— Фанни всегда благодарна тем, кто хорошо относится к Уиллу. Не секрет, что многие посматривают в его сторону с предубеждением, ведь он незаконнорожденный. А Филомена — самое милое создание на этом свете, не перестаю удивляться ее доброте.

Линсли кажется очень искренним.

— Но почему Кэролайн так холодно приняли в день приезда?

— Многие винят ее в смерти мужа, да и репутация у нее… не безупречная. Многое из того, что говорят о ней, — грязные сплетни. В чем только не обвинял ее свет! В измене и даже убийстве…

— Убийстве?

— Конечно, эти обвинения просто нелепы! Обстоятельства смерти Элмхерста на самом деле действительно были не совсем понятны, но уверен, что Каро не имела к этому никакого отношения. Я порой думаю обо всем этом. И даже слухи о ее измене кажутся мне неправдоподобными. Все-таки она дама из высшего общества. Но… — Он вдруг останавливается и по-дружески хлопает меня по плечу. — Знаете, Конгриванс, несмотря на то что наши амурные отношения не сложились, я очень тепло отношусь к ней. Мне не хотелось бы видеть ее несчастной.

— Если я правильно вас понял, сэр, вы просите меня отнестись к вашей бывшей любовнице по-джентльменски?

— Вы меня правильно поняли. То же относится и к Фанни. Если будете слишком откровенно флиртовать с ней, вам придется иметь дело с Дарроуби. Хотя, честно скажу, немного ревности с его стороны не помешает. Вот уже почти шесть лет они не могут определиться в своих отношениях. Нас с Филоменой это огорчает, мы очень привязаны к ним… Ну и ну! Оттеруэлу стоит обратить внимание на эту изгородь. Это не изгородь, а дикие заросли! Полагаю, у вас на севере предпочитают сухую каменную кладку, а не живые изгороди?

Он резко меняет тему беседы, и я понимаю почему. Миссис Линсли догоняет нас, оставив других дам далеко позади.

— Я знаю, что вы говорите о нас, — замечает она и берет своего мужа под руку. — Все мужчины любят посплетничать, не так ли, мистер Конгриванс?

— Мадам, мы пойманы на месте преступления.

— И что же вы говорили обо мне?

— Мы оба сошлись во мнении, что вы — воплощение лучших женских качеств, — бойко отвечаю я.

— Так я вам и поверила! Вы — льстец, каких мало! Фанни была совершенно права на ваш счет.

— Что ты хочешь, Джеймс? Малыш настойчиво тянет ее за платье:

— Мама, понеси меня!

Мне жаль бедную женщину, она явно устала, а этот малыш такой упитанный. Хватаю его и сажаю себе на плечи. Джеймс явно доволен, он визжит от восторга и крепко цепляется за меня. Его родители тоже рады. Что ж, я всегда с большой нежностью относился к маленьким детям. За исключением тех случаев, когда шестилетние кавалеры бесцеремонно уводят из-под моего носа хорошеньких дам.

— Наверное, теперь, когда вы вернулись в Англию, вы намерены подыскать себе жену? — спрашивает миссис Линсли с воодушевлением, свойственным всем замужним дамам, решительно настроенным принять самое активное участие в судьбе неженатых мужчин.

— Почему бы и нет. Откровенно говоря, миссис Линсли, пока я не думал об этом серьезно.

Я не так уж лукавлю. До сих пор я, как правило, думал лишь о чужих женах.

— Уверена, вам просто необходимо задуматься о женитьбе. Жаль, вы не видите, как доволен Джеймс. — Она смеется и кладет руку мне на плечо. — К сожалению, не могу порекомендовать моих сестер. Одна из них замужем, а две другие пока не думают о семейной жизни, они еще слишком молоды. Полагаю, мы подыщем вам достойную партию на балу, после премьеры, если, конечно, вы еще не… определились. Довольно, Филомена, оставь человека в покое, перестань смущать его, — вступается за меня Линсли.

