Госполитохране долго не удавалось выявить центр этой организации. Проваливались лишь отдельные ее звенья. Наконец в июле 1922 г. белогвардейский центр был обнаружен. 14 июля органы ГПО приступили к ликвидации гордеевской организации. Все руководители подполья, за исключением самого Гордеева[885] и полковника Васильева, находившихся в это время в районе Мокзона, были арестованы. В результате дальнейшей работы ГПО выявила большинство участников подполья, окончательно разгромив его[886].

Пик противоборства между советской разведкой и белогвардейской контрразведкой на Юге России пришелся на 1919 г., на период развертывания интенсивных боевых действий.

Анализ документов позволяет судить, что спецслужбы красных действовали двумя методами: с одной стороны – засылали в белогвардейские штабы разведчиков-одиночек для сбора информации военного характера, а с другой – проводили массовую заброску агентуры для проведения подрывных мероприятий в тылу войск противника, нередко во взаимодействии с коммунистическими подпольными организациями. Как раз последние в большинстве своем становились объектами разработок деникинской контрразведки.

Белогвардейскими органами безопасности было установлено, что на Северном Кавказе против ВСЮР разведку вели особый отдел и разведвательное отделение штаба 11-й армии под руководством и контролем реввоенсовета армии. Советское командование, намереваясь отрезать нефтяной район от белой армии, начало наступление на Кизляр. Для ведения оперативной разведки, совершения диверсионных актов и агитации среди горского населения и рабочих большевики направили на Северный Кавказ около 600 малоопытных агентов. Главная масса разведчиков, по данным белогвардейской контрразведки, шла на Кизляр, Петровск, Баку, Грозный, остальные – на Ставрополь, Ростов-на-Дону, Великокняжескую, Царицын, Оренбург, Гурьев. Белым удалось захватить часть агентов и выяснить планы красного командования[887].

12 октября 1919 г. начальник КРО при штабе главноначальствующего и командующего войсками Терско-Дагестанского края ротмистр Новицкий докладывал о раскрытии всей организации советской разведки в тылу ВСЮР.

Деникинские спецслужбы установили цели, задачи, районы действий некоторых руководителей Кавказского коммунистического комитета (ККК), занимавшегося разведывательной и иной подрывной деятельностью в тылу ВСЮР. Документально подтверждалась его связь с английской Рабочей партией в Москве, Закавказским крестьянским и рабочим съездом в Тифлисе[888].

Органам безопасности ВСЮР удалось узнать о плане потопления судов Каспийской флотилии, который был выработан ККК совместно с командованием РККА. В октябре 1919 г. контрразведка арестовала основного исполнителя предстоящего диверсионного акта, и вместо него внедрила в организацию своего агента, благодаря чему обладала достоверной информацией о готовящихся взрывах. Вскоре участники подполья были арестованы и преданы военно-морскому суду[889].

В ноябре 1919 г. контрразведка штаба командующего войсками Северного Кавказа отметила, что большевики тратят на разведку и агитацию огромные денежные средства. Более того, для понижения курса рубля и прожиточного минимума советские эмиссары наводнили рынки денежными знаками, чем вызывали недовольство населения белогвардейской властью. Вышеупомянутый Кавказский коммунистический комитет не жалел денежных средств для привлечения к негласному сотрудничеству чинов Добровольческой армии, организации повстанческих движений в тылу ВСЮР, подкупа контрабандистов и администрации. Руководители деникинских спецслужб предлагали властям изымать из оборота те денежные знаки, которые в неограниченном количестве распространяли Советская Россия и Германия[890].

С момента появления в Новороссийском морском порту английских транспортов со снаряжением и вооружением контрразведчики зафиксировали активизацию советской агентуры, сопровождавшуюся уничтожением военных запасов, систематическим торможением подачи артиллерийских снарядов на фронт, хищением обмундирования и т. д.

Портовые рабочие, подверженные большевистской агитации, по данным секретных источников, намеревались саботировать работы по снабжению армии проведением забастовок[891].

Если в разоблачении советских разведывательных организаций белые спецслужбы достигли определенных результатов, то выявление агентов-одиночек, охотившихся за секретами в штабах, для контрразведки оказалось трудновыполнимой задачей. Проникшие в учреждения большевистские агенты зачастую оставались ею нераскрытыми.

Контрразведка не смогла скрыть от разведки противника сосредоточение деникинских армий в районе Донецкого бассейна в феврале 1919 г., что позволило командованию Южного фронта перебросить главные силы на донбасское направление[892].

В июле 1919 г. разведорганы Южного фронта узнали о готовящемся наступлении А.И. Деникина на Курск – Орел – Тулу.

Во время осады Харькова Добровольческой армией штаб большевиков располагал совершенно точными сведениями о численности и расположении белогвардейских частей. При расследовании выяснилось, что агенты под видом сестер милосердия, представителей Красного Креста или перебежчиков вели разведку среди офицеров и солдат, получая необходимые сведения[893].

Не являлся тайной для командующего Юго-Восточным фронтом В.И. Шорина план белогвардейского командования прорваться к Балашову в ноябре 1919 г. Белые тогда смогли взломать оборону на правом фланге 9-й армии, овладеть Новохоперском и ст. Поворино. Но успех они тогда закрепить не смогли – в ходе боев красные перешли в общее контрнаступление[894].