Как утверждает Франческа, фон Анхальт в течение многих лет не допускает ее к матери и скрывает от нее медицинское, душевное и финансовое состояние Жа-Жа. В заявлении 2011 года Франческа сказала:

– Изолируя от меня мать, ее нынешний муж не только лишает ее моей любви и общества, но и нарушает желание матери, выраженное в завещании, где она говорит, что не он один будет вести ее дела.

Но в 2012 году Франческе удалось отсудить себе право на регулярные, один час в неделю, посещения матери в присутствии сиделки, адвоката или официального чиновника, но без фон Анхальта. Кроме того, теперь он обязан представлять ей полный отчет о расходовании денег матери. На данный момент фон Анхальт является временным опекуном своей жены.

С болезнью матери жизнь Франчески не стала легче. «Давние проблемы со здоровьем Жа-Жа тяжело отражаются на ней, – говорит близкая подруга Франчески. – Порой она нуждается в матери. У нее была тяжелая жизнь, и порой она остро нуждается в своей маме. Но у нее нет ее. Фактически, нет. И это очень больно».

«Она сжимает мою руку, – рассказывает Франческа о Жа-Жа. – Она узнает меня, может произнести несколько слов. Однажды она назвала меня «Ребенок». Поэтому теперь я говорю ей: мама, твой ребенок здесь, рядом с тобой».

В настоящее время Франческа поддерживает дружеские отношения с некоторыми членами семьи Хилтон; часто разговаривает с Барроном по телефону, принимает участие в благотворительных мероприятиях Фонда Конрада Хилтона. «Я думаю, большую часть жизни она искала свою дорогу», – говорит глава фонда, ее племянник Стив Хилтон.

– Люди, которые хорошо знают Франческу, понимают, что у нее была очень трудная жизнь, но, несмотря на это, она умела получать от нее удовольствие, – говорит ее издатель и друг Эд Лоцци, – поэтому они желают ей добра. Мне кажется, люди всегда сочувствовали Констанс Франческе Хилтон и всегда будут за нее переживать.

Если сейчас при упоминании имени Хилтон люди не сразу вспоминают знаменитую сеть отелей, то, вероятно, из-за влияния на нашу культуру самой известной, противоречивой и преуспевающей представительницы нынешнего поколения Хилтонов – правнучки Конрада Пэрис.

Пэрис Говард Хилтон родилась в Нью-Йорке 17 февраля 1981 года. Через два года родилась ее сестра Ники. Затем, в 1989-м, в семье появился Баррон 3-й и в 1994-м – Конрад 4-й. Отец Пэрис – Ричард Говард Хилтон, больше известный под именем Рик. Он является шестым ребенком Баррона и Мэрилин и родился в 1955 году. Хилтон нажил крупное состояние как глава и соучредитель компании «Хилтон энд Хайлэнд», брокерской фирмы, занимающейся элитной недвижимостью, чей центральный офис находится в Беверли-Хиллз. Он дипломированный менеджер гостиничного и ресторанного бизнеса. «Про него точно можно сказать, что яблочко от яблоньки недалеко падает. Под яблонькой, конечно, имеется в виду Баррон», – говорит друг Рика.

В ноябре 1979-го, в год смерти Конрада, Рик женился на Кэтлин Элизабет Аванзино, сегодня лучше известной как светская львица и актриса Кэти Хилтон. (Сводные сестры Кэти Ким и Кайл успешно снимались в кино и на телевидении в 1970—1980-х годах и сравнительно недавно участвовали в реалити-шоу «Реальные домохозяйки Беверли-Хиллз»).

Кэти была молодой матерью – Пэрис родилась, когда ей было всего двадцать два года. Порой у нее проявлялся недостаток жизненного опыта. Так, жена Эрика Пэт Хилтон вспоминает, что она приехала в Лос-Анджелес (из Хьюстона, где она жила с мужем) в гости к своей невестке Мэрилин и тогда впервые увидела Пэрис, которой было около девяти месяцев. «Кэти привезла ее к Мэрилин и обрадовалась случаю показать мне дочку, – вспоминала она. – Она называла ее «Звездочкой». Она передала мне девочку и сказала: «Пэт, хочешь подержать Звездочку?» Я с радостью взяла малышку на руки, она была такой веселой и хорошенькой. А затем вдруг Кэти исчезла. И нам с Мэрилин пришлось нянчить Пэрис целый день!»

