Джерин положил руку ему на плечо.

— У тебя все получится, парень, — сказал он. — Люди подтягиваются, когда ты с ними заговариваешь, а это дар божий: он либо есть, либо нет. И у тебя имеется голова на плечах, хотя пока что и без единой морщины. Не принимай слишком многое на веру, не влюбляйся по уши в первую хорошенькую девчонку, которую встретишь здесь… и даже в третью, а также старайся извлекать уроки из собственных ошибок. Поступай так, и из тебя выйдет отличный барон.

— Хороший совет, — сказал Дарен.

Быть может, он все же окажется тем самым единственным молодым человеком из сотни, который обладает талантом прислушиваться к хорошим советам, в отличие от всех прочих. Но нет, скорее всего, ему многое придется постигать путем проб и ошибок. «Главное, не совершить гибельный промах, — подумал Джерин. — После этого вряд ли хоть кто-нибудь способен чему-либо научиться».

Подошел слуга с большим кувшином эля. Джерин протянул ему свою кружку. Слуга наполнил ее. Он выпил. Насколько он мог судить, ему срочно нужно было напиться, раз уж его сознание порождает столь мрачные мысли после столь внушительного триумфа.

Но эль не успокоил его. Может, он перестанет тревожиться, когда его окутанное саваном тело засыплют землей. С другой стороны, в это время он, по всей вероятности, будет задаваться вопросом, правильно ли его хоронят. Какая отталкивающая мысль! Но все же она его рассмешила.

Отари, Вачо и Хилмик разъехались вместе со своими людьми по своим замкам на следующий день после того, как они признали Дарена своим господином. Раткис Бронзолитейщик, у которого были лучшие отношения со своим новым сюзереном, пробыл на день дольше. Затем уехал и он, уводя своих людей на юго-запад. Рикрод явно огорчился, обнаружив на следующее утро, что Джерин все еще тут.

— Думаешь, они могут вернуться и нанести удар, как только решат, что мы уехали? — спросил Вэн.

— Не знаю, — ответил Джерин. — Но я еще не настолько потерял рассудок, чтобы пускать такое важное дело на самотек. А если здешний управляющий желает поворчать по поводу того, что мы всех тут объедаем, то пусть. — Он понизил голос, так, чтобы его мог слышать лишь Вэн. — Если я не сошел с ума, думаю, Дарен найдет себе нового управляющего, как только встанет здесь на ноги.

— Ты сумасшедший, Лис, но никто никогда даже и не пытался утверждать, что ты глуп, — ответил Вэн. — О Дарене тоже никто никогда такого не скажет, так что, скорее всего, ты прав.

Ни один из строптивых вассалов не попытался ничего предпринять, поэтому через три дня Джерин со своим войском двинулся на север. Дарен стоял на стене крепости, теперь принадлежавшей ему, и махал отцу вслед, пока изгиб дороги не скрыл того из виду. Лис тоже махал в ответ сыну. Интересно, сколько парню понадобится времени, чтобы пережить расставание. И удастся ли это ему вообще.

Часовой со сторожевой башни Лисьей крепости затрубил в свою трубу.

— С юга приближается колесница, лорд принц! — Через мгновение он смущенно поправился: — То есть я хотел сказать: лорд король.

Сам до сих пор не совсем привыкнув к своему новому королевскому титулу, Джерин не обижался, когда окружающие тоже о нем забывали. Он поспешил наверх, на крепостной вал, чтобы посмотреть, кто это доехал почти до самой Ниффет, чтобы нанести ему визит. Пара человек со стены окликнули вновь прибывшего.

Из колесницы раздался ответный крик, очень громкий:

— Я Мэрланз Сырое Мясо. Мой господин, великий князь Араджис Лучник, поручил мне вести переговоры с Джерином Лисом.

Люди на стене, включая Джерина, застыли в абсолютном молчании, разом насторожившись. Лис не сомневался, что ему придется иметь дело с Араджисом по поводу взятия на себя королевского сана, но не ожидал, что это произойдет так скоро. Он крикнул:

— Мэрланз, ты мой гость, я принимал тебя еще десять лет назад. Чувствуй себя в моей крепости как дома и оставайся здесь, сколько пожелаешь.

Услышав эти слова, привратники опустили подъемный мост, чтобы Мэрланз мог переехать через ров и попасть в крепость.

Посол Араджиса остался почти таким же, каким помнил его Лис: большой, сильный, мускулистый малый, и на деле умнее, чем на первый взгляд. Он лишь немного отрастил живот по сравнению с тем, что у него имелось раньше. Джерин также помнил, что в крови Мэрланза гуляет толика крови оборотней, однако луны в последнее время не доходили единовременно до полноты, поэтому гость целиком сохранял человеческий облик.

Рукопожатие, которым он приветствовал Джерина, выдержали бы немногие воины.

— Рад вновь тебя видеть, Лис, — сказал он. — Давненько мы не встречались. Хорошо выглядишь.

— Могу сказать то же самое о тебе, — ответил Джерин.

— Это твой сын возглавляет теперь бывшее поместье Рикольфа? — спросил Мэрланз. — До нас дошли слухи, что Рикольф умер.

— Да, к сожалению, умер. — Джерин пристально взглянул на Мэрланза. Быть может, все-таки королевский титул тут ни при чем. — А что, у Лучника есть возражения? Пожалуй, еще только я мог бы каким-то краем претендовать на господство во владениях Рикольфа, но никогда не хотел. У тех земель нет другого наследника, кроме Дарена. Если не веришь, спроси у Сивиллы из Айкоса.

Посол Араджиса развел руками и покачал головой.

— Ты ведь не вмешиваешься в дела той части северных земель, которые принадлежат великому князю, поэтому он не собирается вмешиваться в то, что происходит здесь. И, насколько ему известно, твое утверждение о законности прав твоего сына вполне достоверно. Но…

Джерин подумал, что его первое предположение все-таки оказалось верным.

— Продолжай, — сказал он.

Мэрланз Сырое Мясо кашлянул, будто подчеркивая незначительность того, о чем пойдет речь. Со времени своей прошлой поездки на север он приобрел некоторую утонченность. Однако больше умалчивать о главной цели визита было нельзя.

— Верно ли, Лис, что, как слышал великий князь, ты возвел себя в ранг короля?

— Вообще-то меня таковым нарекли, — ответил Джерин. — И сделал это Адиатанус, трокмэ.

— Об этом мы тоже слышали, хотя поверить в слух было сложно, — сказал Мэрланз. — Но раз ты говоришь, что это так, я тебе верю. Вопрос, который я задаю по поручению Араджиса, таков: что ты под этим подразумеваешь?

— Когда Адиатанус провозгласил меня королем, я не стал отказываться, ибо считаю, что вполне заслужил этот титул, — ответил Джерин. — И если Араджис этого не одобряет…

Мэрланз перебил его, повторив:

— Что ты под этим подразумеваешь? Назвав себя королем Севера, претендуешь ли ты на все северные земли? И претендуешь ли на то, чтобы господствовать над великим князем? Если да, я должен сказать тебе, что он со всей решительностью отклоняет подобные притязания.

— О, — сказал Джерин и снова повторил: — О!

Этот нейтральный звук избавлял его от необходимости вкладывать в него какой-либо смысл и, кроме того, давал ему время подумать, чем он не преминул воспользоваться. И вдруг почувствовал себя так, как в подземном святилище Айкоса после странных переговоров с богами чудовищ. Кромешная темнота резко стала светлеть.