— В этом случае не было никакого преступления.

— Нарушение правил движения при определенных обстоятельствахможет рассматриваться как причина непреднамеренного убийства, — заметилПеркинс.

— Но я не нарушала правил движения…

— Однако кто-то находился за рулем вашей машины.

— Пока вы еще ничего не доказали.

— Итак, — спросил Селби, — как долго вы ждали в доме вашегобрата?

— Так и быть, скажу, мы ждали около часа.

Из последнего ряда вновь раздался голос Карра, казалось, звукего заполнил все помещение:

— Спросите ее, искала ли она там завещание? Миссис Лосстенподскочила на стуле.

— Да заткнись ты! — закричала она визгливым от яростиголосом.

— Мистер Карр, — сказал коронер, — я не могу позволить вамдопрашивать свидетельницу.

— Но я же просто даю совет окружному прокурору, — спокойноответил Карр.

— Мы не нуждаемся в ваших советах, — заявил Перкинс.

Карр с достоинством поднялся:

— В таком случае прошу меня извинить. Я лишь надеялся, чтосмогу помочь внести в это дело ясность.

— А я бы хотел знать, в качестве кого вы здесь находитесь? —не успокаивался Перкинс. — Кто ваш клиент?

Карр улыбнулся:

— Я нахожусь здесь как неравнодушный гражданин иналогоплательщик, но, поскольку мое присутствие, кажется, нарушает ровный ходзаседания, я покидаю зал.

После этого заявления Карр церемонно, не торопясь, покинулкомнату.

Миссис Лосстен заявила, обращаясь к Селби:

— Ну теперь-то я поняла, к чему вы клоните. Да, мы провелитам целый час. Что из того?

— Ничего, — ответил Селби. — Просто мне хотелось узнать. Уменя нет больше вопросов к свидетельнице.

— Все, — сказал коронер. — Теперь вы, мистер Лосстен, пожалуйста,займите свидетельское место.

Терри Б. Лосстен оказался робким человечком с застенчивымиманерами, усами песочного цвета и голосом таким тихим, что присяжные едваслышали его. Ясно было, что он на несколько лет старше и фунтов на сорок легчесвоей супруги. После каждого заданного ему вопроса он обращал свой взгляд намиссис Лосстен. Селби не замечал подсказок с ее стороны. Но она сидела,расправив плечи со столь воинственным видом, и смотрела на мужа таким взглядом,что, казалось, хотела загипнотизировать его.

Лосстен заявил, что они приехали на машине из Нового Орлеананавестить шурина, направились к его дому, увидели, что дом открыт и пуст,прождали около часа и «решили, что Эзру опять хватил удар». Примерно после часаожидания они пошли в ресторан, а затем направились в «Меблированные комнатыГарвера» и улеглись спать. Да, он вполне уверен, что ни он сам, ни его жена непокидали этого помещения со времени возвращения до того момента, когда наследующее утро их встретил полицейский и попросил осмотреть автомобиль.

На вопрос о том, не слышал ли он, чтобы его жена упоминалакогда-нибудь о миссис Гролли или высказывала предположения о размерахнаследства в случае смерти брата, Лосстен поспешно ответил, что «ничего такогоне может припомнить». Далее он пояснил, что Гролли — брат жены и он никогда нелез в их дела, а она ничего не говорила о брате.

Присяжные опять расплылись в улыбках.

Коронер взглянул на Селби. Тот отрицательно покачал головой.

— Это все, — сказал коронер.

Лосстен, покидая свидетельское место, робко спросил у жены:

— Ну как я, дорогая?

— Ужасно, — ответила она. — Заткнись! Присяжные возложилиответственность за смерть ребенка на неустановленное лицо или неустановленныхлиц, которые вели автомобиль, принадлежащий Сэди Г. Лосстен. Они констатировалитакже, что управление автомобилем осуществлялось с преступной небрежностью иугрожало жизни окружающих. Последнее утверждение они ни за что не внесли бы ввердикт, если бы не та таинственность, которую Старый АБК ухитрился внести вдело, при этом ни малейшим намеком не раскрыв, что за карты он припрятал врукаве.

Все утро в субботу Гарри Перкинс потратил на тщательныепоиски завещания, но ничего не нашел.

Однако были обнаружены еще две банковские книжки,прикрепленные клейкой лентой к обратной стороне календаря, болтающегося настене лачуги Гролли. Это были счета до востребования в банках Сан-Франциско иОкленда на общую сумму тридцать пять тысяч долларов.

Вскоре после полудня в субботу Каролина Е. Хантер вчинилаиск Сэди Г. Лосстен на основании имеющейся информации и убеждения в том, чтоавтомобиль, находящийся во владении ответчицы Сэди Г. Лосстен, управлялся спреступной небрежностью, что повлекло смерть дочери истицы Мэри Хантер. Ввозмещение ущерба истица требовала пятьдесят тысяч долларов. Адвокатом истицывыступал А.Б. Карр.

От миссис Гролли не было никаких известий. Оставив малышкуна автобусной станции, она бесследно исчезла.

Полиция Сан-Франциско, допрашивая ее друзей, сумелараздобыть две более или менее хорошие фотографии, и еще два ее портрета нашли входе обыска квартиры. Все снимки были пересланы Брэндону, и уже в час тридцатьв субботу плакаты, извещающие об исчезновении женщины, были готовы дляраспространения. Газеты Лос-Анджелеса и Сан-Франциско заинтересовались этимделом и опубликовали фотографию миссис Гролли с подписью: «Таинственноисчезнувшая наследница полумиллиона».

По субботам рабочий день в здании суда заканчивался вполдень. Селби, дождавшись двенадцати, отключил телефон и уселся за стол, чтобыразделаться с накопившимися текущими делами. Он чувствовал при этом, чтостранное исчезновение миссис Гролли все время будет тревожить его и не позволитсосредоточиться.

Но все же он набил трубку, разложил перед собой документы иначал готовить резюме для выступления в суде.

Краем глаза Селби уловил короткие вспышки яркого света,отплясывающие какой-то сумасшедший танец. Прокурор удивленно поднял голову, носвет исчез. Лишь только он вернулся к работе, как вспышки возобновились. Селбиопять оторвался от дела, и отблески исчезли, потом появились вновь — яркоепятно, прыгающее из стороны в сторону в диком танце.

Селби понял, что это означает, оттолкнул от стола своекресло и подошел к окну.

На противоположной стороне тротуара стояла высокая,элегантная девушка, которая старалась установить зеркальце пудреницы под такимуглом, чтобы отраженный зайчик проникал через окно в кабинет Селби. Она такувлеклась манипуляциями с зеркальцем, что не сразу заметила стоящего уоткрытого окна и широко улыбающегося Селби.