– Спокойно! – рявкнул архитектор, увидев, что бледная рука, задрожав, потянулась за фарфоровым блюдцем. – Корабль уже отплыл. Они пройдут Цепь. Высадятся в Неверре. Дальше – порталом. Перехватят беглецов в Равенне. Все. Идет. По плану.

Шумор уходил выжатым как лимон. Грудь распирало от гремучего коктейля чувств, преобладало в котором негодование с ноткой брезгливости. Кумир юности, старая подруга предстала сегодня в самом неприглядном свете. Истерику закатила. Осыпала площадной бранью, сулила всевозможные казни мальчишке, который защищал себя и соотечественников, а дочке лишь однажды оплеуху отвесила. За то, что с ее легкой рученьки десять жизней загублено просто так. И то потом мантикэра подарила. (Кстати, Бантик исчез на следующий день после визита Арвиэля и Лиса. Летти так тогда огорчалась полученным от негодяев «увечьям»… Архитектор тайком сканировал сад, но тельца в земле не нашел. Значит, и впрямь Бантик удрал. Повезло.)

Шумор снимал домик на окраине вольницы. Раньше в нем жили винодел с женой, да недавно съехали, бросив хозяйство. До вольницы было три версты пешим ходом, а вечер стоял погожий, нежаркий. Ком в груди исчез, на его место вернулось привычное щемящее чувство, и маг стал насвистывать мимо нот, повергая в изумление певчих пташек. Ветер встрепал листья орешника; погнал клубок сухой травы, взметнув дорожную пыль. Лопухи на обочине заходили ходуном.

– М-мау?

– Бантик?! – ахнул маг.

Мантикэр выбрался из зарослей. Левое крыло смятой тряпкой волочилось в пыли, а в глазах светилась наивная звериная обида: за что наказали, хозяева?

– Кис-кис-кис, – зло выругавшись в адрес некой особы, позвал Шумор. – Пойдем со мной, тварюшка, не бойся.

Подпрыгивая на трех лапах, мантикэр доверчиво заспешил следом. Животные чувствуют истинные сущности гораздо лучше двуногих.

Неверрийцы окончательно распрощались с теплом. Полевики, лешие и луговики, зевая, напоследок обходили полысевшие угодья; кикиморы с русалками ждали, когда станет лед. Дождь лил, не переставая, уже не робкий, а хлесткий, хозяйским веником кропотливо заметая следы Красной Щебетуньи. Ливень угнетающе действовал на Симку, на императора – втройне. Тучи над дворцом разогнали, только оптимизма сии меры не прибавили, к тому же на место под солнцем потянуло бесхозное зверье города. На собачью свадьбу, перерезавшую дорогу самому венценосному, последний закрыл глаза, но брачующиеся по углам сада кошки…

Зверье разогнали, а заодно с ним выпроводили парочку бродяг, под шумок распивавших самогонку в беседке у лебединого пруда. Придворный маг Леодий установил над дворцом купол, хоть император охранный колпак терпеть не мог, говоря, что чувствует себя, точно в клетке.

Запланированный совет пришлось отложить, потому что в ночь на восьмое листопада порталы внезапно дали сбой. Верховых гонцов отправили за теми из Ковена, кто жил в собственных имениях, а в столицу привык являться по вызову исключительной важности. На сей раз был повод собрать всех архимагов, да возможности подкачали. Неделя минула – порталы не работали…

– Как жаль, Симеон, что ты не ловишь крыс! – с неожиданной злостью сказал Повелитель и наконец отошел от темного окна. В этот вечер Симка опять пытался развеселить его игрой в карты, даже поддавался, да вновь ничего не вышло.

Кот со вздохом выпустил и втянул когти. Мыши, крысы в ЭКЗО водились – с лоснящейся белой шкурой, туго обтянувшей упитанные тельца. Они копошились в свежих опилках, весело поглядывая из-за прутьев на инспекцию с императором во главе. Были и лайки, и волки, и несколько карс, а одна самка – с приплодом, чем особо гордились ученые. Зверей действительно клеймили, но выводили одомашненные сторожевые, бойцовые и ездовые породы. Клейма зачаровывали, ключ от сейфа с матрицей одноразового заклинания хранился у завотдела, которому и Аристан доверял, и капитан лички Рэйвен Гром. Раньше доверяли. Император посмотрел, издалека порасспрашивал и решил отсеченную руку не показывать. Если мутить воду перед рыбалкой, вся крупная рыба заляжет на дно – прикармливай не прикармливай. Инспекция закончилась традиционно. Император поздравил сотрудников с успехами, те предъявили отчет о затратах. Невидимый Симка, улучив минутку, сам хотел провести инспекцию, но стукнулся головой о стену: отдел охранялся от всех видов лазутчиков.

Не подкопаешься…

– Крысы-оборотни хотят захватить власть… – пробормотал домовой, ни к кому конкретно не обращаясь.

– В точку.

Император отрешенно погладил золотую раму большой – в человеческий рост – картины, висевшей как раз над кроватью. Симка не считал портрет хмурого усатого дядьки подходящим для спальни, но Повелитель его любил и отказывался заменить спокойным пейзажем или натюрмортом. Безымянный художник не приукрасил последствия битвы за Равенну: вытоптанная трава, развалины столицы на заднем плане, вместо шпиля Академии магии – дым, сизым столбом уходящий в низкое предгрозовое небо. Доспех Лидора Победоносца покрывали пятна копоти и мазки бурой киновари, левая рука лежала в перевязи, а правой император сжимал стяг, истрепанный, с обгоревшей бахромой. Девиз на ленте гласил: «Под крылом моим – Отчизна!»

Неизвестно, как долго Повелитель предавался бы грезам о деяниях славного пращура, да в дверь постучали. Симка насупился: кто посмел беспокоить императора за полночь?! Впрочем, для большинства обитателей дворца ночная жизнь была нормой, даже когда не устраивались балы и торжества.

– Ваше Величество, срочное донесение от Его Высочества принца, – послышался негромкий голос эльфа из лички. Вроде звали его Ноэль, и вроде сегодня он состоял в карауле второго этажа, где изволил гостевать принц Савиэль.

– Симеон, брысь с подушки, если не хочешь скомпрометировать своего императора в глазах охраны, – шикнул Повелитель, направляясь к двери.

Кот вытянулся во фрунт и штопором ввинтился в подушку. Да, сам давал на охоте обещания, аж три, но от двух других (сесть на диету и носить тапочки) добрый Повелитель избавил, так что приходилось держать последнее хотя бы прилюдно. Горничная, прибираясь поутру, удивлялась, откуда на постели шерсть, на что Симка бодренько отвечал – нечисть не линяет, и он тут ни при чем! Может, Его Величеству сменить настой для волос?

– Его Высочество просит вас спуститься к нему в сад, Ваше Величество. Он говорит, что это очень важно, – ровно доложил эльф, когда император открыл ему.

– Сейчас? Зачем?

– Не имею чести знать, Ваше Величество, – так же без эмоций отвечал Ноэль. – Но он просил вас не медлить и прийти одному. Для Его Высочества это очень важно.

– Хорошо, проводишь меня.

– Да, Ваше Величество.

Закрыв дверь, император уныло посмотрел на камзол, дорогой, но нелюбимой тряпкой висящий поперек стула. Но – надел, пристегнул к поясу ножны, богато изукрашенные самоцветами. А вот рукоять длинного кинжала была простенькой кожаной, изрядно потертой.

– Надеюсь, Симеон, когда я вернусь, ты сумеешь отыграться.