снова оказались лицом к лицу с Гитлером. Антибольшевистский блицкриг откладывался, а угроза германского нашествия становилась реальностью.

И она не заставила себя долго ждать. Буквально через неделю после заключения пакта, 1 сентября 1939 года, Польша подверглась массированному военному нападению со стороны своего алчного западного соседа. Началась Вторая мировая война.

Советские идеологи и их нынешние преемники в ее развязывании обвиняли и обвиняют только Гитлера и его западных визави. Но объективности ради нельзя снимать ответственности за ее начало и со Сталина, заключением пакта обеспечившего Гитлеру тыл и объективно толкавшего его военную машину на запад. Ведь почему-то Гитлер не напал на Польшу за неделю до пакта, а именно через неделю после пакта. Без пакта на руках у Гитлера не было бы твердой уверенности в том, что его агрессия против Польши или других стран западной демократии не вызовет ответных действий со стороны СССР. А воевать на два фронта для Германии, по опыту Первой мировой, было бы гибельно.

В беседе Молотова с германским послом в СССР Шуленбургом 10 сентября 1939 года первый заявил, что СССР хотел бы воспользоваться передвижением германских войск на восток и заявить, что в связи с распадом Польши Советский Союз должен оказать помощь украинцам и белорусам, которым угрожает Германия. Этот предлог представит интервенцию Советского Союза благовидным актом в глазах народных масс и даст возможность Советскому Союзу не выглядеть агрессором (Кузнецов… С. 65).

31 августа 1939 года состоялась внеочередная сессия Верховного Совета СССР, на которой был ратифицирован договор с Берлином. Выступивший на ней Молотов отметил, что инициатором сближения двух народов был сам Сталин, который осудил близоруких людей в их упрощенческой антифашистской агитации как провокационной затее наших врагов (указ. соч., с. 65).

9 сентября 1939 года Молотов просил Шуленбурга поздравить правительство Германской империи со взятием Варшавы (указ. соч., с. 67).

Натиск немцев с запада дополнился вторжением 17 сентября 1939 года в восточные районы Польши советских войск. И если поляки отчаянно сопротивлялись немцам, то восточному агрессору сопротивление оказывали относительно слабое советские войска убитыми и ранеными потеряли около 3500 человек (Россия и СССР в войнах… С. 187). Видимо, питали надежду, что братья-славяне не предадут. Прозрение наступило позже.

Всего советскими войсками было разоружено 452 000 человек (указ. соч., с. 184), по другим источникам 248 000 военнослужащих польской армии, из которых 125 000 были направлены в лагеря НКВД («Новая газета». № 12. 2015). По третьим источникам, интернировано было 180 000 польских солдат и 10 000 офицеров (Кузнецов… С. 69).

С присоединением к Советскому Союзу новых территорий НКВД принялся за свою будничную работу «зачистку» общества. В Западной Белоруссии «стерилизация» проходила в 4 этапа:

1) 10 февраля 1940 года 50 732 человека;

2) 13 апреля 1940 года 26 777 человек;

3) 29 июня 1940 года 22 879 человек;

4) 19–20 июня 1941 года 24 412 человек (указ. соч., с. 74). Новые «враги народа» были выселены в Сибирь, Казахстан (указ. соч., с. 74) и другие «благодатные» районы «дружелюбной» России.

К концу сентября сопротивление поляков было сломлено, и победители фашисты коричневые и красные устроили совместный парад в Брест-Литовске.

Подписанием пакта между двумя тиранами началась игра кто кого обманул. Каждый считал, что он надул другого. Но если Гитлер за радужным миражом этой игры активно готовился нанести своему визави смертельный удар, то Иосиф I настолько доверился своему собрату по духу, что решил, что ближайшие три года может спать спокойно. И хотя в недрах военного ведомства и разрабатывались планы превентивного удара, которые подкреплялись наращиванием военных мускулов, но организационного воплощения они так и не нашли. От пакта генсек впал в такое затянувшееся состояние эйфории, что никакие грозные предупреждения со всех сторон о готовящемся Гитлером предательском нападении на заснувшую безмятежным сном страну начальником социалистической тюрьмы с порога отметались, как происки классовых врагов. И поэтому он с воодушевлением пил за здоровье фюрера и публично заявлял после начала Второй мировой войны, что не Германия напала на Францию и Англию, а Франция и Англия напали на Германию (СССР и Германия… С. 28). Подобными сталинскими демаршами народ и армия были дезинформированы и дезориентированы. Германия стала лучшим другом СССР. Гитлер настолько «зауважал» Сталина, что после разгрома СССР решил оставить его во главе государства под гегемонией Германии (Канун… С. 214).

13 апреля 1941 года Сталин на приеме послов Японии и Германии заверил японского посла в том, что он сторонник оси и противник Англии и Франции. Затем обнял посла Германии Шуленбурга и заверял его в своих дружеских чувствах к Германии (указ. соч., с. 217).

С заключением пакта отношение к Гитлеру в СССР изменилось на противоположное. Антифашистская пропаганда исчезла, в развязывании Второй мировой войны стали обвинять Францию и Англию. Гитлер и Сталин стали обмениваться полными теплоты мадригалами. Но где любовь, там и коварство, воплощавшееся зачастую в прямое предательство Сталина по отношению к немецким коммунистам, спасавшимся от Гитлера в СССР. 4000 немецких антифашистов были переданы Сталиным в лапы гестапо. Вот такой пролетарский интернационализм!

Сталин к Гитлеру с любовью и тот шел ему навстречу с планом «Барбаросса». И хотя властелину Кремля докладывали о таковом, но до последнего для тот отказывался в него верить. Такая была непреодолимая любовь!

И лишь посыпавшиеся на голову бомбы протрезвили обезумевшего от любви тирана. Началась великая национальная трагедия, вошедшая в историю как Великая Отечественная война.

Сталин не верил в сообщения своих разведчиков из разных столиц Европы о нападении Германии в июне, не верил ни Черчиллю, ни Зорге никому. В конце июня 1940 года Черчилль прислал Сталину письмо, предупреждая о готовящейся агрессии. На письмо Сталин не ответил, но передал его через Молотова Гитлеру (Капустин… С. 305). Шаг, характерный для доносчика, каковым Сталин и был, сотрудничая с царской охранкой в 1906–1912 годах (указ. соч., с. 508). О провокаторской деятельности Сталина в пользу царской охранки утверждает и Г. Бельдягин (Бельдягин Г. И. Тиран. Екатеринбург, 2007. С. 36).

Вернемся к патологическому недоверию Сталина к донесениям советских разведчиков. Он верил только себе и Гитлеру и начальнику военной разведки сталинскому подголоску Голикову, который на всех телеграммах о готовящейся в ближайшее время агрессии ставил резолюцию как о провокациях. За короткий срок с 1936 по 1940 годы Сталин расстрелял пятерых начальников Главного разведывательного управления (ГРУ) за подачу неугодной информации о готовящемся нападении. В июле 1940 года этот пост занял Голиков, который писал, что в 1941 году нападения не будет (История Отечества в документах… С.