматривает меня. Мне становится неловко под ее внимательным взглядом.

– Мне кажется, мы с тобой уже виделись, нет?

Она щурится и продолжает меня сканировать из-под очков.

– Не могу понять… Так надоели эти маски на все лицо.

И в эту секунду я вспоминаю ее.

– Вы работали у Антуана в старом офисе, не так ли? Я однажды делала вам кофе.

В ее глазах вспыхивает узнавание, и взгляд загорается.

– Точно-точно! Ты его дочка. Алекс, имей совесть! Почему не представил ее как следует?

– Потому что он босс, а я – всего лишь стажер, – с иронией отвечаю я, и Анна качает головой.

– Пойдем, детка, найдем тебе место, и я все покажу. Антуан говорил, что ты учишься в Оксфорде. Как тебе учеба?

– Порой скучно, порой интересно.

Она берет меня за руку, нарушая любую социальную дистанцию, и дружески продолжает:

– Как и везде, у нас тут тоже порой скучно, а порой сумасшедший дом на прогулке! – Анна звонко смеется. – Недалеко от моего кабинета есть свободный стол у окна. Тебе понравится!

Однажды она и Антуан работали допоздна. Я носила им всякие бумажки, делала ксерокопии и кофе. Похоже, я очень понравилась этой женщине тогда. Иначе как объяснить этот материнский порыв? Но мне, конечно, приятно.

– Алекс, я все подготовила, давай закажу нам завтрак. Можем за едой все посмотреть, – раздается из-за наших спин голос Натали. – Там много работы, но, думаю, часа за три мы все-таки справимся.

– Да, конечно, – доносится ответ. – У меня сегодня есть встречи?

– В четыре часа и в семь. Первая с инвесторами проекта «Музей на улице», вторая с представителями стройфирмы «Барнс».

Анна продолжает уводить меня в другое крыло офиса. И неожиданно Алекс окликает меня:

– Марион…

Мужской голос эхом разносится по коридору. Я оборачиваюсь и смотрю на него. Руки в карманах, рукава рубашки закатаны, на предплечьях проступили вены. Я обожала водить по ним пальцем. Он смотрит на меня и слегка хмурится.