Это было довольно необычно и я стал вертеть этой штукой тогда уже и во все другие стороны, пытаясь понять, что же такое, я там увидел. И, через какой-то промежуток, я увидел ещё одну – точно такую же, идеальную кривую, тоже уходившую, куда-то, в эту японскую заоблачную высь…

Только тут до меня, наконец, дошло, что я вижу нечто совершенно необычное и потрясающее. И, только оторвавшись от окуляров, я был совершенно раздавлен и потрясён. Прямо передо мной, возвышалась совершенно гигантская, невероятно громадная гора, с вершиной и сторонами абсолютно правильной геометрической формы, в нижней части которой располагался – словно в насмешку, лишь довольно тонкий слой облаков…

Не берусь пересказывать свои ощущения, замечу лишь, что каким-то, невероятным образом, я вдруг, почувствовал, что сознание моё в этот миг необъяснимо изменилось.

До того, как увидеть Фудзияму, я был одним человеком, а после того, как увидел её, стал совсем другим. Как это случилось, я так и не понял, но понял лишь, что это произошло в действительности. Я ощущал себя совсем иным человеком!..

Как ни странно, но и два последующих моих сильных впечатления, тоже были связаны с горами. Однажды, один случайный знакомый, привёз меня в горное поместье одного грузинского князя, в которое наша бедная «Нива» едва заползла, так высоко в горах оно было. На краю двора, размером с пару футбольных полей, возвышалось нечто вроде полу-замка в три этажа, крытое доисторической черепицей, невероятно толстой и тяжёлой…

На первом «этаже» этого строения были врыты в землю с десяток гигантских кувшинов для вина, размером в полтора-два человеческих роста, горла которых заметно выпирали из глинобитного пола. Пользоваться которыми, мог вполне бы, и сам Полифем, если бы он сюда добрался…

Все три больших залы в этом цокольном этаже, отапливались тремя же громадными каминами – по одному на залу, имевшими одно – общее, громадное основание. На втором этаже, располагались следующие 3 довольно больших комнаты, которые вновь отапливались такими же, большими 3-мя каминами, находившимися прямо над нижними, а на третьем этаже всё это повторялось – по камину в зале.

То есть, вся отопительная система этого «замка», в сущности, заключалась в некоем одном мега-камине, состоящим из 9 каминов мал-мала-меньше, поскольку само строение также имело форму усечённого конуса.

Это странное творение раннего сюрреализма, порождало не менее странное ожидание, что сейчас тут доложен появиться великан, Кот в Сапогах или, на худой конец, Мальчик с Пальчик…

По границам двора, если таковые, где и были, росло множество груш, яблонь, персиков, инжира, грецкого ореха и прочих подобных деревьев, создававших подобие не столько сада, сколько чащи порядочного леса. Так как из них, время от времени, высовывались то коровья морда, то лошадиный круп, коза, овца, или ещё какая хозяйская живность, там же, видимо и пасшаяся…

Остаётся добавить, что вся эта картина была там, прямо-таки, до тошноты, какой-то, идиллической. Особенно забавляло, что когда хозяина кто спрашивал сколько у него коров (лошадей, коз, овец, гусей и т. д.), он отвечал одно: «не знаю». Возможно, что так оно и было…

Всё тут было забавным. И сам этот громадный «двор», с первозданными животными первого Рая, бродившие вокруг, и «замок», на каждом этаже которого можно было ходить из комнаты в комнату вкруг гигантского мега-камина… И его невероятная черепица с громадными кувшинами внизу…

Но самым фантастическим, среди всего этого средневекового, великолепия, оставался вид на море, открывавшийся с этой невероятной высоты у самой стены возвышавшихся отвесных скал, через гряды скал пониже и дальше – совсем уже низких… Я провёл там день. Мы искали там клад, который спрятал ещё в позапрошлом веке предок-князь, очевидно, неплохо, пограбивший турок на очередной войне…

Пару пудов золота он уже успел пристроить где-то в скалах, как его сразу – по пути домой – укусила змея.

И он, богатей из богатеев, вернулся домой умирать, практически утратив и речь, и подвижность. И смог, напоследок, лишь выдавить из себя «Оро!»(золото!) и кое-как, приподнять одну руку вверх. Обеспечив несколько поколений своих потомков, вместо денег, увлекательным хобби по поискам своего клада. После чего тут и начался психоз на целые 150 лет. Они перевернули и перерыли вокруг всё. На десять рядов прошерстив всю округу миноискателями, но, понятно, ничего не нашли. А теперь им хотелось, чтобы в «замке» переночевал бы я и поведал им, где же находится этот самый клад. Но и без всякого сна, я им сразу сказал, что в доме и строениях, этого клада нет – он спрятан высоко в горах. Причём в месте, которое отлично видно только из окон хозяйской спальни!..

Сам я никакого интереса к этому кладу, понятно, не испытывал, поскольку стал видным специалистом по всем кладам, ещё в своём далёком детстве, когда планировал поиски своего, давно заждавшегося меня, на славном острове Пинос. Во-первых, мне и тогда уже было хорошо известно, что все клады в мире живут своей собственной жизнью, немедленно – сразу же – убивая своего родителя, как потом и каждого. До той поры пока ему можно будет открыться, потому, что у каждого из них есть свой срок, раньше которого он никогда, никому не откроется…

Как и то, что любой клад может открыться только на благое дело, после данного ему обета. Да и то далеко не каждому…

А уж, такая груда золота, тем более. Учитывая, как лихо она пришила своего хозяина, лишив его мгновенно и языка, и жестов. От такого вообще лучше держаться подальше даже и родственникам. Недаром, в Индии все змеи и считаются хранителями кладов… Что я им и посоветовал. Но тот вид на море!..

Ради него одного стоило пилить в эти неведомые миру горы, где-то, меж Гали и Кутаиси. Незабываемо гордые, древние и прекрасные…

А с ещё одним видом, мне, так и просто повезло. Но этот уже и видели многие. Как-то раз, я решил смотаться из Крыма на Кавказ, чтобы поближе рассмотреть угол, который я хуже всего знал на всём побережье от Крыма до Геленджика, который, когда-то был местом постоянного отдыха семьи сестры…

Допилив, кое-как, на своём микроавтобусе из Севастополя до Кавказа, мы обнаружили, что в последний раз в «неньке», нас заправили топливом пополам с водой, отчего двигатель бедного «Хёндзо» постиг коклюш – он не мог прочихаться теперь, уже всю дорогу. Потому назад мы возвращались по асфальтовому серпантину у самого берега…

Шёл лёгкий дождь, поэтому мы, то возносились сквозь тучи к лучам осеннего Солнца, то вновь спускались сквозь сизые облака, в серую морось. Это было так весело!..

Но, у въезда в долину к судакской крепости, вид был столь впечатляющ и поразителен, что мы решили тут и позавтракать, чтобы вволю налюбоваться им…

Ничего более красивого, во всей нашей стране, я нигде не видел, хотя и объездил её, почти всю. Но сегодня его уже знают все – гениальный Бортко поставил в своей ленте кресты с распятиями именно у въезда в эту долину. Хоть, я частенько и матерю его, за то, что он пинает балду в Думе, где клоунов и без него хватает…