В 16 гомеровских эпиграммах, содержащих отклики Гомера на местности, где он жил или бывал, все упоминаемые местности, кроме одной, относятся к западному побережью Малой Азии. Эта одна — 16-я — упоминает Аркадию (область Пелопоннеса). Из остальных 2-я и 4-я упоминают эолийскую Киму, а 1-я — колонию Кимы на Термосе — Неонтейхеос, 4-я — также эолийскую Смирну и реку Мелет, на которой она стоит, а 6-я — мыс Ми-мант в той же местности. Эпиграмма 7-я упоминает ионийскую Эритру, захваченную Хиосом, 10-я — гору Ида возле Трои, 12-я — Самос. Набор городов — почти тот же.

По преданию, ослеп он в Колофоне и уже слепым вернулся в Смирну. Вот тогда он и стал Гомером. В Киму он пришел из Смирны, но, как сказано в его 4-й эпиграмме, там его плохо приняли, и он думал уходить от негостеприимных людей. Обижен он был и на Афины: его там тоже плохо приняли, поэтому он и не стал включать в эпопею афинских героев, их пришлось добавлять уже Писистрату.

Когда Гомер прославился своими эпопеями и эпиграммами, его стали приглашать во дворцы. Так, по преданию, послушав поэмы Гомера, сыновья лидийского царя Ми-даса, Ксанф и Торг, позвали певца и заказали эпиграмму на надгробном памятнике их отцу — на бронзовой статуе девы, оплакивающей Мидаса (Quaglia 1960-1961).

Упорно ходили легенды о состязании Гомера с Гесиодом в Халкиде, но уже Прокл считал, что это состязание выдумано, выведено из высказывания Гесиода (в его «Трудах», 649-662). Но другое состязание Гесиода с Гомером, о котором Гесиод рассказывает ясно и четко, происходило вроде бы на острове Делос. Этот фрагмент из Гесиода (265 Rzach3) дошел до нас в схолиях к Пиндару (Nem II, 1). Он гласит:

Я и Гомер певцами на Делосе первыми стали.

Славили ж мы, восхваленьями новыми песню сшивая,

Златом разящего Феба Аполлона, сына Лето, Аполлона4.

Тройский и многие другие не сомневаются, что эта встреча состоялась (Тройский 1955: 193, примем. 131; Тренчени-Вальдапфель 1956; Hess 1960; Vogt 1959).

При всем том был Гомер бедняком. Об этом сообщает Пиндар, рассказывая, что Гомер не мог даже дать приданое своей дочери. Прямых подтверждений нет, но все же социальное происхождение Гомера можно выяснить с изрядной определенностью, изучая художественные средства поэм. Дело в том, что все многочисленные сравнения, к которым он прибегает в «Илиаде» (туг их около 180) и «Одиссее» (около 40), взяты из природы и мирного сельскохозяйственного быта — пахоты, пастушества. Певец не был горожанином, не был воином, не был аристократом. Герои нередко сравниваются со львом. Львы при Гомере еще водились в Малой Азии. Но в сравнениях лев — это не предмет царской или княжеской охоты, а мародер, задирающий скот. В описаниях герои едят жареное мясо — пищу знати, а когда доходит дело до сравнений, то те, с кем нечто сравнивается, едят рыбу или вареное мясо и овощи (Krupp 1883; Platt 1896; Belzner 1911: 16; Severyns 1945-1948; Shipp 1953: 18-66; Duche-min 1960; Bowra 1972: 60-61).

Умер Гомер и погребен на небольшом острове Иос — в самой гуще Кикладских островов, между Грецией, Критом и юго-западным углом Малой Азии.

