по мановению руки броситься вперёд и сделать всё, что им будет велено… Пока же глава службы безопасности спокойно сидел за своим столом, заваленным кипами бумаг, и терпеливо ждал, когда все перестанут кричать друг на друга и затихнут, чтобы он мог сказать им, что нужно делать.

— Проклятье, как, эта убийца так близко подобралась к Принцессе? — спросил Перегрин. — Достаточно того, что Принцессу чуть не отравили на банкете в честь её приезда!

— Метательница ножей не знала, что она там для того, чтобы кого-то убить, пока её не активировали! — сказал Сенешаль. — Перегрин, думай быстрее…

— По-моему… — сказал Генри Уоллес, но двое других просто перебили его.

— Мои люди повсюду, — сказал Гарнер, повысив голос настолько, чтобы перекрыть голоса остальных. — И они делают всё, что в их силах. Я расставил охрану в каждой гостиной и в коридоре этого Замка, и ещё больше стражников перекрывают доступ к незанятым помещениям. Все двери, ворота и проёмы надёжно защищены; никто не войдёт и не выйдет, без моего ведома. Даже пустующие помещения обходят люди с собаками, чтобы убедиться, что там никто не прячется. За всем остальным следят колдуны. По общему признанию, не особо высококлассные колдуны, но приходится работать с тем, что есть. И да, Некромант тоже вносит свою лепту. И нет, вы не можете его расспрашивать. Я не хочу, чтобы его беспокоили.

— Кто-нибудь ещё? — спросил Генри Уоллес, просто чтобы напомнить всем, что он всё ещё здесь.

— Сейчас не время для юмора, Генри! — сказал Перегрин.

— Я не пытался шутить, — сказал Генри. — Я просто сказал, что если Гарнеру нужно больше людей и денег на них, то я уверен, что мы сможем добиться одобрения Парламента.

— Проблема не в деньгах, а в кадрах, — сказал Гарнер. — Я послал за подкреплением, в окрестные леса… но я не вижу, как они смогут добраться сюда до свадьбы. Мои люди и так защищают Замок от всех обычных угроз, но мы имеем дело с угрозами профессионального уровня. По словам тех, к сожалению, немногих высокоуровневых колдунов, к которым я имею доступ, очень трудно распознать убийцу, если он сам этого о себе не знает. Мы должны найти того, кто их активирует. Кто-то в Замке является высокопоставленным агентом Редхарта! Это единственный ответ. Кто-то очень высокопоставленный. Если бы этот монах не был так хорош, у нас на руках был бы мёртвый Принц.

Первый Министр перестал вышагивать взад-вперёд перед столом Гарнера, чтобы сконцентрировать свой лучший хмурый взгляд на Начальнике службы безопасности. — Что мы знаем об этой новой группе Чемпионов, которых мы впустили в Замок? Можем ли мы им доверять? Неужели кто-то думает, что это простое совпадение, что люди из Академии Героев появились сегодня на Большом Турнире и были прямо там, на месте происшествия, когда эта маленькая сучка чуть не убила Принцессу?

— Мои люди занимаются проверкой, даже сейчас, когда мы разговариваем, — сказал Гарнер. — Но я думаю, что мы уже знаем большую часть. Эти люди сами по себе знаменитости. Хок и Фишер раньше руководили Академией Героев в Ланкре.

— Возмутители спокойствия, — сказал Перегрин, и все кивнули.

— А Джек Форестер в молодости был Ходоком, — сказал Гарнер.

— О, проклятье… — сказал Сенешаль. — Только этого нам не хватало. Если бы я знал, я бы никогда не пустил его в Замок.

— Давайте пока постараемся не паниковать, — сказал Гарнер. — Судя по всему, последние двадцать лет этот человек вёл жизнь созерцателя, в монастыре. Он задумчиво посмотрел на Сенешаля. — Может быть, муки совести?

— А у кого их нет? — сказал Сенешаль.

— Я бы не стал слишком беспокоиться, — сказал Гарнер. — В наши дни он всего лишь старый монах, опирающийся на деревянный посох.

— Старый монах, который вернул Принца Ричарда к жизни после смертельного ранения! — сказал Перегрин. — Какой же это пенсионер?

— По крайней мере, он никого не убивает, — сказал Гарнер.

— И всё же, — мрачно сказал Сенешаль.

— Ещё больше всё усложняет то, что старуха-воительница из Сортировочного дома, Джиллиан Форестер, — его сестра, — сказал Гарнер.

— О, теперь это просто превосходно, — сказал Перегрин.

— Джиллиан Форестер провела большую часть своих сумеречных лет, работая наставницей в Братстве Стали, — сказал Гарнер. — Она Профессионал.

Сенешаль бросил на него тяжёлый взгляд. — Вы знаете, кто такие Джек и Джиллиан Форестер на самом деле? Кто их родители?

— Конечно, я знаю, — ответил Гарнер. — Это моя работа — знать всё, что имеет значение.

— Я не знаю, — сказал Перегрин. — Что я упускаю?

— Джек и Джиллиан Форестер — сын и дочь Принца Руперта и Принцессы Джулии, — сказал Гарнер.

— О, проклятье! — сказал Перегрин. — Только этого нам не хватало!

— Те самые Джек и Джиллиан? — спросил Генри. — Почему они здесь? Может быть, они здесь, чтобы наконец-то претендовать на трон? Из-за Королевской свадьбы?

— Успокойся, Генри, пока у тебя не случилась аневризма, — сказал Перегрин. — Они не угрожают трону. История — не ваша сильная сторона, не так ли? Они оба публично отказались от претензий на Трон Леса много лет назад. Таким образом, они просто… бедные родственники. Вероятно, они здесь только для того, чтобы присутствовать на свадьбе и посмотреть, есть ли шанс получить подачку из Королевской казны, пока все находятся в приподнятом настроении.

— Я мог бы бросить их в темницу, пока всё не закончится, — тихо предложил Гарнер.

— Ходока? И главного воспитателя из Сортировочного Дома? — спросил Сенешаль. — Да, конечно. Удачи с этим. Я видел их на Турнире; эти два седовласых гробоукладчика могли бы обуть любого, кто у вас есть. И неужели мне нужно напоминать вам… Да, я вижу по пустым лицам, что нужно. Джиллиан Форестер — мать Рейвена — Некроманта.

— Что? — сказал Перегрин. — Почему мне не сказали об этом?

— Проклятье! — сказал Генри. — Некромант — внук Руперта и Джулии? Нам должны были доложить об этом сразу, как только он начал становиться таким… выдающимся!

— Теперь он пользуется у Короля авторитетом и говорит от его имени, — тихо сказал Гарнер.

— Вы хотите сказать, что он превосходит вас? — спросил Сенешаль.

Гарнер позволил себе слегка улыбнуться. — Теоретически, возможно. На практике… Думаю, нет. Моя работа — защищать Короля. От глупости его собственных решений, если потребуется. Но, повторюсь, нет причин для волнения. Рейвен попрежнему всего лишь сын того, кто уже публично отказался от любых притязаний на трон. И он не из тех, кто позволит какой-либо фракции использовать его в качестве зиц-председателя, не так ли? Дело в том, что если вы хотя бы намекнёте, что думаете побеспокоить его мать, то… я не могу отделаться от ощущения, что Некромант, скорее всего, очень расстроится. Неужели вы хотите