Я вышел на крыльцо, закрыл дверь, защищавшую от насекомых, посмотрел на Сейди сквозь сетку.

— Остерегайся его, Сейди.

— Джонни во многом странный, но он не опасен, — ответила она. — И мои родители никогда не скажут ему, где я. Они обещали.

— Люди нарушают обещания, люди сходят с ума. Особенно люди, которые попадают в стрессовую ситуацию, да и с самого начала психически неуравновешенные.

— Тебе лучше уйти, Джордж.

— Пообещай мне, что будешь настороже, и я уйду.

Она крикнула:

— Я обещаю, обещаю, обещаю!

Мне не нравилось, как сигарета дрожала у нее между пальцами. Еще больше огорчали шок, ощущение утраты, горе и злость в ее покрасневших глазах. Я чувствовал, как они провожали меня к моему автомобилю.

Чертовы «Роллинг Стоунз».

За несколько дней до начала годовых экзаменов Эллен Докерти пригласила меня в свой кабинет. Закрыв дверь, повернулась ко мне.

— Извините за проблемы, которые я создала, Джордж, но если бы ситуация повторилась, не уверена, что поступила бы иначе.

Я промолчал. Больше не злился, однако еще не пришел в себя. После разрыва с Сейди я мало спал, и у меня сложилось впечатление, что в ближайшем будущем мне обеспечена закадычная дружба с четырьмя утра.

— Двадцать пятая статья административного школьного кодекса Техаса, Джордж, — добавила она, как будто это все объясняло.

— О чем вы, Элли?

— Нина Уоллингфорд обратила на это мое внимание. — Она говорила про медсестру округа. Нина каждый учебный год наматывала десятки тысяч миль в своем «форд-ранч-вэгоне», мотаясь между восемью школами округа Денхолм, три из которых включали лишь пару учебных классов. — В двадцать пятой статье излагаются правила вакцинации в школах округа. Они охватывают не только учеников, но и преподавателей, и Нина указала на отсутствие сведений о прививках, которые вам делали. Собственно, по медицинской части о вас нет никакой информации.

Такие дела. Учителя-мошенника разоблачили благодаря отсутствию сведений о прививке от полиомиелита. Что ж, хотя бы не за цитирование песни «Роллинг Стоунз» и не за использование сленга эпохи диско.

— Подготовка «Гулянья» занимала все ваше время, и я решила, что сама напишу в те школы, где вы раньше работали, чтобы избавить вас от дополнительных хлопот. Из Флориды мне ответили, что от замещающих учителей предоставление сведений о прививках не требуется. Из Мэна и Висконсина ответы пришли более короткие: «Никогда о таком не слышали».

Она наклонилась над столом, пристально глядя на меня. Я не смог долго выдерживать ее взгляд. До того как уставился на свои руки, увидел в нем безмерное сочувствие.

— Выразит ли Совет штата по образованию недовольство по поводу того, что мы наняли обманщика? Безусловно. Они могут подать судебный иск и потребовать вернуть ваше годовое жалованье. Заодно ли я с ними? Совсем наоборот. Ваша работа в ДОСШ — пример для остальных. Сделанное вами и Сейди для Бобби Джил Оллнат достойно восхищения и заслуживает выдвижения на премию «Учитель года штата Техас».

— Благодарю, — пробормотал я. — Пожалуй.

— Я спросила себя, а как бы в такой ситуации поступила Мими Коркорэн. И вот что посоветовала мне Мимс: «Если бы он подписал контракт на следующий год или два, тебе пришлось бы действовать. А раз он уходит через месяц, в твоих интересах — и в интересах школы — никому ничего не говорить». — И тут Элли добавила: — Но есть один человек, который должен знать, что Джордж не тот, за кого себя выдает.

Она помолчала.

— Я сказала Сейди, что вы, конечно же, все объясните, но, как я понимаю, объяснения у вас не нашлось.

Я посмотрел на часы.

— Если вы не увольняете меня, миз Элли, тогда мне пора на пятый урок. Мы строим схемы предложений. Для примера хочу предложить им такое: Я ни в чем не виноват, но не могу объяснить почему. Что скажете? Слишком сложное?

— По мне, да, — с улыбкой ответила она.

— Еще один момент. У Сейди семейная жизнь не сложилась. Ее муж — человек странный, но я не хочу вдаваться в подробности. Его зовут Джон Клейтон. Я думаю, он может быть опасен. Пожалуйста, попросите Сейди дать вам его фотографию, чтобы вы знали, как он выглядит, если он вдруг появится здесь и начнет задавать вопросы.

— И почему вы так думаете?

— Потому что я уже встречался с похожим на него человеком. Вас такой ответ устроит?

— Да, потому что другого не будет, так?

А меня такой ответ не устроил.

— Вы ее попросите?

— Да, Джордж. — Возможно, она говорила серьезно, а может, хотела отделаться от меня.

Я уже подошел к двери, когда она произнесла еще одну фразу, таким тоном, словно речь шла о пустяке:

— Вы разбиваете сердце этой молодой женщины.

— Знаю. — С тем я и ушел.

Мерседес-стрит. Конец мая.

— Так вы сварщик?

Я стоял на крыльце дома 2706 рядом с хозяином, приятным в общении американцем, мистером Джеем Бейкером. Крепкого телосложения, с огромным животом — он называл его домом, который построил «Шайнер»[129]. Мы только что прошлись по комнатам, и Бейкер уже отметил главное достоинство жилища — «близко к автобусной остановке», — как будто это компенсировало просевшие потолки, пятна протечек на стенах, треснувший бачок унитаза и общее запустение.

— Ночной сторож, — поправил его я.

— Да? Хорошая работа. Полно времени для ничегонеделания.

Эта фраза ответа не требовала.

— Ни жены, ни детей?

— В разводе. Они на востоке.

— Алименты напрягают?

Я пожал плечами.

Он нашел ответ убедительным.

— Так вы хотите арендовать этот дом, мистер Амберсон?

— Похоже на то. — Я вздохнул.

Он достал из заднего кармана книжку арендатора с квитанциями.

— Первый месяц, последний месяц, залог на возмещение ущерба.

— Залог? Вы шутите.

Бейкер продолжил, словно и не услышал меня:

— Оплата в последнюю пятницу месяца. Заплатите меньше или позже — и вы на улице. Об этом позаботится полицейское управление Форт-Уорта. У меня с ним полный контакт.

Из нагрудного кармана он вытащил окурок сигары, сунул изжеванный конец в рот, зажег деревянную спичку о ноготь большого пальца. На крыльце властвовала жара. Я чувствовал, что меня ждало долгое знойное лето.