– Клянусь, я не хотел, но…

– Они предложили много денег, я знаю. Должно быть, сумма была огромная. Скажи, сколько раз я отпускал тебя, до того как ты стал главарем «Брадобреев с Черной улицы»? Когда ты был просто глупым мальчишкой с талантом работать бритвой и находить кучу неприятностей на свою голову. Мне не понравилось, как ты отплатил за все добро, что я сделал для тебя, Тиф.

Тот попытался вырваться, и Адамат сильнее надавил на горло Брадобрею. Тиф вздрогнул.

– Куда они все провалились? – внезапно крикнул он. – На помощь!

Адамат сочувственно вздохнул:

– Полсотни лучших солдат Тамаса уже окружили твоих парней, Тиф. Бритва – удобная вещь в ближнем бою, но не против опытных стрелков с примкнутыми штыками.

На улице прогремели выстрелы, подтверждая слова инспектора. Над головой также послышался шум борьбы, а затем глухой стук упавшего на пол тела.

Тиф сжал кулаки, но не рискнул пустить их в ход.

– Мы бы разделались с вами, если бы все мои парни были здесь, – криво усмехнулся он. – Мы бы разделались с вами, будь я проклят.

– Не сомневаюсь, – спокойно согласился Адамат. – Так кто заплатил вам за то, чтобы убить меня?

Тиф молчал.

Инспектор глубоко вздохнул. У него не было времени для долгих разговоров.

Он почувствовал, как кто-то мягко отодвигает его в сторону, опустил трость и освободил место для Соу-Смиза. Кулачный боец был по крайней мере на голову выше Тифа и вдвое шире. Адамат прикусил язык. Соу-Смиз весь покрылся холодным потом и стиснул зубы от боли. Но все же крепко ухватил Тифа за руку.

– Для начала я сломаю тебе пальцы, – пророкотал Соу-Смиз.

– Рикард! – испуганно крикнул Тиф, словно это имя было проклятием.

– Не самая удачная идея, – прокомментировал Адамат.

Соу-Смиз отогнул палец Тифа назад так, что тот коснулся запястья. Раздался хруст, Тиф закричал от боли. Один из Брадобреев бросился на помощь главарю, но на полдороге получил от Соу-Смиза ногой в грудь и повалился на пол. Адамат протянул руку, чтобы поддержать пошатнувшегося друга. Соу-Смиз восстановил равновесие и снова скрутил запястье Тифа.

Брадобрей с воплем упал на пол. Адамат похлопал Соу-Смиза по плечу. Кулачный боец отошел в сторону.

– Кто вас нанял? – повторил вопрос инспектор.

– Владетель! – взвизгнул Тиф, прервал на время поток проклятий. – Он пришел сюда и потребовал вашу голову!

– Придумай что-нибудь более похожее на правду.

Адамат хлестнул тростью по рукам Тифа. Тот снова закричал, и на мгновение инспектор почувствовал жалость к нему, но тут же задушил ее. Брадобреи Тифа прокрались в дом Адамата и попытались убить его. Если бы жена и дети были дома, убийцы расправились бы и с ними. Адомат знал, как работают Брадобреи. Они были так же безжалостны, как лорд Ветас. Инспектор замахнулся тростью для нового удара.

– Священник.

– Значит, священник? – Адамат остановился. – Продолжай.

– Это был священник, – повторил Тиф. Он судорожно дышал, слезы текли по щекам. – Пришел сюда вчера утром. Все время всхлипывал и просил прощения у Кресимира.

– Как он выглядел? – задал следующий вопрос Адамат.

– Обыкновенный священник. Белый балахон и сандалии. Светлые волосы. Немного выше вас. С родинкой на правой щеке. Он не смотрел мне в глаза.

Сиемон. У Адамата пересохло во рту.

– Сколько он предложил?

– Пятьсот тысяч кран.

– Что? – Адамат едва не выронил трость. – За меня?

Тиф хрипло рассмеялся:

– За два заказа вместе. За вас – пятнадцать тысяч.

– А остальное?

Адамат встревоженно оглянулся. Когда они застали здесь так мало Брадобреев, инспектор решил, что ему просто повезло. Теперь он понял, куда делись остальные: они отправились исполнять заказ. От этой мысли у него мороз пошел по коже. Получалось, что ускользнули по крайней мере четыре десятка головорезов, если не больше.

Сабон подошел, схватил Тифа за воротник сорочки и рывком поднял на ноги.

– Остальное – за Тамаса? – спросил Сабон, бешено тряся Брадобрея. – Отвечай, ублюдок! За Тамаса?

– Бездна, нет! – завопил Тиф. – В мире нет таких денег.

– Тогда кто?

– Повар, – признался Тиф. – Толстяк, который готовит еду. Заказчик хотел, чтобы его убили при свидетелях. Обычно мы этого не делаем, но он предложил такую сумму…

Сабон отпустил его. Тиф попытался устоять на ногах, но закричал от боли. Сабон с отвращением посмотрел на него.

– Вы совершили ужасную ошибку, – сказал деливец и обернулся к Адамату. – Отправьте их в Вороненую башню. Мне нужно уйти.

Сабон вышел, не сказав больше ни слова. Адамат осмотрелся и увидел, что в комнате остались только он сам, Соу-Смиз и четыре Брадобрея. Он переглянулся с кулачным бойцом. Тот пожал плечами.

– Почему повар так дорого стоит? – Кончиком трости Адамат приподнял подбородок Тифа.

Михали, вспомнил инспектор имя толстяка. Может быть, Первосвященник решил отомстить за то, что Михали ударил его в присутствии Тамаса? Нет, слишком большая сумма для обыкновенной мести.

Тиф покачал головой. Адамат угрожающе поднял трость, и Брадобрей затряс головой еще отчаянней:

– Я не знаю, прокляни вас Кресимир! Меня просто наняли убить его.

– И ты не знаешь, чьи это деньги?

Разумеется, Черлемунда. Сиемон не сделал бы этой грязной работы ни для кого больше. Первосвященник все время пытался обвинить в предательстве Рикарда.

Тиф медлил с ответом.

– Советую тебе и дальше оставаться в неведении, – сказал Адамат. – Или твоя судьба будет еще хуже, чем сейчас.

Тамас наверняка уничтожит Тифа. Адамат почти пожалел Брадобрея. Почти. Вошли солдаты, и он отодвинулся.

– Отведите их в Вороненую башню, – распорядился инспектор. – Всех. А мне нужно срочно разыскать фельдмаршала.

– Сейчас фестиваль. Полдня будешь добираться, – крикнул ему вслед Соу-Смиз.

Но Адамат уже выбегал из комнаты и вряд ли что-нибудь слышал. Он должен был рассказать Тамасу о Черлемунде, пока еще не поздно.

У Таниэля кололо в груди, ноги гудели от усталости. За двое суток им выдалось лишь несколько часов отдыха перед рассветом. Только пороховой транс помогал ему выдерживать темп, но спутники постоянно отставали. Двое дозорных совсем выбились из сил, их просто оставили в стороне от тропы и пошли дальше. Теперь им придется самим спускаться с горы.

Сама дорога была легче, чем в прошлое восхождение. Кое-где снег растаял, в других местах его расчистил Горный дозор. В Обитель Нови из крепости ходили обозы, чтобы монахи могли пополнить истощившиеся за зиму припасы. На тропе остались кучи засохшего лошадиного помета и кострища в тех местах, где обозы останавливались на ночлег.