время". В девятый месяц сунцы сделали нападение на Тан-чжэу. Генерал Цзя-гу-цзю-чжу, вступив в сражение, разбил их. В десятый месяц при нападении сунского генерала Чжан-хоя на Лин-цзы-чжэнь, Валудо, разбив его в сражении, взял в плен двух генералов. Монголы взяли Ху-би-пу и Линь-цзинь{730}. В одиннадцатый месяц монголы взяли Тун-чжэу; при сем цзиньские цзедуши Ли-фу-хэнь и О-кэ сами себя предали смерти.

Трехтысячный отряд сунский, перейдя реку Хуай-хэ, достиг места Ляо-линь, где, нарубив тальник, запрудил реку Бянь-шуй и, таким образом, пресек дорогу, по коей привозили съестные припасы. Главнокомандующий Я-ута, откомандировав против сунцев тысячу солдат регулярного войска, разбил их, взял в плен семьсот человек и открыл сообщение. В двенадцатый месяц император Сюань-цзун говорил наследнику престола: "В продолжении ночи я размышлял о делах государственных и, зажегши светильник, замечаю оные. По наступлении дня, замеченные дела я привожу в исполнение. Равным образом и ты должен поступать". Своим приближенным чиновникам император отдал следующее повеление: "Служащие при мне Фын-юй и Фын-чжи, все молодые и образованные люди. Прежде я призывал ученых, кои ежедневно объясняли им древнее учение о взаимных отношениях государя с чиновниками, отца с детьми и научали обязанностям к высшим. В настоящее время надлежит опять возобновить это обыкновение". Чиновник ти-кун по имени Тан-гуа-фан, поразил войско Ся при Чжи-ху-пу.

