- Слышь, земеля, - не отставал сосед. - Ты Афган?

- Дальше что?

- Я тоже там был.

- Давай потом вспоминать будем.

- Лады. Меня Осой кличут. - Мужчина протянул руку.

- Афган, - машинально пожал ее Борис.

- А лихо ты дубаков в Ярославской пересылке таскал, - усмехнулся сидевший на койке в углу пожилой мужчина.

- Мужики, - вздохнул Борис, - дайте мне очухаться. Потом переговорим, ладно?

- Все путем, - кивнул Оса. - Оставь его, Клим.

Борис лег на спину.

«Так. Получается, меня траванули. Но кто и почему? И как? Точнее, чем? Может, что-то в конфетах было? Но они из ларька. Алин дал. Чай я из пачки насыпал. Что-то непонятно… Маргарин? Но его весь барак лопает».

- Ну и порядки у вас тут! - сердито говорила женщине-прапорщику Алла. - Человек болен, а его сажают в местную тюрьму на пятнадцать суток и еще до освобождения в какой-то ПКТ. Кстати, что это такое?

- Помещение камерного типа. Входите, - кивнула служащая на открытую решетчатую дверь.

- Мы будем жаловаться, и виновные понесут наказание. Сейчас не время коммунистической диктатуры, когда все было позволено.

- Извините, а в чем дело? - спросила полная женщина.

- А вы кто, позвольте узнать? - посмотрела на нее Алла.

- Помощник районного прокурора Алтурова.

- Вот вы-то мне и нужны! Моего брата посадили в камеру из больницы…

- Олег Котов?

- Именно он.

- Он должен благодарить врача Чепурных. За то, что он совершил, его вполне можно привлечь к уголовной ответственности. Он напал на нее и оскорбил. Вашему брату повезло.

- Ну да, - усмехнулась Алла. - Он говорил, что…

- А кто признает свою вину? - улыбнулась Алтурова.

- Мы будем жаловаться.

- Это ваше право. Я буду этому только рада. На основании вашей жалобы дело будет рассмотрено областной прокуратурой, и Чепурных так или иначе придется давать объяснения. На основании этих показаний наверняка будет возбуждено уголовное дело. А сейчас извините. До свидания. - Алтурова подошла к ждавшей ее машине.

- Не довезете до вокзала? - спросила Алла.

- Нет, - кратко ответила Алтурова.

- Сучка! - зло бросила вслед тронувшейся машине Котова.

- Зря вы так, - заметила вышедшая из КПП колонии Чепурных. - Нина Петровна - хорошая женщина.

- А вы-то кто? - Алла ожгла ее взглядом. - Тоже из прокуратуры? Хотя вы…

- Я врач.

- Надеюсь, не Чепурных?

- Чепурных. А вы, вероятно, сестра Котова? Ваш брат подонок, и я…

- Слушай, ты! - Алла шагнула к Вере.

- Не ты, а вы. - Вера быстро пошла дальше.

- Ты свое получишь, тварь!

Вера остановилась.

- Что уставилась? - вызывающе спросила Алла. - Может, и меня в камеру посадишь?

- А там таким, как ты, только и место, - ответила Вера и быстро пошла дальше. «Успокойся, - мысленно говорила она себе, - успокойся. Так хочется… Но нельзя. Ну и семейка».

- Вера Георгиевна, - обратился к ней вышедший из машины невысокий мужчина, - я по поводу отравления. Это крысиный яд. - Он протянул ей заключение экспертизы. - Сомнений быть не может. В чае найден крысиный яд. Доза не очень большая, но человеку вполне хватит, чтоб заказывать гроб.

- Яд? - недоверчиво перепросила Вера.

- Именно так.

- Спасибо. - Вера быстро пошла обратно.

- Что, уже за мной? - вызывающе спросила идущая от колонии Алла.

- Спокойно, Вера, - проходя мимо, прошептала Чепурных.

- Встретимся в другом месте - не убежишь, - насмешливо проговорила ей вслед Алла.

- Чай послали на экспертизу, - сообщил Алин. - Я тут мужиков поспрашивал, так они говорят, что в цех заходили двое - Куст и Ломик. Отморозки, те еще типы. Так вот, один из них перед этим крикнул, что тебя зовут. Ты вышел, и кто-то из них, кажется, Ломик, заскочил в учетку. Был там недолго. Оба ходят под чехом, под Исмаилом. Помнишь, когда ты в отряд пришел после этапа, трое чехов приходили? Там был Исмаил. Они о тебе у завхоза спрашивали. Я сейчас это вспомнил.

- Ты когда в Чечне был? - спросил Борис.

- В девяносто шестом, - помолчав, ответил Евгений. - На Минутке осколок в спину поймал. Год госпиталей. Потом запил, морду охраннику в баре разбил и ментам двоим всыпал. Дали три года. Сбежал. Добавили еще два и сюда. Сейчас…

- Бежать больше не хочешь? - перебил его Борис.

- Нет. Мать надо живой застать. Тут амнистия немного помогла, год скинули. И обещали по УДО выпустить. Поэтому работаю и не нарушаю.

- Ладно! - кивнул Борис и поинтересовался. - А Ломик в каком отряде?

- Значит, отравили, - пробормотал Седых. - Черт возьми, похоже, Вулич - сплошная проблема. И кому же так понадобилась его смерть? Заводить дело не стоит. Снова комиссии поедут одна за другой. Крысиный яд… Где его можно взять в зоне? Хотя сейчас тут можно найти все, что угодно.

- Здравствуйте, - обратился стоящий рядом с Вуличем Алин к проходившей мимо Вере.

- Здравствуйте, - ответила она.

- Добрый день, - негромко проговорил провожавший ее взглядом Борис. - Кто это?

- Врач-терапевт.

- Это она была у вахты?

- Да.

- Человеческие глаза… Значит, не показалось. Странно, но и в зоне можно увидеть взгляд человека. Не ожидал… А она красивая… - Борис вздохнул.

- Единственная, кто действительно может называть себя медиком, - заметил Евгений. - Муж ее, начальник медчасти, тот еще тип. Базаров про Веру Георгиевну море! Тут врач-невропатолог есть, Либертович. Так базарят, вроде любовники они. Хотя посмотришь на этого Либертовича, и сразу понятно, что она его на пушечный выстрел не подпустит. С мужем, кстати, говорят, живет хорошо. А что это ты вдруг?

- Да ничего. Просто приятно удивлен. Думал, что тюремщиками рождаются. Взгляд надменный, с долей подозрительности, но вкрадчивый голос, когда нужно что-то выяснить, однако в большинстве случаев командный тон. А тут вдруг увидел человеческий взгляд и услышал ее голос. Женщина красивая. Фигура, ноги… - Он засмеялся. - Все, что-то меня понесло!..

- Строит из себя, - выходя из поликлиники, проворчала плотная рыжеволосая женщина. - Ей посочувствовали, а она…

- Да хватит, Рита, - остановила ее невысокая толстушка. - Вера вся из себя такая, - покрутила она задом, - недотрога и уж больно интеллигентная. И не боится по палатам одна ходить. Я, например, стараюсь никогда не оставаться с зэками наедине. А то кто знает, что у них на уме… Где же Вячеслав Андреевич? - посмотрела она на дверь.