А 24 числа сего месяца явилась к капитану Сорокину депутация от провинции Лечче с изъявлением готовности жителей содействовать союзникам.

Оставив в крепости Бриндизи лейтенанта Макшеева с отрядом солдат, отправились мы далее. Плавание наше не менее как на триумф было похоже, с тою разницею, что никто не являл чувств принужденных. Жители слали нам свои депутации, провожали на лодках и восклицали: «Да здравствуют русские, освободители Италии!» Дни сии забыть невозможно.

Только в городе Бари произошло некоторое смятение умов, ибо иные жители, взявшись за оружие, намеревались разгромить дома богатых граждан под тем видом, что сии граждане имели приверженность к якобинским заблуждениям. Но рачением капитана Белли беспорядки прекращены разумным убеждением.

В Манфредонии капитан Сорокин высадил десант в 480 морских солдат и матросов, который вместе с 60 жителями Манфредонии поступил под команду капитана Белли. Заняв город Фоджио, Белли вышел навстречу двухтысячному отряду якобинцев, идущему в Пулею. Остановившись в Монте-Кальвелло, он возвел там полевое укрепление, кое решено было назвать в честь вашего корабля крепостью Святого Павла.

Устрашенные присутствием российских войск, стяжавших себе славу непревзойденную, якобинцы удалились без единого выстрела.

А далее все города и деревни с восторгом нас встречали, яко освободителей своего отечества.

Теперь, милостивый государь мой Федор Федорович, приступаю к рассказу о соединении нашем при Ариано с неаполитанским войском кардинала Руффо. Сей духовный владыка более кондотьера[34]напоминает, нежели пастыря. Перепоясав красный капот свой кожаным поясом, ходит в сапогах со шпорами. В привычках своих весьма неопрятен; на близком расстоянии исходит от него весьма крепкий запах сельди, хотя я и не примечал, чтобы он сию рыбу употреблял в пищу.

После поражения генерала Макка король неаполитанский, не имея более доверия к генералам, обратился к чинам духовным, из коих кардинал первый на услуги изготовился. Он взялся поднять народ противу французов. Имея в одной руке крест, а в другой мешок с пиастрами (кои, как говорят, предоставили ему англичане), отправился он в путь еще в январе месяце. Теперь войско его насчитывает до сорока тысяч.

В жизнь мою не видал я такого неистового сброда. Тут целые шайки бандитов, бродяги, беглые солдаты, городские стражники и тысячи бездельников, коих обуревает жажда грабежа и крови.

Кардинал просил нас заняться их обучением, и я имел время и возможность узнать их. Помышляя только о грабеже, они не оказывают больших способностей к военному делу. До соединения с нами они разграбили Козенцу и Муро, что заставило город Алтамуру сопротивляться им до последней крайности. Взятая приступом Алтамура была предана огню, а жители ее умерщвлены самым бесчеловечным образом. Сие кровавое неистовство весьма замедлило успехи кардинала Руффо, ибо весть о жестокостях его заставляла якобинцев отчаянно защищаться, в то время как наши миролюбивые средства делали поход наш столь победоносным и скорым.

Сорок тысяч солдат кардинала Руффо за четыре месяца не сделали того, что совершили в две недели наши 480 солдат и матросов, кои примерным своим поведением и дисциплиною приобрели общую любовь и уважение жителей.

Далее перо мое немеет при воспоминании о том, чему я был очевидцем.

В соединении с войсками кардинала подошли мы к Неаполю. Город пытался защищаться, и кардинал не взял бы его до сей поры, если б не стремительный удар нашего десанта и не отвага капитана Белли. Много мужества и сноровки показали наши солдаты и матросы. Победа была одержана, Неаполь взят. Но торжественный день сей был омрачен навсегда.

Отряды кардинала Руффо ворвались в город и предались величайшему зверству. Совершенно уподобясь дикой орде Чингиз-хана, врывались они в дома, где жители искали убежища, отрывали детей от их родителей и умерщвляли их на глазах сих несчастных. Разграбленные дома пылали, преданные пламени. Людей, коих называли якобинцами, подвергали пыткам и жгли на кострах. Я сам разогнал сборище убийц, которые хотели бросить в костер связанного якобинца, как оказалось потом сочинителя, печатавшего творения свои в республиканском журнале. Мы разделили солдат наших на мелкие отряды, они и ходили по городу, прекращая грабежи и восстанавливая порядок. Меж другими спасенными нами оказался композитор Чимароза, в прошлые времена бывавший в Петербурге и весьма ценимый покойной государыней. Мы сделали все, что было в наших силах, но не могли спасти всех. Проходя по улицам сего древнего города, то и дело встречали мы трупы людей, умерщвленных именем короля, – зрелище ужасное для всякого, чье сердце не очерствело в варварской злобе и низких страстях.

Простите, милостивый государь мой Федор Федорович, за ту дань, кою отдаю негодованию моему. Продолжаю повествование свое.

После сих печальных происшествий приступили мы к замкам Дель-Ово и Нуово, где скрылось революционное правление и нашли себе прибежище те якобинцы, которые успели бежать. Канонада не длилась долго. К капитану Белли явился парламентер. И с полного согласия начальников союзных войск была заключена капитуляция на тех же условиях, на коих мы обычно ее принимали. Французам была гарантирована неприкосновенность их жизни и имущества и отправка в Тулон, а здешним якобинцам прощение и тоже отправка в Тулон, коль скоро они того пожелают. Условия сии подписаны нами, кардиналом Руффо и от англичан капитаном Футом.

Гарнизон сложил оружие перед фронтом победителей, и часть его, вкупе с местными якобинцами, была посажена на суда.

Но тут произошло деяние бесчестное и позорное, неслыханное среди людей просвещенных.

Лорд Нельсон, прибыв в Неаполь и взяв в руки свои все правление, объявил недействительным сей договор. И вот он возвращает обратно суда, на коих несчастные якобинцы с полным доверием к нам надеялись спасти жизнь свою. И Белли и я протестовали перед ним против этого. Все оказалось напрасным. Люди были снова ввергнуты в темницы.

Я знаю, что письмо мое дойдет к вам не скоро. Я знаю, что вы тотчас поднимете свой голос в защиту сих жертв. Увы, большинство уже не дождется этого. По желанию лорда Нельсона, здесь учреждено судилище, называемое Юнта. Мы держим большинство караулов в городе и стараемся облегчить участь жертв нашими ходатайствами и помощью некоторым в их бегстве, но этого мало. Ярость королевы неаполитанской не имеет предела. Однако, ежели вы обратитесь к ней и королю, они не смогут не уступить вам, ибо им нужны еще наши солдаты.

Лорд Нельсон обещал тысячу червонцев за голову адмирала Караччиоло, местонахождение которого неизвестно, ибо он поспешил скрыться. Хотя адмирал сей и впал в якобинское заблуждение, но казнь семидесятилетнего старца ничего, кроме нового позора, судьям его не принесет.

Простите за смелость, с коей я к вам обращаюсь и даже как будто даю советы. Зная великое сердце ваше, я тем самым уже верю в добро, ибо, созерцая происходящее, можно веру сию утратить.