Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Не дай бог! – воскликнула я. – Они зачастую больные, разносят опасные болезни. Вынь скорее Фирусю.
– Сейчас соображу, как это лучше сделать, – пробормотал Макс. – Зачем тут защелки?
С этими словами Вульф ловко открыл крепления по бокам крышки и поднял ее.
– Не ошибся! Что, последняя в тебя не влезла?
– Ты о чем?
В ту же секунду Макс поставил мопсиху на траву. У Фиры изо рта свисала небольшая белая тряпка.
– Дело обстояло так, – тоном Шерлока Холмса завел Вульф. – Наша мадам Мопсина пожрать не дура!
Фира встряхнулась и опрометью бросилась в дом, но Макс не заметил побега. Он смотрел на меня и продолжал плести историю:
– Собака в последнее время потолстела, ее посадили на диету, урезали ей порцию и отменили вкусняшки. И тут ты приобрела замок для поимки мышей и положила туда всю запрещенку псины. Фируша обжора, но голова у нее работает отменно! Наша умница сообразила, что следует подождать, когда жадные хозяева, которые лишили ее основной радости бытия, уедут, и тогда можно будет заняться разбоем!
– И как она влезла в дом? – недоумевала я. – Дверь широкая, но мопсиха могла застрять в проеме.
– Могла, – согласился Макс. – Но не застряла! Каким образом любительница пожрать впихнулась туда, где лежали сыр с колбасой и особо вожделенные сухофрукты с орехами? Интересный вопрос, у меня на него лишь такой ответ: если тебя помимо воли посадили на диету, то весь скрючишься-скорчишься-свернешься в трубку, но доберешься до вкусного. На свою беду, грызуны тоже решили похарчиться, оккупировали роскошное бунгало раньше Фиры. Представляю, как бедняги ошалели, когда к ним в столовую ввалилась мопсиха. Она слопала весь дастархан, а потом закусила мышами. Сколько их там находилось, даже предположить не могу. Очевидно, немало, потому что последняя полевка в Фирусманделя попросту не влезла!
– Почему ты пришел к такому выводу? – заморгала я.
– Так у Фиры в зубах грызун, – засмеялся Макс. – Прямо иллюстрация к высказыванию «что уже не сумею съесть, то понадкусываю».
Моя спина похолодела.
– Собака давно убежала в дом! Почему сразу не сказал, что она держит в пасти грызуна?
Макс начал оглядываться.
– Думал, собака спокойно на лужайке сидит!
– А-а-а! – долетел до нас вопль Розы Леопольдовны, и через секунду Краузе выбежала во двор. – У нас по столовой носится банда мышей! Фира с Мусей пытаются их поймать!
– Давно говорю, нам необходим кот, – сообщила Киса, выходя из особняка. – А вы не хотите меня слушать. Теперь придется жить вечно со стадом мышей.
– Не стоит преувеличивать мелкую неприятность, – улыбнулся Макс, – у страха глаза велики. Фира притащила только одну особь! Сейчас ее поймаю.
Глава четырнадцатая
Если мужчина говорит: «Сейчас это сделаю», – то не надо рассчитывать, что он это сделает. Вульф не нашел в доме мышь.
Поверьте, я не боюсь полевок, я их просто не люблю. Поэтому перед сном тщательно обыскала спальню и санузел, который к ней прилагается, убедилась, что в комнате грызунов нет, легла, тщательно завернулась в свое одеяло и несколько раз просыпалась ночью для проверки, не высунулась ли из перины наружу нога или рука.
В очередной раз я вылезла из объятий Морфея от шороха, который раздавался за открытым окном. Я глянула на часы. Ровно пять, но вряд ли в наш сад забрался какой-то безобразник – на улице уже светло. Да и тихо сейчас. Может, подремать до семи?
И тут до слуха снова долетели звуки: «Ш-ш-ш»! Я вскочила, подошла к окну, выглянула во двор и увидела, что кусты какого-то растения интенсивно шевелятся. Решила выйти во двор, глянуть, что происходит.
Зевая, я сбежала по лестнице, уже в который раз обрадовавшись, что могу прямо в пижаме выйти из дома. Приблизилась к растению и… увидела Лялю, которая сидела на земле спиной ко мне.
– Ты не спишь? – изумилась я.
– А-а-а! Они разговаривают! – закричала жена Вовки, обернулась и выдохнула: – Лампа!
– Интересно, кого ты ожидала встретить в момент восхода солнца на нашем участке? – засмеялась я. – Крокодила?
