Отвлечься от воспоминаний пилота оказалось нетрудно. Очевидно, его язык работал совершенно независимо от мозга, потому что самолет парень вел безукоризненно, беспрерывно следил за приборами и делал все, что надо. И не умолкал ни на секунду.

Байконур. Это где-то на юге России, ничего больше Ян вспомнить не мог. Не самая серьезная база: слишком мала для чего-либо, кроме орбитальных ракет и челноков. Быть может, главное ее назначение — доказать всему миру, что Советы тоже входят в клуб великих держав. Оттуда его наверняка забросят в космос. Но конечный пункт назначения оставался загадкой.

Война обострила традиционную российскую паранойю, и, едва они оказались над Черным морем, диспетчерская Байконура повела их, не прерывая связи с пилотом ни на секунду.

— Эйрфорс четыре-три-девять, примите предупреждение. Ради вашей собственной безопасности точно следуйте заданным курсом. Любое отклонение автоматически повлечет удар ПВО. Вы меня поняли?

— Понял?.. Да бог с тобой, Байконур, я уж пятнадцать раз тебе сказал, что понял, черт тебя побери!.. У меня автопилот на вашей частоте, я все время высоту держу, что вы задали, — двадцать тысяч!.. Я же всего-навсего пассажир в своем самолете, ведь ты сам его ведешь. Ну и веди! А захочешь еще покомандовать — разговаривай со своей машиной!..

Низкий голос гудел по-прежнему невозмутимо:

— Никакие отклонения не допускаются. Вы меня поняли, Эйрфорс четыре-три-девять?

— Понял, понял, — сдался пилот. Славянская невозмутимость его доконала.

Была уже ночь, когда они пролетели над советским берегом и стали приближаться к космическому комплексу. Под ними проплывали огни городов и сел, но сам Байконур, в связи с военным положением, был полностью затемнен. Очень неприятно было смотреть, как самолет опускается все ниже и ниже, все ближе к земле, полностью оставаясь под контролем аэродромных служб. Одно дело теоретически знать, что радарам и электронной связи свет не нужен, что они могут работать и в абсолютной темноте. Но когда только слышишь, как гидропровод выдвигает закрылки, как выпускаются шасси, а вокруг хоть глаз выколи — тут вся теория из головы вылетает. Все операции производились по команде компьютера с земли, а земля до сих пор была совершенно невидима. Сплошная чернота впереди: посадочные фары самолета не были включены, как и огни на полосе. Ян поймал себя на том, что задержал дыхание, когда упали обороты двигателей и самолет провалился вниз.

Провалился — и совершил идеально чистую посадку на невидимую полосу. Только когда он остановился в конце рулежной дорожки, управление вернулось к пилоту.

— Сидишь тут, словно пассажир сраный, черт побери… — ворчал он себе под нос, надевая инфракрасные очки.

Наконец появилась машина «СЛЕДУЙ ЗА МНОЙ», и они порулили за ней в темный ангар. Лампы включились лишь после того, как закрыли ворота. Отстегивая ремни, Ян моргал и щурился от неожиданно яркого света. У подножия лесенки его ждал офицер в такой же черной униформе, как у Яна.

— Техник Холлидей?

— Да, сэр.

— Забирайте вещи и идем. Через двадцать минут стартует снабженческий челнок с пассажирским отсеком. Если поторопимся — успеем.

Теперь Ян стал рядовым пассажиром, одним из многих. Ракета на химическом топливе поднялась на низкую орбиту, сразу за пределами атмосферы. Здесь с ней состыковался челнок дальнего космоса, с плазменными двигателями, и пассажиры — все военные — перешли в него. Они все чувствовали себя в невесомости как дома; и Ян порадовался, что успел поработать в космосе, иначе неопытность выдала бы его сразу. Пассажиры расселись по креслам, но пришлось еще ждать, пока закончат перегрузку. За это время они получили сомнительное удовольствие отведать русского космического пайка. Из тюбиков выдавливалось что-то похожее на мыло, но имевшее легкий привкус рыбы. Потом, прежде чем воспользоваться туалетом, Ян долго и внимательно изучал инструкцию, как это делается в невесомости. На сей счет ходило столько же кошмарных историй, как и по поводу аналогичных устройств на подводных лодках.

Напряжение очень скоро сменилось скукой. Делать было совершенно нечего, разве что смотреть видеофильмы или спать. Космическая колония «Лагранж-5» как раз сейчас находилась на максимальном удалении от Земли, почти двести тысяч миль, так что полет оказался довольно долгим. Ян притворился спящим — и без зазрения совести начал подслушивать разговоры попутчиков. Как он выяснил, колония использовалась в качестве базы Космических сил, и там же располагался Главный штаб Флота земной обороны. Большинство разговоров состояло из слухов и сплетен — самое интересное он постарался запомнить: может пригодиться для легенды.

Разговорившись со спутниками, Ян очень скоро узнал, что большинство из них составляли резервисты, никогда раньше не служившие в кадрах Космических сил. Это его порадовало: не так заметно будет на общем фоне, если он допустит какой-нибудь промах. Но оказалось, что никакие промахи ему не грозили: Тергуд-Смит спланировал все действия очень точно. Когда они добрались наконец до «Лагранж-5» и выгрузились — у Яна не оказалось времени даже оглядеться. Ему не удалось попасть внутрь этой промышленной колонии: на выходе из шлюза уже ждал посыльный.

— Техник Холлидей! — кричал он, глядя на проплывавших мимо людей. — Кто из вас техник Холлидей?

Ян оттолкнулся и поплыл в его сторону, почти не колеблясь. Вряд ли его разоблачили; скорее это просто следующий ход в игре Тергуд-Смита. Так оно и оказалось.

— Надевайте скафандр, а вещи оставьте здесь, Холлидей. Они подождут, пока вы вернетесь. У нас на вылетающем разведчике не хватает техника по связи. Вам повезло, выбор пал на вас. — Он посмотрел на распечатку. — Командир корабля — капитан Ластрэп. Номер — Ида-Питер-два-пять-шесть. Пошли.

Они полетели на джакстере. Что-то вроде космической шлюпки: открытая рама, шесть металлических сидений, четыре дюзы и колонка управления. Аппарат для связи между кораблями. Пилот был хорошо знаком с этой машиной: он оттолкнулся ногой от шлюза так точно, что оказался на нужной траектории, даже не закончив разворота.

Космический флот Земли являл собой внушительное зрелище. Сама колония имела в длину два километра, а вокруг нее теснились десятки космолетов самых разных размеров. От гигантских грузовозов до таких же джакстеров, на котором сейчас летели они, — при величайшем разнообразии формы, величины и назначения.

Их траектория прошла по дуге мимо флота и привела к сверкающей игле корабля-разведчика. Пилотский отсек в его носовой части выглядел совсем крошечным по сравнению с двигателями и дополнительными баками горючего. Корабль щетинился антеннами и всевозможными приборами детекции. В космосе, за пределами сети станций раннего оповещения, именно такие корабли были глазами и ушами флота. Джакстер подлетел к разведчику, затормозил и остановился короткой вспышкой дюзы. Над открытой дверью шлюза разведчика был написан опознавательный номер: «ИП-256». Ян отстегнул страховочный пояс, всплыл над сиденьем и оттолкнулся в сторону корабля. Он мягко влетел в шлюз, ухватился за поручень и, нажав круглую кнопку, помахал на прощанье пилоту джакстера. Наружный люк медленно закрылся.