Вроде бы и волновались они напрасно: июньский номер «Гоудиз» помимо обещанного перевыпуска майских очерков включал еще восемь новых, и среди них не было ни одного, способного «взорвать» публику. Их «герои», за исключением, пожалуй, Чарлза Энтона (1797–1867), не принадлежали к «первому ряду». Да и характеристики, им данные, вовсе не губили их репутации. А очерк, посвященный профессору Энтону, постоянному корреспонденту и в некоторой степени даже покровителю поэта (во всяком случае, человеку, всегда к нему расположенному), «самому крупному, — по словам По, — из современных американских ученых», вообще можно назвать панегириком.

Тем не менее война была развязана. И жертвы были неизбежны.

Уильям Гилмор Симмс[340], один из самых влиятельных в то время американских писателей, южанин, с сочувствием относившийся к Э. По, писал ему тогда же:

Увы, даже если бы По и хотел последовать совету старшего друга, то не мог этого сделать — в силу характера и обстоятельств. Очерки были написаны давно и находились в распоряжении редакции «Гоудиз», а деньги, о которых, видимо, и упоминает Симмс, давно получены и истрачены. Да и характер самого поэта — его «бес противоречия» — не позволял поступить иначе. Только продолжать схватку.

В июле вышла очередная «порция» «Литераторов». На этот раз досталось давним недругам — Ф. Г. Хэллеку, Т. Олдричу и Т. Инглишу. Особенно едко Э. По прошелся по последнему.

В свою очередь, Инглиш опубликовал в газете «Нью-Йорк миррор» «Ответ г-ну По», в котором смешал все мыслимые и немыслимые грехи поэта, высмеял его характер, провозгласил законченным алкоголиком, объявил сумасшедшим и безбожником, пренебрежительно отозвался о сочинениях, прошелся по финансовым обстоятельствам, вспомнил о долгах и займах, а под конец обвинил его в подлоге. Последнее было очень серьезным обвинением, при том что он ссылался на конкретный эпизод. К тому же статью Инглиша — его стараниями — перепечатали многие газеты.

Но и на этом он не успокоился и засел за сочинение сатирического романа (!), одним из действующих лиц которого стал поэт. А поскольку его перо подогревало чувство мести, писал он быстро, и уже в конце июля газета «Уикли миррор» опубликовала начало. Роман назывался «1844, or The Power of the „S. F.“», публиковался еженедельно — сериями, без указания авторства. Но авторство не составляло секрета. Поэта Инглиш вывел под именем Мармадьюк Хаммерхед[341]. Этот герой впервые появился в первом сентябрьском номере газеты — в седьмой части «сериала». Он постоянно пил, скандалил, бахвалился и требовал денег.

Д. Томас и Д. Джексон в своей летописи жизни поэта приводят характерный диалог двух героев, обсуждающих Мармадьюка. Фрагмент настолько красноречив, что автор настоящих строк не может удержаться, чтобы не процитировать его:

Текст, конечно, оскорбительный. Трудно сказать, прочитал ли сочинение По. Целиком — наверняка нет. Приведенный фрагмент — вполне может быть. Но едва ли обиделся на «роман» и Мармадьюка. Вот если бы это было написано остро, талантливо и художественно убедительно… Кстати, в ноябре 1846 года со страниц «Гоудиз» он ответил Инглишу. И сделал это и убедительно, и изящно — новеллой «Бочонок амонтильядо».

Но если на пасквиль можно ответить изящно-литературно, литературного ответа на обвинение в подлоге — то есть в преступлении — было мало. Слишком серьезное обвинение. К тому же косвенно страдала высокая репутация респектабельного журнала «Гоудиз лэдиз бук», в котором не только публиковались тогда «Литераторы Нью-Йорка», но и Э. По был одним из постоянных авторов. Как же можно давать «трибуну» преступнику?

Луис Гоуди, владелец издания, настоял, чтобы По ответил на обвинения Инглиша, прозвучавшие в «Нью-Йорк миррор». Что поэт с удовольствием сделал. Он, разумеется, не стал (и не мог!) опровергать обвинения в несдержанности и пристрастии к вину, но отмел все иные и, более того, заявил: «Свою невиновность я сумею доказать в суде».

Последняя фраза — едва ли инициатива самого поэта. У него не было денег даже на то, чтобы подать исковое заявление, а тем более оплатить судебные издержки. Несомненно, на судебном преследовании настояли издатели.

«Ответ г-ну Инглишу и другим» появился 10 июля. Разумеется, мистер Гоуди не мог опубликовать его в своем респектабельном издании — этого не позволяли сделать ни формат журнала, ни его периодичность. Материал был напечатан в ежедневной, вполне «бульварной» и очень тиражной «Spirit of the Times». Существенно, что за публикацию — десять долларов — заплатил мистер Гоуди[343]. Вслед за тем был подан иск в нью-йоркский городской суд по делу о клевете к «Нью-Йорк миррор» и Т. Инглишу. Едва ли приходится сомневаться, что и эта инициатива исходила не от поэта, а от его филадельфийских издателей.

Но вся эта суета — тем более что дело и его обстоятельства широко обсуждались как в нью-йоркской, так и в филадельфийской прессе (не говоря о тогдашней «литературной тусовке») — очень тяжело действовала на Э. По, погружая его в меланхолию. Некий мистер Сондерс, служащий «Библиотеки Астора», знавший поэта, поскольку тот был ее читателем, примерно в это время встретил Эдгара По на улице: