девки, что я им подарил, тут же в углу, тоже связанные, томились в подсобке запертые. Но из наших, Малиновских я был здесь один. Да и безоружный почти. Макаров с единственным патроном — не в счет. Это так, чисто… Застрелиться самому если что не так пойдет.

Все пять автоматов (четыре трофейных и мой укорот) были переданы моим ребятам, да и сами они отогнаны подальше. Увы, как бы мне не зудело поиграть мышцой, но с Князем сцепляться нельзя ни в коем случае. Нельзя. Нельзя доводить дело до вооруженной стычки. Там у нас просто нет и не может быть шансов. Даже несмотря на усилившуюся мощь. С чем мы, и что у него… И потому — с Князем нужно договариваться. Виниться перед ним, лебезить, даже унижаться. Но не доводить до крайности. Я был готов даже себя самого принести в жертву, но чтоб ребята уцелели. Но до последнего надеюсь на лучшее. Хочется верить в разум Князя.

С беспокойством, уже в который раз, глянул на часы. Нервы… С момента, когда я вызвал Князя по трофейной рации, прошло уже полчаса, но, пока, всё ещё тихо на улице. Часы монотонно отсчитывали секунды, и очень не хотелось думать, что это — последние минуты моей жизни. Но предательская слабость всё равно поселилась в коленях, а по спине пробегал озноб. Умирать не хотелось.

Время приближалось уже к часу дня. Я опять не спал уже больше суток, и, несмотря на страх, тишина убаюкивала. Только уснуть мне ещё и не хватало.

Утром, когда мы блестяще провели операцию, отдохнуть не получилось. Мне опять пришлось мотаться в Левашово выцарапывать у Гвоздя пленных и их автоматы. Потом качественно в несколько слоев паковать их до состояния мумий, а потом обратно распаковывать одного из них. (Надо же было, чтоб кто-то из них показал как пользоваться рацией.) Сеанс связи у них оказался назначен в строго оговоренное время. 12:05. Пришлось ждать вместе с развязанным Длинным и, когда он привычно вызвал "Базу", срочно перехватывать у него тангенту рации.

— База, база, на связи Шиша, ответьте… — на той стороне затянулась пауза. К появлению новых действующий лиц там явно оказались не готовы.

— Шиша, это База, уйдите с канала. Повторяю, уйдите с канала. Вы мешаете связи с нашим постом. Как поняли меня? Прием.

— База, это Шиша, у меня важное сообщение для Князя.

— Шиша, это База, еще раз повторяю — покиньте канал. Освободите частоту. Вы мешаете нашей связи с постом.

— База, это Шиша, нет больше у вас поста. Именно это я и пытаюсь до вас донести. Соедините меня с Князем!

На этот раз пауза затянулась просто до неприличия долго. Я уже думал, что связь прервется, но нет, рация опять захрипела и уже другой голос продолжил разговор:

— Шиша, это Серый, проясните ситуацию с постом на заправке…

— Серый, это Шиша. Ваши бойцы безобразничали в окрестных селах, за что были мной задержаны и разоружены. Жду представителя вашего командования для урегулирования конфликтной ситуации.

И снова довольно долгая пауза. Похоже собеседник пытается вместить в голове мои слова, но они упрямо не желали умащиваться.

— Они живы? — наконец-то всё-таки раздалось из рации уже без всяких расшаркиваний и позывных.

— Да, — так же коротко рапортую я. — Связаны и готовы к депортации. Жду представителя командования для урегулирования конфликтной ситуации, — еще раз напомнил я.

— Шиша, это Серый. Ждите. В течении часа с вами свяжутся…

И вот с тех прошло уже больше часа, но никто так и не появился и рация каменно молчала. Сразу после разговора я выгнал всех своих ребят с заправки и остался один. И, видимо, не зря! Я услышал буквально рёв двигателя и увидел в окно приземистую тушу бронетранспортера, врывающуюся на заправку. И следом — военный тентовый КамАЗ, из кузова которого горохом посыпались бойцы с автоматами. Они все разбегались в разные стороны, контролируя всю заправку. Очень хотелось выхватить оружие и забиться куда-нибудь в простенок. Но нельзя. Я остался сидеть за столом, положив руки на столешницу, демонстрируя миролюбие и спокойствие.

Наконец дверь распахнулась и в помещение ворвались несколько бойцов (причем бойцов, без всяких оговорок. Парням было минимум по 18–20 лет), тут же взявших меня на прицел. Очень неприятное чувство, скажу я вам, когда на тебя смотрит несколько автоматных стволов. Сердце невольно пропускает несколько тактов.

А вот и "представители командования". Князь, собственной персоной с парочкой своих ближников заходит-таки внутрь. Окидывает комнату быстрым взглядом. Хмыкает, увидев "мумии" у стены, и направляется ко мне, усевшись за стол напротив меня. Некоторое время молча разглядывает меня как редкую бабочку перед тем как наколоть ее на иголку. И его взгляд, я вам скажу, вызывал даже больший страх, чем стволы автоматов, направленных на меня. Альфа! Истинный Альфа! Мне в этом с ним никак не тягаться. Даже рядом не стоять.

— Рассказывай, — наконец командует он, дождавшись когда я, не выдержав его пристального взгляда, отведу глаза в сторону. И я вздохнув начинаю рассказывать…

Я рассказал всё. Без выкрутасов. Ну с таким-то человеком как Князь и не поюлишь особо. Так что вывалил всё. И как его бензин за алкоголь менял, и как девок в обмен на помощь выдал… Единственное, о чём умолчал — это патроны, которые выменял на генератор и плазму (благо генератор уже свернут и увезен на нашу базу. А если нет его, то и говорить не о чем. Так ведь?)

А в остальном… Признал, что в сложившейся ситуации есть немалая доля и моей вины, но тут же посетовал Князю, что это его слова про то, что со мной ему договариваться не в уровень и побудили меня договариваться с теми, кого он сюда назначил. И, так как поставил он сюда не самых лучших своих представителей, то и договариваться пришлось вот так, как пришлось.

При этом, я никогда не забывал кто стоит за этими имбецилами и потому, даже когда они в конец потеряли берега, не стал их глушить наглухо, а лишь спеленал, разоружив. В общем и целом, часть вины признаю и за собой. Его людей отдаю живыми и, почти здоровыми, автоматы тоже готов сдать. И, в обмен, прошу поставить на заправку кого-нибудь более вменяемого. Простой адекватности хватит.

Князь выслушал меня внешне совершенно спокойно. Не перебивал, лишь пару раз задавал уточняющие вопросы. И только когда у меня закончились доводы и я стал повторять аргументы в свою защиту уже по второму кругу, прервал меня, слегка приподняв ладонь. Я