Он самодовольно посмотрел на меня, и я, заинтригованная, спросила:

— У тебя есть от него известия?

Несмотря на свою подозрительность, Дугал считал Джейми преданным якобитом и присылал ему из Испании шифрованные письма. Подразумевалось, что Джейми их прочтет и передаст Карлу Стюарту.

— Да, они у меня и в самом деле есть.

По выражению лица Джейми было ясно, что это хорошая новость. Она и в самом деле была таковой, но не для Стюартов.

— Филипп отказался предоставить какую-либо помощь Стюартам, — сказал Джейми. — Он получил известия от Папы и будет держаться в стороне от всех дел, связанных с шотландским троном.

— А почему?

Недавно было перехвачено несколько писем от Папы, но все они были адресованы Якову или Карлу Стюартам, поэтому в них не было ничего о переговорах Папы с Испанией.

— Дугал считает, что знает ответ, — засмеялся Джейми. — Он просто возмущен. Около месяца обивал пороги в Толедо и не добился ничего, кроме туманных обещаний помощи «в свое время, даст Бог».

Он передал голосом ханжеские интонации испанца, и я рассмеялась.

— Бенедикт хочет избежать ухудшения отношений между Испанией и Францией; он не хочет, чтобы Филипп истратил деньги, которые Людовик сам мог бы использовать, — цинично добавил он. — Папе не пристало говорить такое, но он сомневается, сможет ли католический король и дальше править в Англии. У шотландцев есть свои католические вожди в кланах горцев, но с тех пор, как в Англии появился король-католик, они скорее согласятся на черта… Бог даст, — добавил он, усмехаясь.

Он провел рукой по стриженым волосам.

— Это выглядит довольно бесперспективно для Стюартов, англичаночка, и это хорошая новость. Не будет помощи и от Бурбонов. Единственное, что меня сейчас беспокоит, — это капиталовложения, сделанные Карлом Стюартом совместно с графом Сен-Жерменом.

— Значит, ты не думаешь, что это просто торговая сделка?

— В принципе, это выглядит как торговая сделка, — сказал он, нахмурившись. — Но что-то за этим стоит. Я кое-что слышал.

Банкирские семьи Парижа не имели серьезных намерений посадить Младшего Претендента на шотландский трон, но такое положение дел могло с легкостью измениться, если у Карла неожиданно появятся деньги для инвестиций.

— Его высочество утверждает, что разговаривал с Гобеленами[23], — продолжал Джейми. — Его представил им Сен-Жермен, иначе они бы его не приняли. Старый Гобелен нашел его никудышным болваном, то же думает и один из Гобеленов-сыновей. Хотя другой обещал, что подождет и посмотрит: если Карлу удастся эта сделка, тогда, возможно, он предоставит ему и другие возможности.

— Не все так хорошо, — заключила я.

Джейми покачал головой:

— Деньги к деньгам, сама знаешь. Если ему повезет с одной или двумя сделками, банкиры изменят свое отношение к нему. Этот человек не слишком умен, но у него есть обаяние, он умеет переубеждать людей. Он не продвинется к своей цели без достаточного капитала, но, если сделка будет иметь успех, он этот капитал получит.

— Ммм…

Я снова повернулась на сиденье и пошевелила пальцами ног, которым было жарко в тесной кожаной темнице. Раньше эти туфли были мне впору, но теперь ноги немного отекли, а шелковые чулки намокли от пота.

— Что мы можем сделать в связи с этим?

Джейми пожал плечами.

— Молиться, чтобы в Португалии была плохая погода. По правде говоря, кроме кораблекрушения, я не вижу других путей помешать этой сделке. У Сен-Жермена уже есть контракт на продажу всего груза. И он, и Карл Стюарт собираются нажить на нем капитал.

Я слегка вздрогнула при упоминании имени Сен-Жермена и невольно вспомнила слова Дугала. Я не рассказала Джейми ни о его визите, ни о его соображениях насчет ночной деятельности графа.

Я не держала секретов от мужа, но Дугал взял с меня обещание молчать в обмен на свою помощь в деле с Джонатаном Рэндоллом, и мне пришлось согласиться.

Джейми неожиданно улыбнулся мне и протянул руку.

— Я тут подумал кое о чем, англичаночка. Дай мне, пожалуйста, твои ноги. Дженни говорила мне, что это помогает, если массировать ступни, когда ждешь ребенка.

Я не стала спорить и, сбросив туфли, положила ноги ему на колени. У меня вырвался вздох облегчения, когда ветерок из окна охладил шелк на пальцах ног.

У Джейми были большие руки, а пальцы сильные и одновременно нежные. Он ласково провел большим пальцем по моей ступне, и я откинулась назад с легким стоном. Несколько минут мы ехали молча. Я лежала в состоянии полного блаженства.

Склонив голову к моим ногам, Джейми задумчиво заметил:

— Это ведь не было долгом на самом деле.

— Что не было?

Расслабившись от теплого солнышка и массажа, я не сразу поняла, что он имеет в виду.

Не прекращая поглаживать ступни, он посмотрел мне в глаза. Выражение его лица было серьезным, хотя легкая улыбка мелькнула во взгляде.

— Ты сказала, что я обязан тебе жизнью, англичаночка, потому что ты спасла меня. — Он нежно водил рукой вокруг моего большого пальца. — Но я тут подумал и не уверен, что это так. Мне кажется, что если учесть все, то получится полное равенство.

— Что значит «равенство»?

Я попыталась опустить ноги, но он крепко их держал.

— Если ты спасла мне жизнь — а ты действительно спасла, — то ведь и я спас твою столько же раз. Я спас тебя от Джека Рэндолла в Форт-Уильяме, ты ведь помнишь. И я спас тебя от толпы в Крэйнсмуире.

— Да, — ответила я, не понимая, куда он клонит, но чувствуя, что это не пустой разговор. — Я, конечно, благодарна тебе за это.

— Это не повод для благодарности, англичаночка, с твоей стороны или с моей. Я считаю, что это не подразумевает никаких обязательств.

Улыбка исчезла с его лица, и оно стало совершенно серьезным.

— Я не давал тебе жизнь Рэндолла в обмен на свою собственную — прежде всего, это был бы неравноценный обмен. Закрой рот, англичаночка, — деловито добавил он. — Мухи могут влететь.

В карете и в самом деле было несколько мух. Три из них сидели на рубашке Фергюса, не обращая внимания на то, что грудь мальчика мерно вздымалась и опускалась.

— Тогда почему ты согласился?

Я перестала сопротивляться, и он, зажав обеими руками мои ступни, медленно водил пальцами по пяткам.

— Ни по одной из причин, которые ты мне привела. Что касается Фрэнка, — вздохнул он, — ну, есть доля правды в том, что я увел у него жену, и мне жаль его, иногда больше, чем других, — добавил он, пошевелив бровями. — Это все равно как если бы он был моим соперником здесь. У тебя был свободный выбор, и ты выбрала меня, даже несмотря на то что на его стороне был такой весомый аргумент, как горячая ванна в доме. Уф!

Я