Старик даже не посмотрел на меня, но ответить соизволил:

– Я почувствовал, что сила Лихолесья… умалена. Я в некотором роде изучаю этого Дэва…

– И думаете, как его прекратить? – спросил жадно Дайрим.

Старый маг остро глянул на ученика, тот выдержал взгляд. Мердох, кажется, не собирался отвечать. Жасмин строго глянула на Дайрима, тот удивленно моргнул, но опустил глаза, давая знак согласия. Кажется, я знаю, что сказала ему Архимаг – запретила говорить о нашей роли в умалении силы Лихолесья.

Йурас, зачарованно глядящий на волшебника, уже открыл рот, чтобы что-то сказать. Жасмин глянула остро, и парень клацнул зубами, кажется, даже прикусил язык.

– Но почему?!. – воскликнул вслух… опустил голову, заливаясь румянцем. Взгляд Жасмин мог прошибать бетонные стены. Верно, одернула его и выбранила.

– Извините, вэй Мердох, – сказала Архимаг спокойно.

– Ничего… порывы безрассудной юности прекрасны, но опытная зрелость порой должна их сдерживать, – улыбнулся старый волшебник.

– Иногда зрелость вовсе не означает опыт и мудрость… – уголок губ Архимага дрогнул – не в улыбке. Их взгляды сцепились – словно металл лязгнул.

По моей спине поползли мурашки. Не похоже на дружеское подначивание… Что за мрэк пробежал между ними? И не пора ли нам самим бежать? При столкновении волшебников такой силы что-то будет с окружающими?..

Но Мердох опустил глаза, молча водил посохом по траве, свивая стебли.

– Что ж… – вздохнул, повел рукой, вдыхая силу в этот узор из трав. – Я оставляю вам печать силы – здесь, подальше от вашего поселка, во избежание недоразумений.

От Нан пришла волна узнавания. Девушка смотрела на печать.

– Что?..

– Вспомнила, где встречалась с его магией!.. Первый день облавы. Ты ударил его заклинанием!..

Тут и я вспомнил. Двестидвадцатьвольт! – и энергия бежит по линиям чар, ударяя мага, творящего их. Вот где мы сталкивались – и как же хорошо, что потом удрали подальше от него и противостояли только Жасмин и К°! Если бы Мердох был порасторопнее, он бы нас размазал.

– …Маги вэйри должны держаться вместе, – вещал старик, не подозревая, что маг не вэйри, треснувший его через его же заклинание, стоит в пяти шагах, – так что надумаете рассказать, предложить что-нибудь, показать эти ваши предметы и возможности, которые они дают… приходите на это место.

Он кивнул на печать, запахнулся в плащ, резко повернулся…

И попросту исчез.

Я едва сдержал возглас удивления. А вот Йурас не сдержал.

– Как он это сделал? – Он явно собирался потрогать воздух в том месте, где исчез старый волшебник.

– Да, как он это сделал?

Нан покачала головой.

– Слышала, но никогда не верила, что старшие маги могут мгновенно перемещаться на большие расстояния… оказывается, это правда…

– А ты… такой маг предложил тебе пойти в ученики… – Парень уставился на меня так, словно ждал покаяния.

– Не хочу, – кратко буркнул я.

– Преимущества такого ученичества очевидны, но не перетягивают недостатков. – Нан дала более развернутый ответ.

– Недостатки? Это же Мердох, он… Мам!.. – Йурас обернулся к Архимагу. Жасмин молча убирала сторожевые заклинания, которые не среагировали на старого волшебника. – Почему?.. Это же сам Мердох!..

Жасмин, кажется, скрипнула зубами.

– Ты не сказала ему, что мы…

– Молчать.

Голос волшебницы был полон темной силы… родственной силе Мердоха – и моей Тьме, понял я только теперь.

– Я не собираюсь никому объяснять свои слова и поступки, умолчание и бездействие, – холодно проговорила Архимаг. – И уж тем более сопляку, у которого слова и поступки опережают мысли и вырываются там, где было бы уместно умолчание и бездействие.

Мне потребовалось телепатическое соприкосновение с Нан, чтобы понять брошенную Архимагом короткую хлесткую фразу, построенную в древней манере высокой речи вэйри. Йурас покраснел и съежился. Орла сочувственно поглядела на него.

Светлое утро наполнило лес, ни о чем больше не говоря, мы закончили трапезу и отправились в путь.

После обеденного привала Жасмин побродила по окрестностям и сообщила остальным, что земли, над которыми владычествует безумный дух Лихолесья, остались позади, и здесь разве что тень его присутствует. Потому все могут расслабиться и отдохнуть.

Нан как-то уж слишком буквально восприняла ее совет и потащила меня за собой, извинившись перед всеми. Йурас и Орла проводили нас страдальческими взглядами.

– Зачем?.. – начал я, когда место стоянки скрылось из поля зрения.

– А ты как думаешь? – Нан подошла близко, закинула руки мне на плечи, прищурила кошачьи глаза. – Даже детишки догадались.

– Зачем дразнишь? – укоризненно спросил я.

– Ты себя имеешь в виду или их? – Нан провела языком по губам. По моим.

– Что это ты вытворяешь? – нетвердым голосом спросил я. Голова кружилась, в горле пересохло, я вдруг почувствовал себя девственником, которого соблазняет опытная старшая девушка.

– А ты как думаешь? – Нан вскинула рыжие брови. Да, в данной ситуации трудно придумать более глупый вопрос. Она повела плечиками, и живая ткань сползла с плеч. Я подхватил.

– Нан, погоди…

– В чем дело? – Она попыталась освободиться, я не пустил.

– Это ты мне скажи, в чем дело.

– После.

– Сейчас. – Ее пальчики были настойчивы, но я отстранился.

– Нан. Скажи.

– Ладно. Я позвала тебя сюда затем, чтобы серьезно поговорить.

Если девушка собирается серьезно поговорить, это не к добру. Моя библиотека знаний о противоположном поле началась с открытия этой аксиомы.

– Но сначала нам надо настроиться на этот серьезный разговор. Очиститься от грешных помыслов и провести один опыт… – Она потянула меня за пояс.

– И для этого мы должны…

Она кивнула, смотрела невинно.

– Что ж… – пробормотал я. – Ради того, чтобы узнать новое, я согласен на многое…

Тема «серьезного разговора» интересовала меня все меньше и меньше. А вот очищение и опыт – очень даже.

– Смотри. – Нан тихо засмеялась, взмахнула рукой, обведя весь мир. – Мы освятили это местечко.

– Чего?.. – Я поднял голову и увидел. Бывшая короткой трава вымахала в полтора человеческих роста, яркими звездами распустились разноцветные цветы. На деревьях появились свежие почки, нежные листья на новых побегах. Даже обычный серый скучный мох позеленел и выглядел нарядно. В воздухе струились зеленые запахи, он стал каким-то… сытным, что ли, похож на воду реки Дэва…