– У этой колонны много названий, – мягко сказал Ромашин. – Ствол, Башня, Бич времен, Хроноускоритель, Детонатор, Волос Ампары, Посох Творца и так далее. Но в вашей Вселенной она и в самом деле реализована как «тень будущего», лежащая на вечном настоящем.

– Вы оттуда?

– Едва ли на этот вопрос можно ответить в двух словах, – сказал глубоким басовитым баритоном спутник Ромашина.

– Тем не менее нам хотелось бы знать…

– Я прошу вас уйти отсюда в более безопасное место.

– Пока не объяснитесь, никуда мы не пойдем, – не согласился Анатолий Романович.

– Хорошо, мы попробуем, пара минут у нас еще есть. Ты расскажешь? – Ромашин посмотрел на Жданова.

– Давай лучше ты, – сказал тот. – Я подежурю на палубе.

Он вышел.

Ромашин прошел на середину кают-компании, повернулся лицом к слушателям.

– Вообще мы оказались в вашей Ветви из-за любопытства: очень уж необычной у вас оказалась реализация континуума, который вы называете временем. Пожалуй, это единственная Ветвь – на все Древо Времен, которая представляет собой осуществленную концепцию Феникса – Вселенной, не оставляющей никакого прошлого. Хотя ради истины стоит признать, что существует множество не менее интересных Ветвей, реализующих другие временные параметры.

– Что такое Ветвь? – перебил Ромашина Виктор. – Какого Древа?

– Начну по порядку, если не возражаете. Ваша Вселенная – Базовый Масс-граф по вашей терминологии – далеко не единственная. Большая Вселенная представляет собой Древо Времен, «веточки» которого реализуют в с е возможные состояния материи. И даже невозможные. – Ромашин прищурился. – Лично я знаком с тремя десятками временных геометрий, среди которых встречаются весьма забавные. Но суть не в этом. В Большой Вселенной идет Большая Игра, в результате которой некоторые Ветви Древа отмирают.

– Как – отмирают? Вы хотите сказать, что эти Ветви… Вселенные… исчезают?!

– Увы, да. А мы пытаемся помешать Игрокам отсекать Ветви, уничтожать Вселенные, наполненные жизнью.

– Кто это – мы?

– Скажем, служба глобальной безопасности Древа. Хотя у нее есть и другие названия.

В кают-компании стало тихо.

Потом вышел из ступора Северцев.

– Допустим, это правда. Что вы хотите от нас?

– Присоединиться к нам, – просто ответил Ромашин.

Северцев криво улыбнулся.

– Еще один вербовщик…

Ромашин не обиделся, и улыбка у него действительно была хорошая, приветливая и понимающая.

– В отличие от эмиссаров СКонС, мы не покупаем друзей. Да их и нельзя купить никакими посулами.

– Зато их можно продать, – проворчал Анатолий Романович.

– Мы не из тех, кто продает, – сказал Ромашин прежним дружелюбным тоном. – Мы предоставим всю информацию, какой располагаем, если вам она понадобится, и подождем вашего решения. Если вы откажетесь, мы не будем настаивать и уговаривать. Хотя очень хотели бы видеть всех вас среди наших друзей. Особенно эту юную леди. – Ромашин посмотрел на Ладу.

– Нет! – Варвара прижала к себе дочь. – Никогда!

– Она ценна и для вас? – скептически прищурился Северцев.

– Она потенциальный файвер.

– Кто?

– Что это еще такое? – нахмурился Виктор.

– Файверы – представители будущего человечества, лишенного злобы, агрессивности, зависти, властолюбия и других недостатков.

– Нет… – чуть тише повторила Варвара, умоляюще посмотрела на Северцева. – Прошу тебя, не соглашайся!

Олег успокивающе погладил ее по плечу.

– Не волнуйся, мы будем вместе, что бы ни случилось. – Повернулся к Ромашину. – Нам надо подумать.

По трапу скатился Жданов, появился в дверях кают-компании.

– Вертолеты! Пора уходить!

Все вскочили.

– Идемте с нами, – поднял вверх ладонь Ромашин. – В нашей Ветви вы будете в безопасности, СКонС вас там не достанет. А если не понравится – вернетесь.

Мужчины переглянулись.

Северцев посмотрел в глаза Варвары и увидел в них нерешительность и сомнения.

– Идем? – тихо спросил он.

Октябрь 2002.

Москва – Жуковка – Гряды