Хм, а ведь это можно повернуть в свою пользу.

И я тихо сказал:

– Вообще-то я шёл сюда извиниться.

Я сразу понял, что это сработало. По ледяной броне пошла трещина, девчонка взметнула на меня растерянный взгляд. В этот момент я как бы невзначай скользнул пальцем по маленькому розовому сосочку.

Есть! Она затрепетала, меня окатило горячей волной возбуждения. На щеках Трианы появился пьянящий румянец, но она сразу вновь попыталась уйти в расчёты.

Чёрта с два.

– Прости, я не должен был так себя вести, – уронил я, возвращаясь к невинным прикосновениям.

Не должен был так себя вести? Полная чушь, я совершенно не раскаивался в своих действиях. С удовольствием повторил бы то же самое снова – и ещё повторю, надеюсь.

– На самом деле мне тоже не понравилось, что на тебя все пялились.

А вот это правда. Она – моя собственность, а я не терплю, когда другие роняют слюни на мои вещи.

Мои фразы явно мешали Триане сосредоточиться. Она ждала не этого. Похоже, она вообще готовилась, что я буду действовать силой.

Ну уж нет, дорогая. Мне нужны твои жаркие оглушающие эмоции, а не эта холодная, как лёд, безвкусная, как вата, искусственная невозмутимость.

Я наклонился и поцеловал бархатный животик. Триана осталась внешне безразличной, но я не упустил всплеск её эмоций: мимолётное удовольствие и обжигающая паника. Ага, поняла, что теряет контроль над ситуацией.

Высунув язык, я коснулся нежной кожи. М-м, похоже, человечка успела принять душ – как предусмотрительно с её стороны. Вкус её кожи был чистым, с едва заметной сладковатой ноткой явно природного происхождения. Забавно, моя человечка сладкая не только на эмоции, но и в буквальном смысле.

Оставляя влажную дорожку, я добрался до пупка. С наслаждением лизнул крохотную выемку. Мгновенно высыпавшие на коже Трианы крупные мурашки даже без всяких эмоций доказали мне, что девчонка реагирует. Впрочем, в эмоциях теперь не было недостатка. Я чувствовал, как, сохраняя внешнее самообладание, внутри она мечется и проклинает себя саму за то, что не может остаться равнодушной. Паникуя, она сама сейчас раскачивала свою лодку, рушила так старательно выкованную броню.

Приподнявшись на руках, я залюбовался зрелищем. Обнажённая девушка, полностью в моей власти, раскрытая, как на блюде. Целиком к вашим услугам, господин Дар, приступайте к трапезе.

Триана часто дышала, глаза блестели, губы… губы едва заметно шевелились, будто она бесконечно повторяла про себя какие-то слова. Я угадал формулу закона сохранения магоэнергии и широко ухмыльнулся про себя. И впрямь пыталась решать какие-то задачи.

Но было уже слишком поздно. Её тело явно реагировало, и, думаю, мысли Трианы были очень далеки сейчас от сохранения магоэнергии.

Я разом наклонился, ныряя между раздвинутых ножек. Не знаю, может, она и готовилась, но всё равно глухо ахнула, когда я накрыл ртом ждущую прикосновения плоть. Её тело напряглось, как натянутая струнка. Ну что ж, моя виолончель, держись как следует, сейчас мы сыграем зажигательный этюд.

И это действительно получилось зажигательно. Во всяком случае, судя по тому, как Триана кусала губы, чтобы не застонать, как вцеплялась в покрывало, как вздрагивала, отвечая движениям моего языка. Её эмоции лились сплошным потоком, накрывая меня с головой. Сладость физических ощущений, перемешанная с таким пряным, терпким ощущением греха. Злость – не устояла, не смогла – смывала удовольствие, а под ним снова проступало осознание своего проигрыша – и снова злость. О да, детка, теперь ты мечешься и проклинаешь себя, теперь ты жадно хватаешь ртом воздух – не в состоянии уйти от беспрестанной ласки.

Теперь, надеюсь, она твёрдо зарубит себе на носу, что я – её хозяин.

Но это было ещё далеко не всё. Уверившись, что Триана готова, я, не переставая ласкать её языком, нащупал пальцами узкий маленький вход. Осторожно, понемногу, ввёл палец внутрь. Она девственница, пусть сама по себе девственная плева ничего не значит, тут дело совсем в другом: всё же не хотелось ничего повредить. Я ещё долго собираюсь играть с этой игрушкой.

Поначалу она как будто не заметила. Потом я нащупал хорошо знакомую точку и принялся одновременно массировать её изнутри, снаружи не переставая атаковать ртом. Вот тут Триану пробило. Она судорожно длинно ахнула, скорее удивлённо, чем эротично. Мышцы её тела сжались вокруг моего пальца – ещё раз и ещё, потому что я не прекращал ласкать её.

– Нет… – выдохнула она, и это прозвучало для меня приятнее, чем самая красивая музыка.

Да, детка, да.

– Не-ет!.. – повторила Триана тоном выше.

Тонкие пальцы сильнее вцепились в покрывало, сгребли, как будто Триана изо всех сил пыталась удержаться, не сорваться в пропасть. Её тело трепетало под моими прикосновениями.

Я увеличил скорость и нажим. Как здорово, оказывается, заниматься сексом с человечкой – с тёмными об этом можно лишь догадываться, а с Трианой точно знаешь, когда она на пути к тому, чтобы кончить. Она откликалась так ярко, так быстро – я был полон эмоциями под завязку, на магическом уровне чувствовал себя как сытый удав, – но разве я зверь какой, чтобы бросить девушку, не дав ей оргазма. И этого не пришлось долго ждать. Движение, другое, третье, барабанящие удары языка – она всхлипнула, напряглась – и её унесло в шквале мучительного наслаждения.

Я не без удовольствия ощущал, как внутренние мышцы Трианы ритмично сокращаются, сжимая мой палец нешуточной хваткой. Эх, попробовать бы это ощущение другой частью тела…

Но нет, нельзя. Придётся снова справляться в одиночку. Взять, что ли, у человечки другие трусы для стимуляции воображения?

Мне повезло, и полигон был совершенно пуст. В первый момент я заподозрила что-то неладное, потом вспомнила: ну да, скоро этот дурацкий ежегодный бал тёмных. И полигон, и библиотека в это время практически вымирают, все готовятся так, будто от этого зависит их жизнь.

Вот и отлично, мне никто не будет мешать.

И мне действительно не мешали. Я вымоталась так, словно не разгибаясь работала в поле целый день. Но уходить не собиралась. Трояк по практике – это не просто позор, это совершенно недопустимый кошмар. И такого в моей жизни больше не будет! Я отточу эти заклинания так, что преподаватель будет мне аплодировать. А одногруппников перекосит от зависти.

Впрочем, это была не единственная причина, по которой я доводила себя до ручки. Да, я хотела хорошенько поработать над техникой, но еще я хотела спрятаться от Дара. После того, что было вчера, мне с ним совершенно не хотелось видеться.

То, что случилось, было ужасно. Невозможно. Восхитительно. Даже сейчас при воспоминании об этом к лицу приливала кровь. Как у него получается делать это со мной? Откуда он вообще знает, что и как делать со мной, чтобы я настолько потеряла контроль? С ума сойти, что я вытворяла: металась, стонала, кажется, просила его остановиться…