1222 год

Второе лето Юань-гуан. В первый месяц монгольский генерал Ши-тянь-ин сделал нападение на Хэ-чжун-фу. Начальник города по имени Хэу-сяо-шу твердо защищал город. Чиновник ти-кун по имени У-дэ советовал выйти из города и покориться. Хэу-сяо-шу, рассердившись, казнил У-дэ. Его старший двоюродный брат Чжан-сянь также говорил ему: "Силы неприятельские велики. Выйдем и покоримся для сохранения своих детей и жен". Хэу-сяо-шу с гневом отвечал ему: "Мы дети простых матросов, получив столь великие должности, должны ли говорить о покорности". Привязав в столбу Чжан-сяня, он казнил его. Потом, совершив по нем обряды сетования и похорон, он выполнил обязанности родственника. Государственный советник (шу-ми-юань) отправил пристава Олунь для совещания с Хэу-сяо-шу о военных делах. Хэу-сяо-шу вышел из города и соединился с Олунем. В это время монгольский Ши-тянь-ин взял Хэ-чжун-фу и, наведя по реке наплавной мост, открыл сообщение с Шань-си. Хэу-сяо-шу расположился при горе Лэ-ли-шань. По соединении всех войск, шедших на помощь, Хэу-сяо-шу ночью, напав на город, вошел на стену[515] и зажег на оной башни и караульни. Пламя осветило внутренность города. Монгольский Ши-тянь-ин пришел в большой страх. Оставив все тяжести, жалованные грамоты, печать и весь скот, с поспешностью бежал из города, но был убит в воротах Шуан-ши-мынь. Хэу-сяо-шу сжег наплавной мост и успокоил народ. Император Сюань-цзун, сделав Хэу-сяо-шу старшим генералам, дал ему чин фан-юй-ши. Сюань-цзун говорил министрам: "В прежнее время при представлении кем-либо о полезных делах вы, господа, убеждали меня выдавать сии представления за собственные указы. Для государя довольно, если будет следовать убеждениям других. Возможно ли приписывать себе хорошее мнение других?" В этот же месяц прибыло сто тысяч монгольской конницы, которая и осадила Хэ-чжун-фу. Главнокомандующий О-кэ дал пять тысяч войска амбаню Сунь-чаню и послал его на помощь к Хэ-чжун-фу. Чиновник шу-ми-фу-ши равно отправил на помощь генерала Ли-жень-чжи с тремя тысячами войска. По прибытии Сун-чана и Ли-жень-чжи со вспомогательными войсками, Хэу-сяо-шу условился с ними в ночи, при бое в бубны, напасть на неприятеля изнутри и вне города. По наступлении назначенного времени, Хэу-сяо-шу выступил с войском, но Сунь-чан и Ли-жень-чжи из боязни не делали движения, почему Хэу-сяо-шу возвратился назад. При нападении на город монгольского войска, все советовали выйти из города и защитить гору Ло-ли-шань, но Хэу-сяо-шу не согласился на это и приказал Чжан-сы-цзу пройти сквозь осаду и отправиться с донесением в столицу Бянь-цзинь. На другой день, по взятии монголами города Хэ-чжун-фу, начальник оного Хэу-сяо-шу умер в сражении. Во второй месяц Сюань-цзун издал следующий указ: "По древним законам, военных чиновников, подвергшихся преступлению, не употребляют в службу. Но в настоящее время, при чрезвычайности дел, с трудом приобретаются люди способные. Посему людей храбрых и могущих управлять войском, кроме важных преступлений, при всех других проступках, заслуживших ссылку, снова употреблять к должности по их способностям. Сенаторам предписывается рассудить о сем постановлении и свои мнения представить мне". Монголы, осадив Фын-сян-фу, сделали приступ к оному. Но генерал Ши-чжань-хэси со всем усилием сражался с ними. Посему монголы отступили. В пятый месяц чиновник цань-чжи-чжэнь-ши по имени И-фу доносил государю Сюань-цзуну следующее: "Мы составили войско из людей, принужденно покорившихся нам. Сие войско, будучи расположено по берегу реки Хуай-хэ, не исполняет высочайших повелений. Почему следует принять против него меры". "Люди в своих намерениях непостоянны, — заметил на сие государь, — они смотрят только на управление. Если при хорошем управлении и подданные отдаленных мест повинуются повелениям, что сказать о сих людях? В противном случае трудно было бы предостеречь и от людей, с боков стоящих. Посему остается показывать одно великодушие. Когда же и при сем невозможно достигнуть спокойствия, то тогда это уже будет изволение Неба".

В седьмой месяц император Сюань-цзун, призвав членов прокурорского приказа, говорил им: "Злонамеренные и коварные люди подчинены законам, почему наследование дел маловажных не должно составлять занятия государя. Но в непродолжительном времени я узнал, что в хлеб, выдаваемый помесячно служащим чиновникам и нижним чинам, много подмешивается плевел и земли. В хлебе, получаемом в оброк, бывает ли когда-либо земля и плевелы? Равным образом я узнал, что меры, по которым отпускают и принимают хлеб, не одинаковы. Такие поступки по всей справедливости непростительны. Между тем, прокуроры не вникают в это. Если обо всем заставляете напоминать вам, то для чего же назначены вы?" При разговоре государя с министрами ему доносили, что служивший при нем Тай-пин помер. Государь с удивлением сказал: "Я заранее намеревался дать Тай-пину чин, но всегда был удерживаем от этого другими делами. Теперь только дал оный, и через несколько дней он помер. Не небесное ли это изволение?" По сему же случаю он сказал министрам: "Во времена Вань-янь-ляна, при разговоре между собой двух телохранителей царских, один из них сказал, что богатство и знаменитость зависят от Неба. Между тем, другой говорил, что и то и другое зависят от государя. Вань-янь-лян подслушал их разговор и хотел дать чин пятой степени сказавшему, что все зависит от государя, но этот человек заболел и не успел получить чина. Конечно, Небо презрело мысль Вань-янь-ляна, что все им дается". В восьмой месяц пичжэусский военный губернатор На-хэ-лу-гэ с лишком с сотнею человек, убыв главнокомандующего Мэн-гу-гана, отложился