Мы, крестьяне, хотим, чтобы человек стал человеком, чтобы всем жилось свободно. Мы хотим восстановить рабоче-крестьянскую советскую власть из честных, любящих свою опозоренную, оплеванную, многострадальную родину. Коммунисты говорят, что советская власть не может быть без коммунизма. Почему? Разве мы не можем выбрать в советы беспартийных, тех, которые всегда были с народом воедино и страдали за него? Что нам дали коммунисты? Они обещали нам чуть ли не райскую жизнь, обещали свободу во всех отношениях, но, взяв в руки власть, они дали нам тюрьмы и казни, они издевались над нами, а мы молча гнули спины. Но ведь всякому терпению бывает конец, и мы, крестьяне, отдавши коммунистам все добытое потом от земли, решили: лучше умереть от пули и штыка коммунистов, чем умирать медленной, мучительной голодной смертью или гнить в тюрьмах.

Братья-красноармейцы, опомнитесь! Идите к нам, бейте своих комиссаров и коммунистов, и мы окончим братоубийство, установим свою рабоче-крестьянскую власть, станем у станков, возьмемся за сохи, бороны и заживем мирным трудом. Идите же к нам!! Вас ждут старики и братья. Помните, что вы проливаете кровь не помещиков, офицеров и генералов, а свою чисто родную — крестьянскую!!!

Да здравствует народная советская власть! Долой коммунистов!!! Да здравствует полная свобода народа!!! Мы — народные представители от 22 волостей и говорим от имени народа!!!» {2:304—305}.

Известны случаи перехода к повстанцам не только отдельных красноармейцев, но целых воинских подразделений. Часть красноармейцев боеспособного Казанского полка перешла к повстанцам и влилась в Народную армию. Мотивация подобного решения бойцов регулярной Красной армии объяснялась в обращении бывших красноармейцев Казанского стрелкового полка к беспартийным красноармейцам 21 марта 1921 г. из Тобольска: «…Товарищи! Не белогвардейцы и не колчаковские офицеры сражаются против коммунистов, воюет наш простой, серый крестьянин, воюет наш брат и отец. За что же он воюет и против кого воюет?

Он признает советскую власть и советские учреждения, но не может смириться с той кабалой и с той бесправной, скотской жизнью, которую устроили для рабочих и крестьян коммунисты. Крестьянин добывает упорным трудом хлеб, который затем отбирается от него силой и преет в зернохранилищах. Крестьянин выращивает скот для того лишь, чтобы коммунисты сгноили мясо на своих складах. Наконец, сам крестьянин очутился на положении крепостного раба: зиму и лето должен он рубить, возить и плавить дрова, мотаться во всяких подводах, зиму и лето изводиться на тяжелых работах.

Крестьянин до поры до времени терпел и молчал. Чаша терпения переполнилась, когда коммунисты начали отбирать семенной хлеб и ссыпать его в те амбары, где уже прели десятки тысяч пудов отобранного ранее хлеба. Увидя, что у него не будет даже семян для посева, крестьянин не стерпел: вооружился дубиной и с яростью кинулся истреблять коммунистов.

Товарищи! Все мы — тоже крестьяне. Наши братья, наши отцы также разорены, оплеваны и также взяты в непосильную крепостную работу.

Товарищи, братья! Кого же нам поддерживать? Коммунистов ли, которых все мы ненавидим, или отцов и братьев? Ответ ясен.

Берите пример с Петропавловского гарнизона, который сам отдал своими руками город Петропавловск в руки народа!..» {2: 380—381}.

В восстании действовали совместно крестьяне и казаки Сибири и Урала. Протестные настроения крестьянства усиливались недовольством сибирских казаков, лишенных политикой расказачивания своего традиционного социального статуса и образа жизни: казаки Петропавловского и Кокчетавского уездов упорно саботировали продразверстку, хотя ее размер для них не был столь обременителен, как для крестьян Ишимского уезда.

Восстание сибирского крестьянства имело преимущественно стихийный характер: единое руководство у повстанцев Западной Сибири отсутствовало. Но крестьянские выступления были массовыми: в восстании принимали участие крестьяне, принадлежавшие ко всем социальным группам. Тем не менее основная масса крестьян и казаков не поддержала повстанцев, хотя многие им симпатизировали {2: 16, 17}. Многие отказывались в открытую восстать против коммунистической власти из-за боязни мести за участие в восстании: население на собственном опыте уже познало карательную мощь советской системы. Решившийся на восстание осознавал, какие последствия ожидают его самого и его семью. Все имущество участников восстания подлежало конфискации.

Повстанцев, как правило, возглавляли местные инициативные люди, пользовавшиеся доверием и авторитетом у населения, обладавшие военными знаниями, боевым опытом или навыками общественной работы, при этом их социальный статус не играл решающей роли. Таким был, например, крестьянин села Смирновское Локтинской волости Григорий Атаманов — один из главных руководителей повстанцев Ишимского уезда, командир повстанческого корпуса, командующий фронтом повстанцев Ишимского уезда (его родной брат Иван Атаманов был коммунистом и в составе отряда ЧОН сражался против повстанцев). Родин Владимир Алексеевич, учитель села Белое Соколовской волости Ишимского уезда, поручик старой армии, с 10 февраля 1921 г. командовал налобинским, затем петропавловским боевым участком повстанцев, с 18 февраля являлся командующим Сибирским фронтом.

Руководителями или инициаторами восстаний в Ишимском уезде являлись представители крестьянства: Калинин Василий, Ярославцев Максим (Викуловская волость), Назаров Евграф (с. Назарово Челноковской волости), Резонов Моисей, Ситников Тимофей (Чуртанская волость), Тетяев Кирилл (Сумская волость); в Ялуторовском уезде: Алферов Николай (Емуртлинский район), Филимонов Е. (Суерская волость), Кострюков Егор, Першаков Василий (Ингалинская волость). Крестьянская среда выдвинула командиров повстанческих отрядов в Ялуторовском уезде: Зломанов Гавриил, Кобелев Василий, Боровков Ф., Лопарев Архип, Мальцев Александр; в Ишимском уезде: Букарин Иван, Вишняков Осип, Кадышников Афанасий, Писарев Г., Климов Андрей.

Годы мировой войны и службы в старой (царской) армии сформировали в среде выходцев из крестьян значительный слой младшего командного состава — унтер-офицеров и прапорщиков. Приведем небольшой список повстанческих командиров.

Желтовский Василий Максимович из крестьян села Желтовское Кугаевской волости Тобольского уезда. Участник Первой мировой войны, фельдфебель. В начале 1921 г. служил делопроизводителем военкомата Кугаевской волости и имел крестьянское хозяйство ниже среднего. Являлся одним из главных военных руководителей повстанцев Тобольского уезда.

Данилов Степан Ильич — житель деревни Таратухина Карачинской волости Тобольского уезда. Участник Первой мировой войны, организатор и командир повстанцев Карачинской волости, затем командующий Юго-Западным фронтом Тобольского уезда.

Шевченко Петр Семенович — крестьянин-середняк села Большой Кусеряк Ишимского уезда. Инициатор мятежа в своем родном селе: 8—9 февраля 1921 г. мобилизовал под свое начало около тысячи человек. В дальнейшем командовал повстанческим полком и отрядом. Один из его братьев служил в Красной армии, другой убит повстанцами, сестра была у повстанцев.

Сикаченко Иван Лукьянович — крестьянин-середняк села Аромашево Ишимского уезда, бывший председатель волисполкома. У повстанцев был заместителем П. Шевченко.