И обстоятельства играли ей на руку – дядя Бо действительно был очень увлечен, он продолжал говорить, взволнованно размахивая рукой с зажатым в ней шприцем:

– Однако вернувшись на Родину, Алексей почувствовал себя гораздо хуже, а поговорив с врачами, узнал, что ему осталось жить всего несколько месяцев. То есть сам он не сможет закончить восстановление дедовской усадьбы. Тогда он составил завещание…

Дядя Бо на мгновение прервал свой рассказ, взглянул на часы, словно вспомнил о чем-то важном, но затем махнул рукой и продолжил торопливой скороговоркой:

– В этом завещании он оставил все свое имущество – и огромный участок баснословно дорогой подмосковной земли, и деньги в крупных канадских банках… он оставил все тому из своих родственников, кто постоянно живет в России и сможет завершить дело его жизни – восстановить дедовскую усадьбу. Из родственников у него остались только мы с тобой, принцесса… только мы двое…

– Мы могли… мы могли поделить это наследство! – проговорила Тина нарочито тихим, слабым голосом, едва шевеля губами, так что дяде Бо, чтобы расслышать ее слова, пришлось наклониться.

– Нет! – почти выкрикнул он. – Если бы это было возможно! Главным условием завещания Алексей поставил – все должно достаться кому-то одному, чтобы состояние не дробилось, чтобы его наследник смог восстановить имение…

– Значит… значит, ты сразу же решил убить меня ради этого наследства?.. – выдохнула Тина едва слышно.

– Нет, принцесса, что ты… – он отшатнулся, едва не потеряв равновесие. – Как ты могла так подумать! Я ведь сказал тебе – сначала у меня и мысли не было убивать тебя, я хотел только временно удалить тебя из России… тогда по условиям завещания ты не могла бы претендовать на наследство, я оставался единственным наследником Алексея…

Он перевел дыхание, словно собираясь с силами, и продолжил:

– Я все тщательно продумал – после смерти Алисы Липецкой ты получила бы немецкий контракт и уехала, тем самым лишившись права на наследство. Главное, что ни я, ни ты не попали бы в круг подозреваемых. Никому и в голову не пришел бы такой мотив…

Он на мгновение замолчал, провел рукой по лицу, будто вспоминая детали дела:

– Все было так хорошо продумано! Я подменил флакончик с духами Алисы. Я знал, что рано или поздно она ими воспользуется. Но меня, к несчастью, узнал этот журналист, Мухин… – дядя Бо неприязненно поморщился. – Он как-то брал у меня интервью и когда встретил на том показе – очень удивился. Я ведь во время интервью говорил ему, что не люблю публичности, никогда не посещаю светские мероприятия… Я что-то ему наболтал, но почувствовал, что Мухин не очень мне поверил. А когда Алиса умерла и возникла версия отравления – мое поведение могло показаться ему особенно подозрительным. Ведь он был шакал, стервятник, и нюхом чувствовал, где что-то нечисто. Он начал бы шантажировать меня, а шантаж – это как СПИД, от него нет лекарства. Сколько ни плати шантажисту – его аппетит только увеличивается. Спасение здесь лишь одно – смерть…

Дядя Бо снова сделал паузу. Тина прислушалась к своему телу, почувствовала, что еще немного – и оно будет ей подчиняться.

– Поэтому мне пришлось разделаться с ним. Я проследил за ним, увидел, как он вошел в фотостудию, пробрался туда и убил Мухина. Это оказалось легко… так легко… как раздавить паука или отвратительное насекомое!

– А след?.. – прошептала Тина. – Как там оказался след ботинка Леонида?

– Я всегда чувствовал, что этот человек – лживое, подлое создание! – выпалил дядя Бо. – Он недостоин тебя! Но ты не хотела меня слышать… ты отчего-то увлеклась им, и чего доброго, он помешал бы моим планам. Вдруг он предложил бы тебе вступить с ним в брак? Тогда ни о каком контракте не могло быть и речи…

Тина против воли улыбнулась: дядя Бо понятия не имел, что за отношения связывают ее с Леонидом, ни о каком браке разговора не было и в помине.

– А если бы он пронюхал о наследстве… – вздохнул дядя Бо, – и вот я решил одним ударом убить двух зайцев – переложить на него подозрения в убийстве Мухина и навсегда устранить Леонида из твоей жизни. Мотив у него был, Мухин что-то вынюхивал в его окружении, а если добавить к этому серьезную улику… да, мне пришлось забраться в квартиру Леонида и украсть его ботинки…

– Неужели тебе так нужны были эти деньги, что ты ради них пошел на убийства, на кражи…

Дядя Бо на мгновение прикрыл глаза, отступил на шаг и проговорил, понизив голос:

– Ты не понимаешь, принцесса… мой образ жизни, он очень дорого стоит. А я так привык к этой жизни… и юноши, с которыми я общаюсь, – они ужасные материалисты! Особенно тот, с которым я встречаюсь сейчас… Иннокентий… он такой прагматик! Но он так очарователен… это настоящий порочный ангел, принцесса! Порочный ангел… и я к нему так привязан… короче, я сделал долги, очень большие долги. В этой жизни, принцесса, у стареющего гея есть какие-то шансы только тогда, когда он богат. Или хотя бы обеспечен… ты не представляешь, как я боюсь нищеты!

– Но ведь ты – известный психоаналитик! У тебя масса богатых и знаменитых клиентов, тебе платят за сеанс огромные деньги…

– Если бы это было так, принцесса! Если бы это было так… – старик тяжело вздохнул. – К сожалению, наши соотечественники, особенно богатые, готовы платить огромные деньги за машины и драгоценности, за одежду и дома – за то, что можно потрогать, чем можно похвастаться перед приятелями. Платить за услуги психоаналитика они не хотят. Я принимаю их фактически даром – только чтобы поддержать свою репутацию. Да и то – это случается гораздо реже, чем ты думаешь. Обычно мне приходится просто создавать дымовую завесу, с важным видом сообщать, что я занят, что у меня важный клиент…

– Что – и сегодня у тебя не было никакого клиента? – удивленно переспросила Тина.

Она отчетливо слышала разговор, доносящийся из дядиного кабинета, в то время когда рылась в его вещах.

Дядя Бо еще сильнее помрачнел.

– У меня был не клиент. У меня был кредитор, который пришел требовать свои деньги. Он угрожал отобрать у меня все, все… и он угрожал… угрожал изувечить Иннокентия… я еле уговорил подождать еще немного. Я сумел уверить его, что скоро получу наследство… и я должен его получить, у меня просто нет другого выхода! Пойми, принцесса, – у меня действительно нет другого выхода! – Старик наклонился над Тиной, его лицо пылало, всегда аккуратно уложенные седые волосы растрепались. Он был страшен.

– Но зачем ты убил Лену Сумягину?! – поспешно проговорила Тина, чтобы выиграть еще немного времени.

– Она что-то знала об убийстве Алисы, – проговорил дядя Бо, отстранившись, справившись со своим лицом и пригладив волосы. – Я услышал ваш разговор, в котором она сказала тебе, что Алису отравили духами, и она знает, кто это сделал. Я не мог допустить, чтобы она кому-то это рассказала. Особенно тебе, принцесса!

Тина вспомнила этот разговор с Леной. Вспомнила и странную женщину в баре, которая внимательно прислушивалась к их разговору.