Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Что случилось? Я взглянул на дерево. На таких магнолиях обычно белки устраивают свои норки…
В стволе, довольно высоко над землей, я подметил небольшое дупло: гладкая кора вокруг дупла была расцарапана острыми коготками белки. Земля у подножия дерева образовала удлиненную кочку, указывая на направление толстого корня. Присмотревшись к следам на коре, я убедился, что белки карабкались и вылезали из гнезда именно этим путем.
Гремучая змея около кочки подстерегала добычу. Белка не могла от нее ускользнуть. Что случится, когда она высунется из норки?
Я решил подождать и посмотреть, как развернется змеиная охота.
Мы не спускали глаз с дупла, ожидая появления белки. Наконец белка осторожно высунула маленькую мордочку, не больше мышиной; но вылезать зверек, очевидно, не собирался. Должно быть, заметив нас, он струсил.
Мы уже потеряли надежду присутствовать при охоте, но тут внимание наше было привлечено шорохом сухих листьев. Мы оглянулись и увидали вторую белку, спешившую к магнолии. Она бежала то по срубленным стволам, то по траве и опавшим листьям. Мы сообразили, что она спасается от преследования, и тотчас обнаружили ее врага. Следом за ней бежал красивый ярко-желтый зверек с удлиненным туловищем, приблизительно вдвое крупнее белки. Мы узнали в нем ласку.
И белка, и ласка мчались с предельной скоростью.
Гремучая змея раскрыла пасть. Нижняя челюсть низко свисала, почти соприкасаясь с шеей. Ядовитые зубы обнажились. Она высунула раздвоенный язык, глаза ее сверкали как алмазы; от волнения она тяжело дышала, и туловище ее надулось и вздрагивало. Казалось, что она выросла вдвое.
Белка бежала к дереву, повернув мордочку к преследователю. Она промелькнула с быстротой молнии, но змея, вытянув голову, успела укусить ее на ходу.
Все это произошло в одно мгновение, и нам показалось, что змея лишь притронулась к белке; но, добравшись до нижней ветки, белка замедлила бег, движения ее стали затруднительными, и наконец она остановилась. Задние лапки ее беспомощно заскользили; она покачнулась, но, выпустив когти, удержалась на гладком стволе. Еще мгновение – и отравленный зверек упал в раскрытую пасть змеи.
Ласка, заметив змею, внезапно застыла на месте, на расстоянии нескольких футов от магнолии. Но тотчас она сорвалась с места и побежала, то распластываясь, как червь, по земле, то выгибая спину и урча, как кошка. Ласка, очевидно, была взбешена тем, что у нее перехватили добычу. Мы подумали, что она набросится сейчас на змею, которая снова свернулась в клубок и приготовилась к атаке, раскрыв пасть и выронив изо рта мертвую белку.
Пушистый зверек лежал на земле, но ласка не могла добраться до него, не будучи укушенной змеей.
Сообразив это, ласка прекратила враждебные действия и, отступив, побежала вприпрыжку по направлению к лесу.
Ее бегство успокоило змею; она развернулась и, вытянув шею, собиралась проглотить добычу. Медленно повернула она белку во всю длину и уложила ее перпендикулярно своей пасти. Затем, высунув раздвоенный язык, она смочила слюной шкурку зверька.
Мы с любопытством следили за приготовлениями; но тут мы услыхали шорох листвы, доносившийся с дерева, под которым лежала змея. Прямо над ней, на высоте двадцати футов, перекидываясь с одного дерева на другое, вилась огромная лиана толщиной в человеческую руку. Среди зеленых листьев мелькали клинообразные малиновые цветы.
В листве шевелилось какое-то живое существо. Мы присмотрелись и увидали вторую змею, в обхват такую же широкую, как ствол лианы.
Еще один гремучник? Нет, гремучие змеи не живут на деревьях. К тому же она отличалась от гремучей и цветом. Новая змея была черная и блестящая, как отполированное дерево. По этим признакам мы узнали удава, или северного констриктора.
Удав обвивался спиралью вокруг лианы; он начал медленно раскручиваться, оборачивая голову вокруг ствола и по одному распуская кольца. Повторив это движение бесконечное количество раз, он развился почти целиком.
Все это проделывалось осторожно и бесшумно. Производил весь этот маневр такое впечатление, будто удав только наблюдает за тем, что делается у подножия дерева.
Гремучая змея все внимание свое сосредоточила на белке и ничего не замечала.
В несколько секунд исчезли головка и передние лапки белки; но обжора была прервана среди пиршества; черный удав спускался с лианы; он свесился во всю длину, и только хвост его еще был обкручен вокруг ствола.
Но вот удав уже на земле и, с невероятной быстротой бросившись на гремучую змею, обвивается вокруг нее своим черным полированным телом.
Это было странное зрелище: змеи сплелись в клубок, катались по траве и бешено боролись. Нелегко было уследить за ходом сражения. Долгое время мы ничего не могли разобрать.
В величине между обоими пресмыкающимися не было значительной разницы. Черный удав был, пожалуй, длиннее на фут, но в обхвате тоньше своей противницы. Однако за ним было большое преимущество, которое не замедлило сказаться: он был несравненно подвижнее и проворнее гремучей змеи. Сильный и ловкий, он с легкостью раскручивался и снова обвивал врага, сжимая его в железных объятиях. С каждым разом туловище гремучей змеи как будто усыхало, сплющенное мускулами черного гада.
Гремучая змея располагала единственным оружием, которое с успехом могла бы применить, а именно – ядовитые зубы; но, на свое несчастье, в минуту нападения она вонзила их в белку и не успела выбросить из пасти лакомую добычу, парализовавшую все ее силы. Во время ожесточенной борьбы то и дело мелькал пушистый хвост белки, словно огненно-рыжий флаг.
Движения змеи замедлялись. Теперь мы явственно различали, как они боролись. Констриктор яростно кусал врага в гремучий придаток, похожий на четки, и своим хвостом ударял по голове золотистую змею, постепенно терявшую последние силы.
Вскоре сражение закончилось. Последние содрогания – и гремучая змея околела. Но черный удав продолжает наносить удары, словно наслаждаясь гибелью противника. Наконец победитель не спеша распутывает кольца,
