23 декабря, во второй половине дня, командование группы армий вынуждено было, наконец, с тяжелым сердцем решиться на то, чтобы выправить более чем угрожающее положение на своем левом фланге путем переброски туда необходимых сил. Оно приказало 3 румынской армии, державшей фронт по нижнему течению реки Чир, высвободить со своего участка штаб 48 тк с 11 тд, чтобы с их помощью восстановить положение на западном фланге. Вместо этого 4 танковая армия должна была отдать одну танковую дивизию для занятия обороны на нижнем Чиру, так как без этого удержать этот фронт было бы абсолютно невозможно. Уже следующий день показал, как необходимо было это решение. Мы потеряли аэродром в Тацинской и тем самым лишились возможности снабжать 6 армию. Только 28 декабря удалось вновь отбить этот аэродром.

Командование группы армий только тогда приняло решение ослабить деблокирующую группу 4 танковой армии, отняв у нее одну дивизию, когда стало ясно, что нет больше оснований ждать своевременного прорыва 6 армии. Оно могло бы еще воздержаться от этого в течение некоторого времени, если бы к этому моменту оно имело уже в своем распоряжении 16 мд. Правда, уступая нашим постоянным настойчивым требованиям, ОКХ 20 декабря, наконец,, распорядилось о том, чтобы 16 мд у города Элиста (Степное) была сменена дивизией «Викинг» группы армий «А». Но эта смена должна была продолжаться еще 10 дней! Ровно на 10 дней раньше мы впервые потребовали передачи нам этой дивизии! Если бы тогда было принято соответствующее решение, то 23 декабря мы располагали бы этой дивизией и могли бы бросить ее на Чирский фронт. Тогда не понадобилось бы отбирать дивизию у 57 тк. Итак, и в этот раз, как и во многих других случаях, решение Гитлера можно охарактеризовать двумя словами: «слишком поздно!». Хотя Гитлер и обещал теперь передать группе армий 7 тд, она не могла прибыть вовремя для участия в предпринимаемой попытке выручить 6 армию. Гитлер одновременно ожидал, что решающий успех принесет передававшийся нам первый снаряженный для фронта батальон «тигров», но и это оказалось иллюзией. Не говоря уже о том, что прошло немало времени, пока батальон прибыл к нам, эти танки, не испытанные в боевых условиях, были подвержены еще стольким «детским болезням», что они в первое время не могли оказать нам действенной помощи. Вообще это был типичный случай переоценки Гитлером эффективности нового вида оружия.

Итак, теперь и на фронте восточнее реки Дон пробил час, когда инициатива перешла в руки противника. 25 декабря противник, силы которого продолжали расти, атаковал 57 тк на реке Мишкова и оттеснил его на реку Аксай. В последующие дни стало ясно, что противник стремится охватить фланги корпуса с востока и с запада.

Перед северным и восточным участками фронта 4 танковой армии появились 2 армии противника (51 и 2 гвардейская) в составе трех механизированных корпусов, одного танкового корпуса, трех стрелковых корпусов и одного кавалерийского корпуса. В основном эти силы были сняты с внутреннего фронта сталинградского котла. Но, кроме того, противник подтянул новые силы из-за Волги.

Обладая теперь силами, превосходившими наши в несколько раз, противник принудил 4 танковую армию в ближайшие дни отойти еще дальше вплоть до Котельниково, откуда она начала свое наступление 12 декабря. Этот отход стал неизбежен, прежде всего, потому, что соединения 4 румынской армии, продолжавшие находиться в подчинении 4 танковой армии, не в состоянии были справиться с задачей прикрытия флангов 57 тк, который вел тяжелые бои на Аксае. Как войска 7 румынского ак, прикрывавшего восточный фланг армии со стороны Волги, так и войска 6 румынского ак, задача которого состояла в прикрытии участка между 57 тк и Доном, утратили всякое стремление к дальнейшему проведению боевых действий. Отнюдь не последней причиной такой инертности было то, что командование этих корпусов не предпринимало должных мер к продолжению боя. Командующий 4 румынской армией, генерал-полковник Думитреску, на которого по-прежнему можно было положиться, был бессилен один бороться с деморализацией своих войск. Не оставалось ничего другого, как снять их с фронта и отправить в тыл, на родину.

Начатая 12 декабря попытка выручить 6 армию потерпела неудачу, по крайней мере, временную.

Имелась ли, при сложившейся в то время обстановке, еще какая-нибудь надежда на повторение этой попытки?

Ныне, когда есть возможность проследить весь ход событий на фронте группы армий «Б», на этот вопрос придется, пожалуй, ответить отрицательно. Но тогда нельзя было предвидеть, что уже в январе за катастрофой итальянской армии последует еще более серьезная катастрофа венгерской армии на Дону.

Командование группы армий «Дон» в те дни не считало себя в праве отказаться от надежды все же выручить 6 армию, несмотря на все связанные с этим трудности. Руководствуясь этим, оно представило ОКХ 26 декабря свои предложения, заключавшиеся в следующем.

Чтобы хотя на время поддержать левый фланг группы армий «Дон», где угрожал прорыв противника на Ростов, мы требовали возможно скорее перебросить на фронт армейскую группу, сосредоточение которой началось уже по приказу ОКХ в районе Миллерово, то есть за правым флангом группы армий «Б». Кроме того, группа армий «А» должна была немедленно перебросить одну дивизию из состава 17 армии под Ростов, чтобы обеспечить оборону города на его ближних подступах. Также и обещанная группе армий «Дон» 7 тд, которая все равно прибыла бы слишком поздно, чтобы принять участие в операции восточнее Дона, должна была быть использована на левом фланге группы армий.

Что касается центрального участка фронта группы армий, то здесь в худшем случае пришлось бы отойти на рубеж рек Дона и Донца. Но вообще же обстановка на нижнем Чиру в эти дни несколько разрядилась, так как противник, по-видимому, сосредоточил свои силы на западе с целью захвата наших авиабаз в Тацинской и Морозовском.

Решение вопроса, удастся ли вообще когда-либо повторить попытку выручить 6 армию, однако, зависело от того, окажется ли возможным сосредоточить восточнее Дона достаточное количество сил, с помощью которых 4 танковая армия смогла бы разбить преследующего ее противника. Для этого командование группы армий «Дон» потребовало от ОКХ немедленно передать ему для усиления 4 танковой армии из состава 1 танковой армии 3 тк и одну пехотную дивизию; это требование мы выдвигали неоднократно, в особенности после 18 декабря. Этих сил, вместе с 16 мд, переброска которой должна была быть ускорена, хватило бы, по мнению командования группы армий, на то, чтобы начать новое наступление 4 танковой армии на Сталинград. По нашим расчетам, эти силы могли бы быть в нашем распоряжении через 6 дней. Этого же времени было бы достаточно, чтобы перебросить 6 армии по воздуху крайне необходимые ей 1000 т горючего и 500 т продовольствия, так как Главное командование обещало передать нам еще несколько эскадрилий транспортной авиации. Можно было рассчитывать на возвращение нам авиабаз в Тацинской и Морозовском в ближайшие дни. Ясно, что мы одновременно вновь и вновь требовали предоставления 6 армии большей свободы маневрирования. Несмотря на то, что командование армии считало осуществление прорыва бесперспективным делом, штаб группы армий все же стоял на той точке зрения, что у нее не остается другого выхода, как идти на риск, так как снабжать армию в котле было просто невозможно. Самым последним сроком осуществления прорыва командование группы армий на основе оценки общей обстановки и состояния войск 6 армии считало последние дни декабря или первые дни января. К этому моменту 4 танковая армия также могла бы возобновить свое наступление по направлению к котлу, при условии, что ей были бы своевременно предоставлены в распоряжение затребованные нами соединения. Правда, сейчас даже в случае успешного осуществления прорыва едва ли можно было рассчитывать, что 6 армия к моменту своего соединения с 4 танковой армией сохранит еще способность решать оперативные задачи. Но все же значительной части ее личного состава, по-видимому, удалось бы пробиться к 4 танковой армии. Вопрос состоял в том, сможет ли к этому моменту 1 танковая армия отдать упомянутые выше силы. Гитлер, так же как и командование группы армий «А», ответил на этот вопрос отрицательно.