– Теперь, по крайней мере, ясно, почему наше появление не стало для вас неожиданностью.

– Да, но что стало неожиданностью, так это заявление Джулии о ее похищении. Зная упрямый характер нашей фиалки, я скорее мог представить, что она куда-нибудь отправилась из-за разногласий с отцом. В конце концов, наш любимый король всегда был человеком вспыльчивым, а Джулия – истинная дочь своего отца. Горячая кровь Накрамисов, если вы понимаете, о чем я говорю, младший мэтр.

– Отчасти, граф, – кивнул Джошуа, уже не зная, намек ли это или просто слова.

– Эта горячая кровь, между прочим, сделала Римайн могучим королевством, так что нам бы радоваться, что владыки дома Накрамис часто доверяли своему сердцу – особенно вам, граф! Будь иначе, ваши земли до сих пор бы были ничейными, – возмутилась принцесса.

– С этим никто не спорит, дорогая фиалка, все мы обязаны огню Накрамисов, но, согласись, скольких проблем можно было бы избежать, держи вы свой нрав под контролем хоть иногда. Скольких войн! Но не будем спорить, – пресек он попытки принцессы возразить. – Лучше вернемся к похищению. Как я уже сказал, пропажа Джулии была трагедией, однако выглядела достаточно правдоподобно. Но того, что принцессу похитил дракон, я не мог представить даже гипотетически! Страшно подумать, что пережила наша фиалка в плену у чудовища.

– И не говорите, – согласился Джошуа, он все больше сердился на принцессу, выдававшую деликатную информацию, притом слишком быстро.

– Если уж вам так интересно, что пережила принцесса, можете спросить у нее, – сказала Джулия.

– Я не хотел будить тяжелые воспоминания, дорогая.

– Они не такие уж тяжелые. Дракон был очень галантен – для дракона. Он принес меня в башню, где, к слову сказать, имелись почти все удобства, снабжал едой и не пытался съесть. Поэтому я не понимаю, отчего вы так переживаете, граф.

– Я рад, что ты так стойко все переносишь, но не стоит преуменьшать опасность, в которой ты была и от которой тебя спас твой друг. Да, младший мэтр?

– Да, ваше сиятельство. Ни в коем случае нельзя недооценивать опасность, что исходила от дракона.

– Признаться, вы мне нравитесь все больше, юный мэтр. К прочим достоинствам, таким как верность и вежливость, можно отнести еще и вашу скромность. Иной рыцарь уже пыжился бы от гордости, расписывая во всех действительных и выдуманных подробностях свою схватку и победу над небесным змеем. А вы совсем не торопитесь этого делать.

– Я был не один, ваше сиятельство, мне помогали мои достойные спутники.

– Похоже, они стоят тех денег, что им пообещал король, раз справились с драконом. Я с удовольствием послушал бы эту, несомненно, увлекательную историю. Не каждый день встретишь живых драконоборцев!

– Не вижу ничего интересного в убийстве редких, почти не встречающихся в наши времена существ, – сказала Джулия.

– Дорогая моя, эти модные нынче философские учения, что все существа одинаково полезны и имеют право на существование, мешают тебе мыслить здраво. Дракон – это самая страшная угроза для людей. Огромный летающий и огнедышащий зверь, способный уничтожить целый город, – это тебе не милый озерный шапкоед или горный иглобрюх. Жалеть его не стоит. Уж поверь правителю города, трижды страдавшего от нападения драконов. Тем радостнее факт, что эти твари не водятся в наших краях уже почти два столетия. К тому же даже если бы Джошуа с компанией были убежденными сторонниками твоей теории, им бы все равно пришлось убить дракона, иначе небесный змей ни за что не расстался бы со своей добычей добровольно. Пусть он огромный и дышит огнем, но прежде всего он остается тупым и ограниченным зверем. Разве я не прав?

Под умоляющим взглядом Джошуа принцесса, собиравшаяся вступить в жаркую полемику, махнула рукой.

– Вы правы, граф.

– Значит, вернемся к вашей истории с драконом, младший мэтр. Что же это была за тварь? Коричнево-золотистый гигант, плюющийся огнем, или зелено-бурый заморыш, извергающий яд?

– Ну, – замялся Джошуа, не знающий, что уже успела рассказать принцесса. – Дело было в сумерках, не получилось особо рассмотреть.

– Он был белый. Скорее даже платиновый, – уточнила принцесса.

– Смотрите-ка, Джошуа, а у Джулии с памятью будет получше, чем у вас. Как интересно, никогда не слышал о белых драконах. Наверное, какой-то особый вид. Вероятно, очень опасный. И что же было дальше? Подробности, младший мэтр, подробности!

– Если честно, выше сиятельство, рассказывать особенно нечего. В такой ситуации время течет так быстро, что о своих действиях не всегда успеваешь толком подумать. Вспышки заклинаний, звон оружия, драконье пламя… – начал импровизировать Джошуа.

– Пламя? Ничего особого? Может, хотя бы молнии?

– Увы, обычное пламя. Да и его он успел использовать только раз.

– Хм, то ли этот дракон был так слаб, то ли вы так хороши. И что же с ним стало потом?

– Его тело самовозгорелось и исчезло.

– Самовозгорелось?

– Именно.

– И исчезло?

– Напрочь.

– Как интересно. Словно это не дракон, а какой-нибудь… как бишь его, Каспар?

– Фантом, ваше сиятельство.

– Да, фантом или иная пакость, вызванная магией.

– Я был удивлен не меньше вашего, граф.

– Не сомневаюсь. Но вот по поводу его пламени у меня есть сомнения.

– Какие же?

– Видите ли, насколько мне известно, охрана принцессы была обращена в камень. И никаких, ровным счетом никаких намеков на пламя.

– Я не силен в драконоведении, граф, но все это можно вполне логично объяснить. Например, тем, что драконы – это иррациональные порождения хаоса, и само их существование уже невероятно, что уж говорить об их выделениях.

– Возможно. Но все равно так удобно, что теперь нет ни дракона, ни башни, никаких следов, а только юный маг-герой – спаситель принцессы. Если бы я не видел, насколько вы благородный человек, пусть и не по рождению, в голове у меня возникли бы всяческие неприятные подозрения.

– Какие, право, странные мысли посещают вас, – занервничал Джошуа.

Только сейчас он заметил, что за ним, пусть и на почтенном расстоянии, стоят Гаррисон Тирбо, успевший сменить парадные латы на более удобные и легкие, и несколько солдат. Да и если приглядеться внимательнее, то солдат в зале было излишне много. Они стояли по стенам, в углах у входа, за троном. А еще он понял, что в начале пира их было намного меньше.

– Его сиятельству могло показаться, что ты сам все устроил, младший мэтр, чтобы спасти принцессу и покорить ее сердце, – доверительно прогудел барон с растрепанным перепелом и вернулся к баранине.

– Годфри, вечно ты встреваешь в чужие разговоры, – скривил губы граф. – Вечно озвучиваешь вслух то, что должно попросту витать в воздухе, а не опошлять легкую неопределенность тяжестью слов!