— Или даже завтра, — не унимается она. — Я слышала, к ужину ждут гостей. Не сомневаюсь, какая-нибудь из приглашенных дам наверняка понравится вам.

Бормочу что-то невразумительное в ответ. Малыш весело подпрыгивает на моих плечах и сильно колотит ногами по моей груди. Что ж, я твердо решил не думать о Кэролайн. В конце концов, что в ней такого привлекательного? Миловидность, сомнительная репутация, бойкий темперамент, богатство. И странное пристрастие к капризным мальчишкам. Меня должно интересовать в ней только одно — ее состояние. Получу все, что удастся получить, и на этом конец. Никакой романтики. Сегодня же приступлю к осуществлению своего плана.

Он состоит в том, чтобы открыто флиртовать с миссис Гиббоне, не обращая никакого внимания на Кэролайн и мистера Дарроуби, который все время как-то не по-доброму смотрит на меня. Разумеется, по просьбе Линсли я буду действовать исключительно в интересах этой пары. Но попутно не буду забывать и о собственных интересах.

Все происходит не так, как я предполагал. Кэролайн не встает из-за карточного стола, то и дело распекая своего напарника Оттеруэла за неверный ход. Я не могу оторвать от нее глаз, так она хороша сегодня. Спустя час дамы по очереди садятся к фортепьяно. Исполнитель из нее неважный. Взяв несколько фальшивых нот в середине пьесы, она прекращает игру, заявив, что не хочет более испытывать терпение присутствующих. Я заинтригован ее естественностью и отсутствием жеманства. Эта непосредственность кажется мне очаровательной. Ну что ж, должен признаться, я с нетерпением буду ждать репетиции, назначенной на завтра.

Леди Кэролайн Элмхерст

Просыпаюсь с первыми лучами солнца. Не представляю, как я переживу кошмар предстоящих дней. Наспех завтракаю и отправляюсь в зал, где Оттеруэл собирает нас на первую настоящую репетицию. Одно меня воодушевляет — мой вчерашний успех. Я знаю, что одержала победу. Мне удалось сделать то, что я задумала, — не обращать на Конгриванса никакого внимания. Любая из нас знает: нет более действенного способа заинтересовать мужчину, чем полное равнодушие к нему. Вот только жаль, что он тоже не проявил никакого интереса ко мне. Это несколько нарушает мои планы. Сегодня я попытаюсь быть менее суровой к нему. Боже, помоги! Мне предстоит играть любовь на сцене.

Специально надеваю скромное льняное платье с нежно-розовой каймой и накидываю на плечи батистовую шаль. Наверное, я выгляжу очень… целомудренно. Это необходимо, чтобы очаровать своей скромностью искушенного джентльмена, уставшего от заграничных приключений. Более невинной жены ему не найти. Я даже хотела надеть крестик из кораллов, но побоялась Божьего гнева. Все-таки надо знать меру. Единственное украшение на мне — скромные жемчужные серьги, они подчеркивают мою чистоту и неискушенность. Мне предстоит очень постараться вести себя так, чтобы мое поведение не вошло в противоречие с ангельской внешностью.

Фанни Гиббоне обращается к нам со вступительной речью. Она настоящий профессионал в своем деле. После непродолжительного спора с Оттеруэлом, кому вести репетицию, она с улыбкой, но весьма решительно отправляет Оттеруэла в библиотеку работать над текстом. Она права. Первая сцена в Афинах, во дворце Тезея, безжалостно сокращена. Оберон, с гусиным пером в руке, занимается правкой текста, Титания отдает распоряжения повару относительно ужина. Мы начинаем со сцены, в которой Гермия и Лизандр бродят по лесу. Фанни позволяет нам читать текст по суфлерскому экземпляру пьесы, в котором положено отмечать движения в мизансцене. Конгриванс не успевает произнести фразу до конца, как его прерывают: