И повернулась к дочери:

- Жень, тебе же машина пока не нужна?

- Нет, конечно, - улыбнулась Женька. Мама, которая поначалу клялась, что ни за что не сядет за руль, и в ее возрасте уже поздно учиться чему-то новому, потихоньку начала ездить. А во время отпуска дочери и вовсе прибрала машинку к рукам: - Сегодня и завтра собираюсь валяться на диване и отдыхать от отдыха.

- Тогда мы с ночевкой, - обрадовалась мама. - Завтра раньше обеда не жди. И расчешись, а то на голове не пойми что.

Женька из вредности не пошла к Стасу прямо сразу: вначале доела абрикосы, прочитала одну главу полезной книги и пять глав бесполезной, но очень смешной и увлекательной.

Потом, правда, проснулась совесть и красочно напомнила все доброе и хорошее, что сделала и делает тетя Марина для их семьи, и Женька устыдилась.

Она лениво сползла с дивана, хотела было из той же вредности переодеться в старый халатик, но не нашла его. Очевидно, мама выполнила свою угрозу и забрала одежку на тряпки. Но подойдя к зеркалу и рассмотрев свое отражение со всех сторон, Женьке и самой расхотелось переодеваться. Платье ей действительно шло.

Особых причесок, естественно, делать не стала. Просто расчесала уже почти высохшие после душа волосы и оставила распущенными.

Через минуту она, с телефоном в руке, уже звонила в дверь соседской квартиры.

«В удивительное время живем, - неожиданно подумала Женька. – Из дома, скорее, без трусов выйдешь, чем без мобильного. Автоматом за собой везде таскаешь».

«Голодающий» Стасик почему-то не торопился открывать. Женька подождала несколько минут и опять нажала кнопку.

«Спит что ли? – пришло в голову радостное. – Или ушел куда-то? А я что – я ничего! Честно хотела, но что тут поделать!»

Но за дверью послышались шаги, а затем и щелчок открываемого замка. Стас был одет в легкие шорты и футболку с эмблемой американского бейсбольного клуба. У соседа были темно-русые волосы, голубые с поволокой глаза, полные чувственные губы.

«Красивый парень! – непроизвольно отметила Женька – Но Ромка в миллион… миллиард… секстиллиард… в невозможное число раз лучше! Ромка – это Ромка. Мечта».

- Привет! – пробормотал Стас, зевая. – Музыку слушаю, сразу и не понял, что кто-то ломится. Заходи…

Он посторонился, давая соседке проход, и вдруг во все глаза уставился на ее платье. А потом расхохотался – громко, бессовестно, взахлеб!

Женька на автомате вошла в квартиру и незаметно огладила ладонями юбку – задралась что ли? Нет, вроде все в порядке. Потом провела рукой по волосам – бывает, перо от подушки зацепится. Но тоже ничего подозрительного не обнаружила.

Стас отсмеялся, захлопнул дверь и снисходительно посмотрел на соседку:

- Что, Жендос – паровоз без трубы и колес, сильно замуж надо? Ладно, фиг с вами всеми, отведу тебя в ЗАГС. Но сначала в койку, зря готовилась что ли?

Женька натурально впала в ступор. И от давно забытой детской дразнилки, и от ситуации в целом.

Стас еще раз оглядел ее с головы до ног и задумчиво пожевал губами:

- Хотя какой с тобой секс, Жендосик? Мы, считай, с пеленок знакомы. Помню, как тебя в первом классе оса за нос укусила – шнобеляра был, как слива! Или как ты под дверью ныла: «Мамочка, открой скорее! Ой, не торопись, я уже уписялась!» Придет такое на ум в самый ответственный момент и буду ржать вместо того, чтобы… Не, ну если аж так хочешь – давай попробуем.

- Сам ты Стас – свинопас, голова, как унитаз! – отмерла Женька. – Тоже помню, как тебе колючка в задницу влезла, и орал на весь дом: «Мамочка! Пожалей мою бедненькую попочку!»

Соседи переглянулись и рассмеялись уже на два голоса.

- Расслабься! – гордо заявила Женька. - ЗАГСы меня не интересуют. Койки тем более.

- Хм… - Стас почесал репу и еще раз посмотрел на наряд соседки: - Хочешь сказать, ты дома всегда в таком ходишь? Не замечал.

- Не всегда. Мама подарила сегодня, они это платье с твоей мамой на распродаже отхватили. Померяла, лень переодеваться было.

Женька поймала все еще недоверчивый взгляд соседа и возмущенно фыркнула:

- Да успокойся уже, недотрога! Не собираюсь я лишать невинности ту самую страницу в твоем паспорте. У меня есть любимый человек, все серьезно. Смотри…

Она открыла галерею на телефоне и гордо продемонстрировала Стасу фото с Ромкой в Сочи-парке:

- Мой парень.

- Занятно, - улыбнулся Стас. – То есть мы оба – жертвы заговора?

- Какого еще заговора? – не поняла Женька.

- Иди сюда.

Сосед подвел ее к своему ноутбуку, быстро набрал пароль, снимая блокировку:

- Ничего не напоминает?

Женька уставилась на экран. Там было фото фигуристой брюнетки в ярко-красном одеянии.

«Цвет точь-в-точь, как у моего платья!» - машинально отметила Женька.

Но фасон наряда у девушки отличался кардинально. Во-первых, он было коротким, во-вторых, плечи как бы нечаянно сползали вниз, наполовину оголяя грудь красотки.­

«Типичная картинка с обложки мужского журнала!» - заключила Женька.

- Поменял обои рабочего стола, - со смехом пояснил Стас. – Можно сказать, первые попавшиеся поставил. Мать увидела, потом долго ходила вокруг да около: «Кто такая? Вы знакомы?» Я и прикололся: «Девушка мечты! Люблю, когда на женщине красное платье. Это пробуждает во мне древние инстинкты».

Женька плюхнулась на стул и рассмеялась:

- Ну, мамки! Террористки - заговорщицы!

Глаза непроизвольно уткнулись в экран, рассматривая девушку:

«На кого-то она мне похожа! Но никак не пойму на кого именно».

- Погоди, Стас! – вдруг вспомнила Женька. – А не ты ли мне недвусмысленно намекал на ЗАГС? И даже не один раз?

- Специально и намекал, когда мать слышала! – весело подтвердил он. – Ты, ожидаемо, полный мороз. Ее и попускало. Ненадолго, правда.

«Ромка зря ревновал к Стасику!» – улыбнулась про себя Женька.

- А сегодня, как тебя в этом платье увидел, думал – все. Сдалась Жендосик. Перешла во вражеский лагерь.

- Не… - Женька мотнула головой и поднялась со стула. – Я решительно против измен! Родине, принципам… любых, в общем. Пойду обед тебе готовить. Суп варить? Или котлет с гарниром хватит?

- Не знаю… - задумался Стас. – Слушай, мать все утро кастрюлями гремела, на плите скворчало что-то. Наверное, она уже приготовила, тебе только разогреть осталось.

- А сам не можешь? – поддела его Женька.

- Нет, конечно! –