Мэрилин и Пэт, если считать вместе, вырастили одиннадцать детей, так что определенно знали, как обращаться с младенцем.

– Хотя бы оставила нам какие-то инструкции, – возмущенно сказала Пэт Мэрилин, когда они по очереди укачивали орущую Пэрис. – Может, малышке уже пора кушать?

– Ну что ты, Кэти еще слишком молода, – засмеялась Мэрилин. – И ничего не понимает. Наверное, решила, что я как бабушка не стану возражать.

Пэт согласилась, но добавила:

– Все-таки в наше время нам и в голову не пришло бы оставить ребенка на весь день и никого не предупредить об этом.

– Ну, в наше время многое было по-другому, – сказала Мэрилин, меняя пеленки маленькой Пэрис. – Помню, мы практически никогда не уходили из дома, когда у нас был первый ребенок, верно? Я ужасно волновалась, когда у меня появился маленький Баррон. – Когда у Мэрилин родился первый ребенок, она была на два года моложе Кэти и целый год боялась оставить Баррона на кого-нибудь, а потом у нее появился Хаули, через год Стив, а дальше один за другим еще пятеро детей. – Так что можно точно сказать, что я никогда не чувствовала себя спокойной, уходя из дома, – со смехом призналась она. – А ведь нам еще помогали! Да, теперь все изменилось. Женщины стали другими.

Когда Кэти вернулась, женщины устроили ей выговор за то, что она бросила на них Пэрис, предварительно не поинтересовавшись, согласны ли они целый день сидеть с малышкой.

– Ох, простите меня! – испуганно воскликнула Кэти. – Но у меня были кое-какие дела!

– Поверь мне, – сказала невестке Мэрилин, – в следующие восемнадцать лет у тебя всегда найдутся какие-нибудь дела, но у тебя не будет на это времени, потому… – она передала ей свою внучку, – потому что первым делом тебе придется заниматься ребенком.

К 1999 году, когда Пэрис исполнилось восемнадцать лет, она успела сменить семь частных и местных школ, прежде чем ее исключили из школы-интерната Кентербэрри в Милфорде, штат Коннектикут, за «нарушение школьных правил». Позднее она получила аттестат о среднем образовании через Общество развития общей культуры знаний. Подобно своему деду Баррону, она не была прилежной ученицей, но отличалась каким-то поразительным своеобразием. Ее мать всегда это видела – вероятно, потому и прозвала ее Звездой – и учила дочь «мыслить широко». «Хилтонам многое по плечу, – говорила она мне. – У тебя есть имя, внешность, но есть ли у тебя воображение? Умение мыслить творчески? Есть у тебя цели, амбиции?» И на все эти вопросы я отвечала: да, да, да!»

Когда Пэрис было девятнадцать, агентство Дональда Трампа, занимающееся открытием молодых талантов, подписало с ней контракт как с моделью. «Можно сказать, я поверил в нее, когда большинство людей в нее не верили, – говорит Дональд Трамп. – Маленькой девочкой Пэрис хотела стать ветеринаром. Но я разглядел в ней что-то иное. Она всегда была невероятно своеобразна, с интересной внешностью. В ее облике что-то вызывало воспоминание о чувственности моделей 1960-х. До того как прийти ко мне, она уже несколько раз фотографировалась, но мне приятно сознавать, что именно мы открыли бриллиант по имени Пэрис Хилтон». Пэрис работала и с другими модельными агентствами – «Форд модели» в Нью-Йорке и «Премьер модели мэнеджмент» в Лондоне. «Я была поражена тем, насколько Пэрис похожа на Конрада, – говорит племянница Конрада Фрэнсес Петерсон. – У Конрада были такие же красивые и ясные голубые глаза. Это поразительно!»