Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Чтобы увериться в том, что Китти Хок – правильный выбор, Уилбур написал начальнику местной метеорологической станции, который подтвердил данные относительно устойчивых ветров и песчаных пляжей. Как можно понять, взглянув на карту, Китти Хок предполагал также полную изоляцию, что нелишне для тех, кто хочет проводить испытания вдали от чужих глаз.
Когда 18 августа 1900 года братьям пришло письмо от бывшего почтмейстера Китти Хока Уильяма Тэйта, они воодушевились еще больше. В письме говорилось:
«Мистер Дж. Дошер с местной станции Метеорологической службы попросил меня ответить на ваше письмо ему, где вы интересуетесь, насколько Китти Хок удобен для экспериментов с летательными аппаратами.
В связи с этим я хотел бы сказать, что вы найдете здесь почти любой тип поверхности, какой только пожелаете; например, в вашем распоряжении будет участок песчаной поверхности размером 1 на 5 миль [1,6 на 8 километров] с лишенным растительности холмом высотой 80 футов [24 метра] в центре. Ни одно дерево или куст не препятствуют движению ветра. По моему мнению, это прекрасное место; ветра у нас дуют с постоянной скоростью, в основном от 10 до 20 миль в час [от 4,5 до 8,9 километра в час].
Добраться сюда можно от Элизабет-сити, Северная Каролина, – это 35 миль [56,3 километра] на корабле… и из Мантео (это 12 миль [19 километров] отсюда) на почтовом пароходе каждый понедельник, среду и пятницу. У нас есть телеграф, и приходит почта. Климат здоровый, можно будет поставить палатку, если вас окажется не слишком много. Я бы посоветовал вам приехать в любое время с 15 сентября по 15 октября. Не ждите до ноября. Как правило, к ноябрю погода становится довольно неприятной.
Если вы решите испытать свою машину здесь и приедете, я с удовольствием сделаю все, что в моих силах, для вашего удобства и успеха. Я гарантирую, что, когда вы приедете, вас встретят гостеприимные люди».
Это решило дело. Выбор был сделан в пользу Китти Хок.
В последние недели августа братья построили полноразмерный планер с двумя крыльями, который они собирались снова собрать в Китти Хок и сначала запустить его как воздушный змей, а затем, если все пойдет хорошо, полететь самим. Размах крыльев планера составлял 5,5 метра. Общая стоимость всех необходимых частей и материалов – деталей шпангоута из ясеня, проволоки, ткани для изготовления крыльев – не превышала 15 долларов. Единственное, что отсутствовало, – это длинные лонжероны из еловой древесины, найти которые в Дейтоне оказалось невозможно. Но Уилбур был уверен в том, что они смогут раздобыть их на Восточном побережье.
Все, включая необходимые инструменты и палатку, было упаковано в ящики и подготовлено для перевозки на восток. Уилбур должен был выехать первым и все организовать. Для дополнительных инструментов и своей одежды он позаимствовал дорожный сундук и чемодан Кэтрин. Не забывая о примере, поданном Отто Лилиенталем, прихватил также фотокамеру и треногу.
Кэтрин не могла поверить, что Уилбур едет в такое место. «Я никогда не слыхала об этом захолустье».
Один корабль – на запад, другой – на восток
С попутным ветром – и пусть.
Парусов наклон,
А не чайки стон
Нам скажет, куда лежит курс.
I.
Легендарные Внешние отмели, узкая цепь песчаных гряд и островов, защищающая побережье Северной Каролины от всей мощи Атлантического океана, простираются в южном направлении более чем на 320 километров от Норфолка, штат Вирджиния, до мыса Лукаут. В 1900 году там жили в основном только рыбаки со своими семьями и работники спасательной службы. Еще не существовало мостов, соединявших острова с материком. На Внешние отмели можно было добраться на пароходе, и почти единственными признаками цивилизации в Китти Хок были четыре станции Спасательной службы, одна на каждые 9,5 километра, и станция Метеорологической службы. Настоящих дорог там не было, а единственным заметным строением можно было назвать летний отель в городке Нэгс-Хед.
Уилбур добрался до Норфолка из Дейтона 7 сентября 1900 года, приблизительно за сутки, и провел ночь в гостинице. Температура воздуха в городе на следующий день достигала почти 38 градусов, и Уилбур, одетый в свой обычный темный костюм с высоким воротником и галстуком, едва не получил тепловой удар.
Ему все еще нужно было найти длинные еловые рейки для своей «машины», поэтому он обошел несколько складов пиломатериалов, но ему везде сказали, что необходимых реек нет. Довольствовавшись рейками из белой сосны, он собрал вещи и сел в поезд, отправлявшийся в 16.30 в Элизабет-сити в 97 километрах к югу, где река Паскуотанк впадает в залив Албемарл.
Прибыв в Элизабет-сити, Уилбур спросил, как ему лучше добраться до Китти Хок, но ответом ему были лишь непонимающие взгляды. Казалось, никто ничего не знал об этом населенном пункте и не имел ни малейшего представления, как туда добраться.
Лишь через четыре дня Уилбур встретил на набережной некоего Израэла Перри, который сказал, что родился и вырос в Китти Хок, и согласился переправить туда Уилбура. У Перри был также приятель, который ему помогал. Тяжелый ящик Уилбура и сосновые рейки должны были прибыть в Китти Хок на ходившем туда раз в неделю грузовом пароходе.
Попасть на шхуну Перри можно было только на крошечном, страшно потрепанном и сильно протекавшем ялике. Когда Уилбур спросил, безопасна ли шхуна, Перри заверил его: «О, она безопаснее, чем большой корабль».
Все то время, что они преодолевали расстояние в пять километров до шхуны, им приходилось вычерпывать воду. Но шхуна оказалась в еще более плачевном состоянии. «Паруса сгнили, – писал Уилбур, – канаты были изношены, а ось руля оказалась тоже наполовину гнилой. Рубка же была такой загаженной и кишащей паразитами, что я держался подальше от нее с начала до конца».
Весь день стояла хорошая погода, но к тому моменту, когда они вышли из широкой реки Паскуотанк и направились к заливу, почти стемнело и волнение стало куда сильнее, чем они могли ожидать, наблюдая легкий ветерок. Перри несколько раз повторил, что «сделалось немного неспокойно». Им предстояло пройти 74 километра.
Ветер сменил направление и дул все сильнее. Высокие волны «сильно били по судну снизу и отбрасывали его назад с той же скоростью, с какой оно двигалось вперед», – напишет потом Уилбур. Никогда прежде он не путешествовал по морю, не говоря уж о таком бурном море. А здесь было совершенно ясно, что плоскодонная посудина совсем не подходила для таких условий.
Из-за постоянной бортовой и килевой качки на шхуне открылась течь. Вдобавок к этому судно черпало носом воду, и ее надо было откачивать все интенсивнее.
«В 11 часов ветер усилился до штормового, и корабль начало постепенно относить к северному берегу, но так как попытка развернуться, скорее всего, привела бы к его опрокидыванию, то казалось, что не остается ничего, кроме как попытаться обойти маяк Норт-Ривер-Лайт и укрыться за ним».
