Данте стал очень тихим, и я практически видела, как он перебирает эту информацию и решает, что с ней делать.

— Я никогда не хотела, чтобы между мной и кем-то из вас что-то было, — вздохнула я. — Все эти вещи были реальными, клянусь. Мне просто нужно было выяснить, что…

— Как я должен в это поверить? — прорычал Леон, его руки тряслись от желания сместиться в форму Ордена, а гнев лизал его, как дикий огонь.

— Мне жаль, Леон. Я не хотела лгать тебе, но…

— Мне тоже, — прорычал он и долго смотрел на меня, прежде чем развернуться и выйти из моей комнаты. Он захлопнул дверь с такой силой, что стены зазвенели, и я вздрогнула от боли, пронзившей мое сердце, и слезы хлынули из моих глаз.

— Леон! — отчаянно позвала я, двигаясь к двери и собираясь последовать за ним, но рука обхватила мою, останавливая меня прежде, чем я смогла уйти.

— Я пойду успокою Муфасу, — сказал Райдер низким голосом. — Ты останешься здесь.

Я была так потрясена тем, что он предложил мне помощь, что мои ноги остались прикованными к полу, пока он выходил из комнаты в поисках Леона. Меня охватило чувство чистой благодарности за то, что он сделал это для меня, и я задалась вопросом, был ли он когда-нибудь в своей жизни так готов помочь кому-либо. Я была почти уверена, что знаю ответ.

— Двое сбиты, — пробормотал Габриэль. — Остался один.

— Ты думаешь, это смешно? — прорычала я, надвигаясь на него.

Лицо Габриэля поникло, и он покачал головой в знак извинения. — Может, мне стоит оставить тебя, чтобы ты объяснила остальное?

— Хорошо, — пренебрежительно ответила я, отворачиваясь от него. Мне так надоело, что он пытается контролировать меня, и в любом случае уже давно пора было сказать правду. Я только надеялась, что это не оттолкнет от меня Леона и Данте.

Я подождала, пока за Габриэлем захлопнется дверь, и посмотрела на Данте с нервным трепетом в животе. Его семья была для него всем. Как он отреагирует, когда узнает, что я сыграла роль в смерти его кузена?

— Почему ты выглядишь такой испуганной, bella? — спросил он, протягивая ладонь, чтобы взять меня за руку. Слабый гул электричества донесся до меня через эту маленькую точку контакта, и я почерпнула из него немного силы, заставляя себя говорить.

— Перед тем, как поступить в Академию, я разыскала человека, который, как я выяснила, дружил с моим братом, пока тот был жив…

— Расскажи мне, — сказал он мягким голосом, когда я заколебалась.

— Я просто хотела узнать, что он знал, но он не сказал мне. Мое горе было таким острым, что разрезало меня… — я глубоко вздохнула, заставляя себя продолжать. — Я затащила его в переулок и избила, пытаясь заставить говорить, но он был не в себе из-за Киллблейза и просто продолжал нести чушь. Он знал, кого я ищу, но не назвал имени. Просто сказал, что это Король Академии, а потом… покончил с собой, — еще больше слез покатилось по моим щекам, я крепче сжала руку Данте, надеясь, что смогу удержать его здесь со мной чистой силой воли. — Клянусь, я не знала, что он так поступит. Я не хотела, чтобы кто-то еще умер, мне просто нужно было узнать, что случилось с Гаретом.

Глаза Данте расширились от понимания, и я еще крепче сжала его руку, боясь, что он отстранится.

— Лоренцо? — спросил он низким тоном, и я кивнула.

— Я обещаю, что не хотела его смерти, Данте. Он убил себя, чтобы защитить личность человека, ответственного за смерть Гарета. Он был в ужасе из-за этого. Настолько напуган, что решил сбежать, а не предложить мне правду.

Данте выдернул свою руку из моей и повернулся ко мне спиной, запустив руки в свои темные волосы, шагая прочь, а в комнате раздался треск статических помех.

Я ждала его гнева, его ярости, его мести. Я бы приняла любое наказание, которое, по его мнению, я заслужила, потому что я знала, что это такое — оплакивать любимого человека и не знать, кто виновен в его смерти.

— Лоренцо был на крючке Киллблейза в течение долгого времени, — медленно сказал Данте, все еще стоя ко мне спиной. — И моя семья сделала все возможное, чтобы помочь ему избавиться от этой зависимости. Но она слишком глубоко впилась в него своими когтями. Он больше не был тем мальчиком, с которым я вырос. И я даже не удивился, когда ФБР заявились на порог маминого дома, чтобы сказать нам, что он покончил с собой, будучи под кайфом от этого дерьма.

— Но если бы меня там не было… — вздохнула я. — Если бы я не причинила ему боль и не потребовала от него этих ответов…

— Тогда я все еще верю, что он умер бы именно так. Он был несчастной душой, а Киллблейз получил свое название от суицидальных желаний, которые он может вызвать у фейри, — Данте со вздохом повернулся ко мне лицом. — Я верю, что ты не хотела его смерти, bella.

— Мне так жаль, Данте, — прошептала я.

— Я тоже сожалею о твоей потере. Гарет был моим хорошим другом некоторое время. Я был опустошен, когда он умер.

Слезы хлынули из моих глаз, когда мое горе поднялось без предупреждения, и облегчение пролилось сквозь меня. Я всегда слышала поговорку «Истина сделает вас свободными», но до этого момента я не понимала, насколько она верна.

Данте потянулся ко мне, и я обняла его, утопая в ощущении его объятий и электрического тока, который передавался от его тела к моему.

Он потянул меня на диван, и я прижалась к нему, позволяя себе плакать, а он запустил пальцы в мои волосы.

— Я всегда буду заботиться о тебе, amore mio, — сказал он.

— Я тоже всегда буду заботиться о тебе, — яростно ответила я.

— Per sempre, — мягко добавил Данте.

— Всегда, — согласилась я.