замышляет Сариус в данный момент. Если, конечно, исключить тот факт, что ему нужна я. И это всё больше подталкивает меня к тому, чтобы поскорее отправиться в поход.

Тасмановое сердце.

Это сердце - единственная надежда на будущее этого мира, как бы банально и глупо это не прозвучало…

— Эй, о чем задумалась? — Голос подруги вырывает меня из потока мрачных мыслей, хотя вчера я обещала себе, что не поддамся им. Но это не так-то просто…

Я поворачиваю голову и смотрю на Калли.

Сейчас на ней та же чёрная мантия, что и на мне. Она что-то среднее между бесформенной накидкой, старых времён, и пальто. Маленькие серебристые росчерки, в виде железных капелек, сливаются в подобие луны, тем самым соединяя ткань, словно молния на куртке. Белые уголки рубашки выдернуты наверх, аккуратно накрывая чёрную ткань.

— Знаешь, мне кажется, что меня вот-вот стошнит… — неожиданно для себя произношу я, когда мы идём по гравиевой дорожке, и с каждым шагом, становимся ближе к главному входу, возе которого то и дело снуют студенты.

— Не вздумай! — округлив глаза, поспешно произносит девушка, резко остановившись.

Я делаю тоже самое, и хмурюсь, стоит мне в очередной раз узреть вдали тёмные пятна, движение которых не прекращается.

Стать некромантом для меня не просто. А уж осознать это - и того хуже. Но я пытаюсь. Правда, несмотря на появившуюся привязанность к этому месту, я до сих пор не очень-то переношу мрак. А сегодня он, кажется, превышает все нормы. Погода – и та, не радует серыми плотными тучами и грозовыми раскатами.

Втянув носом прохладный, промозглый воздух, я прикрываю глаза, дав себе минутку. После чего снова открываю глаза и смотрю на подругу.

— Если ты хочешь стать частью этого мира, то тебе придётся выйти из привычного укрытия и познать что-то новое, непривычное твоему видению. Понимаешь?..

Не совсем, но…

— Ладно, — всё же произношу я.

Она одобрительно кивает, берёт меня под руку, и мы снова переходим на шаг.

***

К моему удивлению зал не представляет собой картину хаоса. Наоборот. Сейчас он напоминает подобие сада. Райского сада. Потому, как бесчисленное количество живых цветов, света, льющегося из магических сфер и невообразимого аромата, кружившего голову, не предоставляют иных слов. Не хватает лишь пения птиц и журчания воды из фонтанов.

Народу так много, что поначалу мы теряемся, в поисках свободных мест. Однако в глаза бросаются два стула, стоящих поодаль от сцены, рядом с окном. Поэтому мы спешно протискиваемся между рядами и поспешно занимаем места, опередив парочку. И надо сказать они одарили нас не самым дружелюбным взглядом.

Я оглядываюсь по сторонам.

Преподаватели снуют из одного угла в другой. Мистера де Ореля пока не видно. Зато мистер Вэйлон стоит в конце зала, возле дверей и оглядывает зал, словно орёл, паривший по небу, в поисках жертвы.

Поёжившись, хочу отвести взгляд. Но в этот момент мужчина поворачивает голову и натыкается на меня. Едва щурится. После чего на его губах появляется странная улыбка. Я быстро киваю, здороваясь, и отвожу взгляд, не дождавшись ответной реакции.

Не скажу, что мистер Вэйлон плохой преподаватель. Вовсе нет. Наоборот. Он замечательно преподносит материал. Порой даже так, что захватывает дух. Однако несмотря на его довольно миловидную внешность, что-то меня в нем смущает. Но, что именно я так и не понимаю.

Возможно, тот факт, что среди всех преподавателей, он самый молодой? Или то, что он странным образом оказывает мне знаки внимания? И не те, о которых можно было бы подумать. Однако моей персоне он уделяет несколько больше внимания, нежели остальным. На занятиях меня частенько спрашивают, вовлекая в дискуссии. Или же, когда он невзначай интересуется моими успехами, словно ему это и впрямь важно.  Или, когда интересуется вещами, касающимися моей жизни на Земле.

Всё это не раз заставляло меня задумываться. Но думать о том, что я могу нравиться этому мужчине, мне почему-то совершенно не хотелось. Поэтому я всегда отгоняю эти мысли прочь. В конце то концов, он просто хороший преподаватель, который, как и многие, выбирает типичного любимчика. Этакого хорошего ученика, совестливо и хорошо выполняющего работу. Хотя не сказать, чтобы я была «очень» такой. Но все же…Хотелось бы в это верить.

Вновь перевожу взгляд на подругу и понимаю, что давно хотела расспросить её о Ториане, который сейчас, к слову, со свей семьёй, так как обязан присутствовать во дворце.

— Калли… — неспешно произношу я, вырывая девушку из раздумий.

Она внимательно смотрит на меня и вздёргивает бровь. Сейчас её лицо кажется умиротворённым.

Закусываю губу, обдумывая, как бы тактичнее подойти к вопросу. Но поскольку не умею подходить гладко, говорю, как есть:

— Что у тебя с Торианом?

Она неожиданно давится, словно поперхнулась. Её глаза широко распахнуты, а брови, наоборот, сведены ближе к переносице. Она глубоко дышит и наконец берёт себя в руки. Откашлявшись, произносит:

— Ты о чём?

— Я о том, как вы вечно друг на друга смотрите. И вообще… у вас с ним что-то было?

К чему ходить вокруг да около?

С минуту, она смотрит на меня, в молчаливой задумчивости. И по тому, как её рот, то открывается, то закрывается, явно не знает, что сказать.

Значит я права. Между ними и впрямь что-то происходит. Однако не успеваю снова задать вопрос, мы слышим: «Добрый вечер, студенты». А, обернувшись, застаём мистера де Ореля, удерживающего микрофон.

— Поговорим позже, — поспешно шепчет она, мельком взглянув на меня, после чего быстро отворачивается, сосредоточившись на мужчине.

Я хмыкаю, едва качнув головой и следую её примеру, желая, чтобы этот день поскорее закончился. При этом невольно осматриваю зал, в поисках, Лиама. Но его нигде нет…

7.2.

Стадион заполнен до отвала. Куда ни глянь, повсюду черные плащи в капюшонах. Впрочем, мы не исключение.

Речь мистера де Ореля была на удивление краткой. Он всего лишь поведал на о том, как несмотря на сложности, люди продолжали верить в «чудо» и не сдавались, под натиском кровавой войны. Затем нам показали ролик, в котором действительно изображались некоторые моменты тех трагических времён, а также кадры людей, которые в большей степени отличились.

Некоторые из них, пожертвовали собой, чтобы спасти людей, оказавшихся в плачевном положение. Другие же, сражались с приспешниками Сариуса, которые не знали пощады, как и их король. Ну, а третьи, удостаивались чести сломить самого тирана. Однако многие смельчаки пали,