к ее экспансии на славянский восток. В целом им сопутствовал успех, если не считать неудачи с Венгрией. Вассальной зависимостью, которую они навязали Польше, Богемии и другим славянским землям к востоку от Одера, они заложили фундамент германского Drang nach Osten (натиска на Восток) XII века.

Еще западнее располагались Франция и христианские королевства Северной Испании – последний регион Северной Европы, который следует рассмотреть. Вскоре после 985 года французская монархия перешла под контроль Капетингов. Но до 1043 года и еще долго после него она оставалась слабой. До 1043 года Капетинги во Франции имели власть только над церковью и область Иль-де-Франс. Однако, пусть французская монархия была слабой, в рассматриваемый период разные части территории обретали силу. Правители, такие как графы Фландрии и Анжу и герцоги Нормандии, Бретани и Аквитании, начали консолидировать свою силу и авторитет в местных масштабах, готовя основу для будущего развития. В христианских испанских государствах в начале XI века, после финального наступления аль-Мансура на север, мы видим начало продвижения христианства за реку Тахо, которое в итоге привело к Реконкисте. Франция и Испания, особенно Франция, в этот период медленно, но верно двигались к политическому, экономическому и культурному лидерству, которое им предстояло принять в позднем Средневековье.

Что можно сказать о периоде 985–1043 годов в Северной Европе, подводя итоги? Это был век, который сначала видел продолжение прежних тенденций, с одним лишь новым событием – временной связью англосаксонской Англии, Норвегии и Дании в морскую империю Свена и Кнуда, империю, также ставшую отражением последнего всплеска агрессивной энергии викингов. Во время правления Кнуда эту империю уравновешивала Германия, обладавшая значительной силой, и еще более могущественная Киевская Русь, а Швеция, Польша и Венгрия, недавно возникшие в Северной Европе, продолжали рост и развитие под властью талантливых монархов. Ирландия наконец покорила или, точнее, впитала норвежских захватчиков и колонистов.

Империя Унуда оказалась недостаточно сильной, чтобы продержаться долго. К 1043 году она распалась. Норвегия и Швеция обрели национальных монархов, а Дания попала в руки норвежцев, по крайней мере временно, когда землю завоевал Магнус Добрый. Но процесс распада не ограничился империей Кнуда. Он задел также королевства его соседей и врагов. После смерти Ярослава Киевская Русь распалась. Польша и Швеция тоже, после правления Казимира и Анунда Якоба соответственно. Во второй половине XI века только Венгрия и Германия остались сильными государствами. На самом деле уже к середине века в Северной Европе ощущалось движение новых сил. Когда завершилась эра викингов, начала обретать форму новая Европа, и это уже была не Европа Кнуда или Ярослава. Их государства и они сами обладали большим могуществом, но они относились к прошлому, к старому порядку. А новый порядок появился в Нормандии, Фландрии, Франции и Риме – там медленно возрождалось папство.

В годы, когда Датская империя Кнуда и Киевская Русь были на подъеме в Северной Европе, экономический рост, который мы заметили ранее и посчитали чертой X века, продолжался в Ирландии, Англии, Германии, большей части Скандинавии и на Балтике. К этим регионам мы теперь можем добавить Францию и Северную Испанию, которые теперь начали продвигаться от местной торговли к той, что велась по торговым путям, проходящим через всю Северную Европу. По Гаронне, Луаре, Сене и Шельде начали перевозить грузы, которые направлялись на обширную североевропейскую торговую территорию.

Новый экономический рост отчетливо виден в долине Мааса и во Фландрии. Мы уже отметили в предыдущей главе, что в конце X века торговые центры на Маасе сохранили свою экономическую важность и во время правления Оттона III чеканили монеты, скопированные с кёльнских. В начале XI века их экономическая жизнь активизировалась. Кроме моста X века в Маастрихте, в 1025–1038 годах появились новые мосты, построенные из камня в Льеже, Юи, Живе, Визе и Намюре. В 1007 году Динан упоминается как emporium – торговый центр. Металлические изделия этого региона продолжали пользоваться большим спросом, и, несомненно, это объясняет присутствие купцов с Мааса и в Лондоне, и в Кёльне – международных торговых центрах этого периода, где они могли купить олово и медь, необходимые для производства латуни и бронзы. Монетные дворы Мааса чеканили копии кёльнских монет. Возможно, купцы Валона уже направлялись в Кёльн и Рейнскую область за медью и вином, как делали это в конце века.

Западнее, во Фландрии, слабое развитие коммерции, заметное в Генте и Турне в X веке, расцвело пышным цветом и принесло плоды – новую экономическую жизнь. Города, где производились ткани, – Аррас, Мент-Омер, Гент, Дуэ, Ипр и Лилль, столь важные позже, уже стали обретать форму и содержание. Нам известно, к примеру, что в Камбре в 1001 году активно действовали купцы. Турне в 1010 году характеризуется как важный торговый центр, а тремя годами позже, в 1013 году, в источнике упоминается купец из этого города, везущий шерсть для продажи в Гент, где с 1003 года существовала ярмарка. Очевидно, в Турне также продавался камень, который везли по Шельде в Гент и даже дальше. Аррас, согласно данным податного пункта 1024 года, имел много купцов, представителей тех же патрицианских семейств, что и в IX веке. Там же упоминается вино, которое поступало в этот период в город по суше – на телегах. Вино продавалось в 977 году в Абвиле, а немного позже стало распространенным напитком в Сент-Омере. В Аппас вино, должно быть, поступало из Шампани или долины Уазы, а в Абвиль и Сент-Омер – морем из Руана, откуда купцы отправляли его морем также и в Лондон. В 1036 году в Сент-Омере ели английский сыр. Очевидно, производство ткани, ранее осуществлявшееся в крупных поместьях, теперь передвинулось из сельской местности в новые городские центры. Возможно, уже тогда в этой промышленности началась специализация, потому что из Гента ткань отправляли на восток, из Сент-Омера и окружающего региона – в Англию, а из Арраса – на юг в центральную часть Франции.

Вдоль побережья также наблюдался экономический рост. Брюгге раньше был известен монетным двором и резиденцией администрации Фландрии. В 1010 году он стал называться portus и, согласно Economium Emmae 1037 года, международным торговым центром. Здесь и в соседних Аренсбурге, Виссане и Булони начали формироваться сильные морские традиции, ставшие известными позже. Но уже в то время они были достаточно сильны, чтобы Хардекнуд смог собрать в Брюгге флот из 60 кораблей, способный поддержать его притязания на английский престол.

Поскольку во Фландрии и долине Мааса активно развивалась экономическая жизнь, это не могло не затронуть Брабант, расположенный между ними. Новая дорога, заменившая Chausée de Brunehaut, теперь соединила Брюгге и Гент