– Меня ничто не волнует, кроме тебя.

Озадаченный этим всплеском чувств, Джадд все еще пытался свести его к какой-нибудь разумной причине, как вдруг она спросила в упор:

– Ты не будешь возражать, если я здесь посижу?

Не раздумывая, он ответил:

– Если хочешь, почему бы и нет? – И уже невозможно было взять слова обратно, видя, как мгновенно расцвела ее улыбка. Так и остался он сидеть в недоумении, глядя, как, радостно закружившись, она вышла за дверь. Джадд снова уселся в кресло и настолько погрузился в раздумья, что не услышал их приближающиеся шаги и очнулся лишь тогда, когда Роджер Старк стоял в дверях, вид его, привычно готовящегося войти, ошарашил, как залп, за которым последовал шрапнельный взрыв предостерегающих воспоминаний.

Однако что-то было до странности не так. Подобно актеру, утратившему чувство нужного момента, Старк, казалось, прирос к полу, растерялся, будто пропустил реплику, и теперь никак не мог сымпровизировать появление.

– Входите, – пригласил Джадд, которого вдруг охватил режиссерский зуд распорядительства, ощущаемый, впрочем, довольно смутно, но все же вполне достаточно, чтобы ни единым движением не выразить готовности встать, приветствуя гостя.

Старк вошел быстро, с такой поспешностью, которая могла восприниматься только насилием над характером действующего лица, а потому кое-как выдавленное им из себя: «Как вы себя чувствуете, Джадд?» – прозвучало едва ли не искренне, а застывшее выражение озабоченности на лице придало реплике живости. Не было и намека на ожидавшуюся псевдоулыбку, даже отсвета ее блика где-то внутри.

Кэй принялась придвигать кресло, но Старк остановил ее, нервно выговорив:

– Нет-нет, прошу вас не беспокоиться. Я не задержусь. Я только на минутку. – Он сделал движение, будто собирался присесть на краешек кровати, остановился в нерешительности, а потом, бормоча слова благодарности, все же сел в предложенное кресло.

Джадд следил за тем, как он усаживался, пристальное наблюдение становилось возможным из-за отрешенного, рассеянного взгляда Старка. Сев, он закинул ногу на ногу, однако привычный последующий церемониал уже не продолжил: никакого расправления складок на брюках, никакого стряхивания невидимой пушинки, никакого покачивания ногой для демонстрации своих туфель британского производства. Лишенный своей манерности, Старк казался настолько другим человеком, что его и узнать было трудно.

Джадд Уайлдер был начеку: что бы ни пришел сообщить ему Старк, новости иначе как плохими быть не могут, – и все же ощущение превосходства от собственного самообладания было противоядием от страха, вполне действенным, чтобы он мог себе позволить раскинуться в кресле с выражением бесстрастного любопытства, которое легко было выдерживать, пока они обменивались ничего не значащими фразами о том, как хорошо он выглядит и чувствует себя, да о том, как удачно вышло, что эта библиотека была спроектирована для двойного предназначения еще и в качестве нижней спальни.

Пустая болтовня выдохлась, погребенная под многозначительным молчанием. Джадд вступил первым:

– Как я понимаю, вас следует поздравить.

– По поводу?

– Вы же теперь руководить будете, разве нет? Или уже?

– Среди служащих компании изменений не произошло, – строго выговорил Старк и добавил резко: – Если вы это имели в виду.

– Но вы же станете президентом?

Старк потупился, сплел нервно подрагивавшие пальцы обеих рук в один кулак.

– Возможно, я, возможно, нет – я не знаю. – Похоже, он сказал, что думал.

До этого момента Джадд Уайлдер слабо верил в идею Фрэнка Уиттейкера, будто можно помешать Гаррисону Хортеру прибрать к рукам «Крауч карпет Ко», считая ее худоумной выдумкой без шансов на успех, но вот теперь она неожиданно обрела достоверность. Старк был напуган, и, похоже, логично предположить, что ему стало известно про заговор Фрэнка Уиттейкера, вот он и явился сюда, чтобы отговорить его от помощи в развитии заговора. Положим, у него никогда и не было намерения заниматься этим, все равно приятно вдохновляла мысль, что Старк настолько перепугался того, что могло бы произойти, прими он, Джадд, в этом участие. И он решил прощупать, задав вопрос, рассчитанный на подтверждение:

– Контроль-то теперь у вас?

Старк медленно поднял взгляд.

– А вы случайно не исходите из той неверной посылки, будто я причастен к захвату компании Хортером?

– Кое-какие слухи до меня доходили.

– Не сомневаюсь, что это так, – мрачно кивнул Старк и некоторое время сидел молча. – Вам хотелось бы услышать правду?

Джадд, не говоря ни слова, развел руками: понимай как хочешь.

– До того самого момента, когда вчера днем Гаррисон Хортер вошел ко мне в кабинет, я с этим человеком никогда не встречался. И связан с ним никогда не был, ни прямо, ни косвенно.

Джадд недоверчиво воззрился на гостя, однако повода сомневаться в его искренности не нашел.

Старк разнял руки, перебирая пальцами.

– Я знал, разумеется, что мистер Крауч продает свои акции. На деле, даже советовал ему именно так и поступить. Но я и понятия не имел, что они окажутся в руках Гаррисона Хортера. Я предполагал, что Тилден и Коу выставят эти акции на вторичное предложение, разбросав их достаточно широко, чтобы никакой проблемы с контролем не возникло. Сказать правду, то было не просто предположение: за несколько недель до этого я имел разговор с Элбертом Коу именно в таком плане, а потому и не беспокоился. Очевидно, беспокоиться следовало, однако в сложившихся обстоятельствах я почел за лучшее ни во что не вмешиваться. Во всяком случае, мне не известно ничего о том, что происходило до того, как сделка была решена. А к тому времени было уже слишком поздно. Акциями завладел Хортер.

– Но это не обеспечило ему контроль, так ведь?

– Само по себе – нет, – сказал Старк, почувствовавший себя уже более уверенно. – Однако такое впечатление, что у него и другие авуары имеются, не на его имя, а распиханные по каким-то находящимся в его распоряжении закромам. Он очень опытный делец, очень поднаторевший в сокрытии следов.

– Значит, контроль у него все-таки есть?

Старк помялся.

– В данный момент – возможно, есть, возможно, нет, уверенно сказать не могу. Но только я знаю, что вчера вечером он приобрел здесь довольно внушительный пакет, где-то свыше десяти тысяч акций.

Пораженный, Джадд едва сдержался, чтобы не выдать себя. Во всем Нью-Ольстере он знал всего одного владельца такого пакета акций «Крауч карпет», и вывод этот был настолько сногсшибательным, что он, не удержавшись, спросил:

– Уиттейкеровский?

– Да, меня это тоже удивило, – подтвердил Старк. – Когда прошлым вечером он говорил мне, что собирается навестить Эллу Уиттейкер: старые связи с семейством Кобурн, Фрэнк давно с компанией связан, – мне и в голову не приходило, что он возьмет да и подберет, что плохо лежит. – На губах у него появилась слабая улыбка, не холодный блик, а искреннее выражение циничного признания. – Он явился с заверенным чеком на полмиллиона долларов, вот и все – она взяла его.