– А как ты догадалась, что караулю его?
– Просто пошутила. Извини, если сейчас разрушу твою мечту о встрече с аллигатором, но уже не в первый раз скажу, что они в Подмосковье не водятся.
– Нет, нет, нет, – затрясла головой Ляля. – Постоянно его вижу, но мне никто не верит! Зато сейчас есть доказательство! Гнездо!
– Чье? – заморгала я.
– Крокодилье! – азартно объявила Лялечка. – Или крокодиловое. Не знаю, как правильно сказать. Оно с яйцами!
– Кто? – снова не поняла я.
– Не кто, а что! Гнездо! – улыбнулась жена Вовки. – Теперь все убедятся, что я не сумасшедшая, не дурочка, не глупышка! Спасибо Гектору!
– Это кто?
– Гнез-до, – по слогам повторила Оля, – гнез-до! С яйцами!
– С чьими? – недоумевала я. – И кто такой Гектор?
Ляля всплеснула руками.
– Представляешь? Вчера вечером мне позвонил человек, назвался Гектором. Он сказал, что живет рядом с поселком, у него есть зоопарк. Домашний. Олень, утки, страус и крокодилиха. Она удрала, потому что готовится откладывать яйца. Всегда так делает. Если увидим Луизу – так зовут аллигаторшу, – бояться не стоит, она ручная. Гектор заранее разложил везде гнезда! Понимаешь? Крокодилиха тут ходит! Знаешь, мне не по себе как-то! Может, это с Гектором Луиза милая, но с остальными не очень! И я нашла гнездо, раздвинь ветки, и сама увидишь.
Я выполнила просьбу и узрела на земле ярко-розовую лежанку для собак или кошек. В ней на матрасике белели яйца, похоже, куриные. Ляля дернула меня за пижамную куртку.
– Ну, убедилась?
Я отпустила ветки.
– В чем?
– Гнез-до! Вот оно! Крокодильское! Включи логику! Если мы видим крокодиловые яйца, значит, аллигаторша существует! Гектор правду сказал!
Я постаралась не расхохотаться.
– Не знаю, кто с тобой разговаривал, но история про аллигаторшу фантастическая. Лялечка, сама включи логику!
– Никогда ее не выключаю, – заявила жена Костина и повторила: – Крокодильские яйца в наличии. Сами они прийти не могли.
– Не могли, – эхом отозвалась я. – Но обрати внимание на гнездо.
– Очень красивое, – улыбнулась Оля, – удобное, уютное.
Я попыталась достучаться до разума жены Вовки:
– Яйца точно куриные.
– Видела когда-нибудь крокодиловые? – прищурилась подруга.
– Нет, – призналась я.
– Почему тогда уверена, что перед нами куриные? – снова улыбнулась Оля.
– Они маленькие, а аллигаторы большие, – нашла я нужный аргумент.
– Обычно младенцы при рождении весят три килограмма пятьсот граммов, а взрослые могут и больше центнера разожраться, – возразила супруга Вовки.
Слева послышался тихий звук.
– Дятел стучит по дереву, – обрадовалась Ляля. – Их здесь много, очень красивые, с красными шапочками.
Я уставилась на гнездо.
Будучи студенткой, я не являлась гордостью профессуры консерватории. В моей зачетке стояли «отлично» по истории исполнительского искусства, всеобщей истории, истории музыки. Но когда дело доходило до демонстрации игры на арфе, я выше «удовлетворительно» никогда не получала. Честно говоря, тройки мне в зачетке рисовали исключительно из уважения к моей маме, известной оперной певице. Ольга Петровна состояла в хороших отношениях почти со всеми педагогами, многие из них заглядывали к нам в гости. То, что у ее дочери нет ни малейших задатков, дабы успешно концертировать, и арфистки, равной Ксении Эрдели или Вере Дуловой, из меня никогда не получится, понимали все. Но я-то дочь милой Ольги Петровны, у которой обширные связи и муж в генеральских погонах. Дама своего ребенка пристроит в какой-нибудь оркестр или выдаст удачно замуж. Портить отношения с родителями бесталанной студентки не следовало.
Музыкант из меня не вышел, но абсолютный слух всегда со мной. И я сейчас поняла, что тихий стук издает не дятел – звук доносится из розовой лежанки. Я присела около матрасика.
– Что увидела интересного? – полюбопытствовала Ляля, устраиваясь рядом. – Ой! Смотри, одно яйцо шевелится!
– Похоже,
