— Понятия не имею, — ответил Марк. — В любом случае наркотики и постоянное недоедание сделали свое дело.

— Уж я-то знаю, — произнесла Нэнси с особым чувством. — Никогда в жизни я не испытывала такого страха, как прошлой ночью. Мозг просто перестал работать. Мне двадцать восемь лет, я закончила университет, я профессиональный военный, но за все то время, пока я стояла у этих окон, мне не пришло в голову ни единой мысли. Я и не знаю, долго ли пробыла там. Можете себе представить, что может чувствовать ребенок, который испытывает подобный страх ежедневно. Чудо, что он вообще не лишился способности мыслить. Я бы, наверное, просто сошла с ума.

— Да, — задумчиво согласилась Белла. — Что и случилось с Лисихой и Кабом. И с Верой, наверное, тоже. А что будет с ней?

— Я нашел один приют в Дорчестере. Они согласились ее принять, — ответил Марк.

— А кто будет платить?

— Джеймс, — сказал Марк. — Он хочет как можно скорее удалить Веру отсюда и говорит, что для него не имеет значения, сколько это будет стоить, так как в противном случае ему просто придется ее убить.

Белла усмехнулась:

— Да, старик крут. Мы с Нэнси видели, как Иво бегал по лесу, пытался найти жену. Смешно. Но вряд ли она особенно ему сочувствовала.

— Ей скоро придется отсюда уехать. И в данном вопросе полиция на меня давит. Они хотят, чтобы автобусы переехали в более безопасное место. Придется сделать довольно большой круг, потому что вдоль дороги выстроились представители прессы и телевидения, но вам выделят полицейский эскорт.

Белла кивнула:

— И как скоро?

— Через полчаса, — ответил Марк извиняющимся тоном. — Я просил, чтобы вам разрешили задержаться дольше, но в полиции сказали, что им приходится направлять слишком много сотрудников для охраны автобусов. Кроме того, они хотят освободить Особняк, чтобы Джеймс мог составить перечень пропавших вещей. Создается впечатление, что пропала большая часть серебра.

Белла тяжело вздохнула:

— Всегда все заканчивается одинаково. Только начинаешь чувствовать себя более или менее по-человечески, как налетают разъяренные копы и прогоняют тебя. Ну ладно, ничего не поделаешь.

— Вначале попрощайтесь, пожалуйста, с Вулфи.

— Конечно. Я ведь должна ему сказать, где меня найти, когда ему понадобится помощь.

Фотографы были весьма разочарованы тем, что по правилам о деле, находящемся в стадии производства, ни одна из фотографий, изображавших Джулиана Бартлетта, оказывающего сопротивление представителям полиции — те пришли проводить обыск, — не может быть опубликована до суда. Полиция прибыла в Шенстед-Хаус в большом количестве, и возмущение Джулиана при виде сержанта Монро, протягивающего ему ордер на обыск, не имело границ. Он попытался было захлопнуть дверь, а когда это не удалось, схватил хлыст со стола в холле, порываясь ударить Монро по лицу. Монро, который был моложе и более ловок, перехватил удар, закрутил Джулиану руку за спину и отвел на кухню. То, что он сказал, не слышал никто за пределами дома, но все репортеры с уверенностью написали:

«Мистер Джулиан Бартлетт, проживающий в Шенстед-Хаусе, был арестован за нападение на полицейского в 11.43».

Элеонора пребывала в состоянии полного оцепенения, пока на Джулиана надевали наручники и зачитывали права перед тем, как перевести в другую комнату и продолжить обыск дома. Казалось, Элеонора не понимала, что в центре внимания полиции — ее муж, а не она сама, и продолжала бить себя в грудь, словно пытаясь признаться в своей вине. Лишь когда Монро разложил перед ней несколько фотографий и спросил, не узнает ли она кого-то, изображенного на них, Элеонора заговорила:

— Вот он. — Она показала на Лиса.

— Вы не могли бы назвать его имя, миссис Бартлетт?

— Лео Локайер-Фокс.

— А откуда он вам известен?

— Я говорила вам вчера вечером.

— Пожалуйста, повторите.

Она облизала губы.

— Он написал мне. Я встретилась с ним и с его сестрой в Лондоне. Мне кажется, у него была немного другая прическа — волосы были покороче, — но я очень хорошо помню лицо.

— А вы узнаете кого-нибудь на других фотографиях? Пожалуйста, не торопитесь. Рассмотрите их как можно внимательнее.

Элеонора восприняла слова сержанта как приказ, дрожащими пальцами взяла поочередно несколько фотографий и рассматривала их в течение нескольких секунд.

— Нет, — сказала она наконец.

Монро вытащил одну из фотографий и подвинул ее к Элеоноре.

— Вот Лео Локайер-Фокс, миссис Бартлетт. Вы вполне уверены, что это не тот человек, с которым вы встречались?

Элеонора, и без того бледная, побледнела еще больше и кивнула.

Монро разложил на столе еще несколько фотографий.

— Вы узнаете кого-нибудь из изображенных здесь женщин?

Элеонора наклонилась вперед, всматриваясь в лица.

— Нет, — затрясла она головой.

— Вы абсолютно уверены?

Она кивнула.

И снова сержант отложил одну из фотографий.

— Вот перед вами Элизабет Локайер-Фокс, миссис Бартлетт. Вы уверены, что это не та женщина, с которой вы разговаривали?

— Уверена. — Она смотрела на него глазами, полными слез. — Я не понимаю, сержант. Женщина, с которой я разговаривала, была так убедительна. Она была настолько раздавлена судьбой, обстоятельствами, что притворство было практически исключено. Она дрожала все время, пока разговаривала со мной. Я поверила ей.

Монро отодвинул стул с противоположной стороны стола. «Она достаточно напугана, и пока нет смысла пугать ее еще больше, — подумал сержант, — теперь главное — добиться сотрудничества».

— Вероятно, она дрожала потому, что боялась человека, называвшего себя Лео, — сказал он, садясь. — Кроме того, возможно, она говорила вам правду, миссис Бартлетт… но это была ее собственная история, а не история Элизабет Локайер-Фокс. К сожалению, по нашим сведениям, женщина, с которой вы скорее всего беседовали, уже мертва, хотя есть определенная вероятность того, что мы отыщем ее паспорт. Через день или два я попрошу вас взглянуть еще на несколько фотографий. Если вы узнаете какие-то из них, возможно, мы сможем идентифицировать ее и отыскать какие-нибудь подробности относительно ее биографии.

— Но я не понимаю, почему она согласилась выдать себя за другого человека. — Она продолжала всматриваться в фотографию Лиса. — Кто этот мужчина? Почему он так поступил?

Монро смотрел на нее, подперев подбородок руками.

— Вот вы мне и расскажете, миссис Бартлетт. Вряд ли двое незнакомцев могли быть уверены, что вас заинтересует сфабрикованная история о полковнике Локайер-Фоксе. Откуда им могло быть известно, что вы поверите их россказням? Откуда они могли знать, что у вас есть близкая подруга, миссис Уэлдон, которая с готовностью поддержит организованную вами телефонную кампанию? Откуда они получили информацию о том, что вы обе думаете, что полковник убил жену? — Он сочувственно пожал плечами. — Скорее всего кто-то очень близкий вам и очень хорошо вас знающий подкинул им ваше имя.