Как известно, греческий алфавит был заимствован у финикийцев и вообще западных семитов в VIII веке до н. э. Автор «Илиады» и «Одиссеи» в это время жил, но, согласно традиции, не знал грамоты. Некоторые гомеро-веды, например такой крупный, как Хойбек, и в этом сомневались, но все же это, видимо, так, традиция в этом не ошибается, потому что стиль и язык этих поэм не характерны для письменной литературы, а целиком подпадают под понятие фольклора. Это с абсолютной убедительностью доказали Милмен Пэрри и Элберт Бейтс Лорд. Поэмы Гомера вплоть до VI века до н. э. исполнялись устно рапсодами.

В VI веке до н. э. в Афинах пришел к власти Писист-рат, который стремился поднять значение Афин как общеэллинского культурного и религиозного центра. Для этого он делал многое, в частности создал специальную комиссию по записи и редактированию «Илиады» и «Одиссеи».

К этому времени Гомер был уже для всех греков величайшим авторитетом в поэзии и морали. Так что эти две поэмы не дошли до нас в их первоначальном виде, такими, какими они созданы Гомером или гомерами — устными сказителями. Их старательно заучивали, но, видимо, продолжали поновлять вплоть до записи комиссией Писист-рата в VI веке до н. э. Вот тогда они застыли и превратились в «Илиаду» и «Одиссею», какими мы их знаем. В канонические тексты.

2. Имя Гомера. Греческое написание имени — Цurjpoq на ионийском диалекте, Орарод— на эолийском. Спереди обозначено легкое придыхание, так в европейской передаче (английской, немецкой) получился Homer, в русской — Гомер. Во французском языке Homere читается как «Омер», в итальянской и пишется Отего.

Есть ряд специальных работ об этом имени {Schwartz 1940; Bonfante 1968; Deroy 1977 и др.).

Греческий историк IV века до н. э. сообщает, что имя это означало «слепой». Так кимейцы (которые были эолийцами) и ионийцы зовут слепых, требующих поводыря. Требовать поводыря — tcuv oprjpevöv xcov. Но ученые считают, что это поверхностная этимология имени. Ведь когда легендарного фракийского певца Тамириса (или Фа-миру) ослепили, никто его «гомером» не называл. Известно другое значение слова «гомер» — «заложник» или «поручитель». Бонфанте считает, что это было древнее догреческое имя, а поскольку с греческих корней оно не истолковывается, греки пытались придать ему понятность, подбирая близкие по звучанию слова («народная этимология»). Имя же было в употреблении на севере Греции — в Этолии и Фессалии. Оттуда перешло в Аттику, а уж из Аттики распространилось по всему греческому миру. Такое имя вполне могли дать ребенку при рождении.

Но коль скоро народная этимология истолковывала имя Гомер как «слепец», то невозможно же предполагать, что ребенку от рождения дали такое имя. Поэтому укоренилось мнение, что эту кличку Гомер получил, когда ослеп, а при рождении он получил другое имя, и оно приводится — Мелесиген (Мекцогуещд), от реки Мелет, на которой стоит город Смирна. «Мелесиген» означает «Мелесорожденный». Но не «Мелеторожденный»! Так что объяснение не совсем подходит. Имя «Мелесиген» — чисто греческое. Действительное значение имени «Мелесиген» — «заботящийся о семье». Есть в древнегреческой среде родственные имена: Мелесипп, Мелесандр, Мелесагор, Мелесианакс.

Значит, получается у певца два имени, и оба вполне реалистичны. Ну, каждое из них откуда-то же взялось в легенде. Подозревают, что имя Мелесиген было проставлено в тексте комедии «Маргит». Если так, то уж оно-то вряд ли было у автора «Илиады». Немецкий го-меровед В. Шадевальдт, один из крупнейших неоаналитиков, считает, что в одном образе могло слиться два народных певца, вот и оказалось у него два имени (БсНа-(1еыа1Ж 1959).

Очень похоже на то. Но певцов было больше, как ясно из всего предшествующего анализа «Илиады», а осталось в народной памяти всего два имени. Создатели «Илиады» ведь и сами стали фольклорными героями (как в России Баян), а в фольклоре всегда происходит контаминация функционально схожих героев.