Арчи ничуть не изменился в лице во время этой недвусмысленной угрозы, но внутренне подобрался и насторожился.

— Это Игорь Станиславович, — махнул меж тем рукой на моего брата товарищ Семёнов. — Предводитель местных… гм, неравнодушных граждан. Имеет полное моё, а значит и княжеское, доверие. Также здесь находится начальник штаба местного подразделения, который присутствует на этом совещании пока только как референт, и который должен будет ответить на все вопросы, которые могут возникнуть у нас по ходу дела. Не лишним ли будет напомнить вам, дорогой начштаба, что с этого момента и до конца операции вы будете находиться здесь, в этом самом здании под нашим неусыпным контролем? Скажу прямо, доверия к вам пока нет, а потому вы должны это осознать и проникнуться.

Побледневший начштаба тем не менее уверенно кивнул, чуть приподнявшись над стулом.

— Остальных представлять нет нужды, разве что стоит упомянуть о том, что интересы гномов представляет здесь механик «Ласточки» Далин, — помолчав, продолжил товарищ Семёнов. — Вы все, как местные уроженцы или долго жившие здесь люди, прекрасно друг друга знаете. И мы вас знаем. Так что можно приступать к делу.

Он выждал небольшую паузу и внимательно оглядел всех нас по очереди, не пропустив и товарища Петрова.

— Бомбежка Новониколаевского аэропорта, боевые действия в городе и последовавшая за этим двусторонняя блокада стали для нас полной неожиданностью, — со вздохом признался он. — Мы были введены в заблуждение нашими же агентами и представителями местной военной администрации. Но это ни в коем случае не снимает с нас вины за произошедшее. Вы можете принять к сведению, товарищ майор, что все причастные к этой истории с нашей стороны будут наказаны самым суровым образом. А с вами и вашими подчиненными будет разбираться ваше непосредственное начальство.

— Надеюсь на это, — отрывисто сказал ему гном.

— Могу вам это обещать, — кивнул товарищ Семёнов и продолжил. — Как нам уже удалось разобраться в произошедшем, имеет место непрямой захват власти в городе. Это произошло благодаря тому, что все наши агенты были вычислены и каким-то образом перевербованы. Пусть это и была невеликая сеть, но тем не менее. Таким образом, мы были отсечены от правдивой информации и со своей стороны, и со стороны военной администрации. Главная наша беда — это ограниченность штатов, как у нас, так и у дружины. Поэтому мы вынуждены доверять всем представителям местных властей, за очень редкими исключениями, и договариваться с ними.

— Загнать сюда штурмовую бригаду, да перевешать всех сволочей на фонарях, — не выдержал майор. — Вот и все договоры.

— Достойный образчик дружинного мышления, — задумчиво кивнул товарищ Семёнов. — Теперь я, кажется, понимаю, каким образом здесь все дошло до ручки. Поймите, майор, мы можем держать здесь только ваш батальон, и то главным образом из-за рудника и спецпоселения.

— Неполный батальон, — упрямо поправил его гном. — Плюс мы вынуждены отвлекаться на охрану аэродрома. Я считаю, что проблему нужно решать кардинально, не останавливаясь ни перед чем.

— Предлагаете армии штурмовать мирный город со специфическим сорокатысячным населением? — неподдельно удивился товарищ Иванов. — И гарантированно получить на долгие года под боком у столицы обозленный бандитский анклав? Нет, мы готовы на единичные карательные акции, но нужно же думать головой, майор, ведь даже я это прекрасно понимаю.

— Вот именно, — поддержал его коллега. — предлагаю вам тоже начинать думать головой, хотя в вашем случае это уже не поможет. Одно дело тайно решить проблему и привести город к повиновению, и совсем другое устраивать междоусобные войны. И я не говорю о том, какой может получиться резонанс даже в случае сомнительного успеха. И внутри княжества, и извне. Вы не соответствуете занимаемой должности, майор.

— Хорошо, что вы соответствуете, — огрызнулся совсем помрачневший гном. — Что вы можете предложить?

— А предлагаю я прежде всего определить проблему, — пожал плечами товарищ Семёнов. — Тем более что в нашем случае ее можно даже назвать по имени. Вот вам кличка Валет о чем-нибудь говорит?

— Что-то слышал, — недоуменно пожал плечами тот. — Было что-то такое. Начштаба, подсоби вспомнить.

— Мелкий криминальный авторитет, — с готовностью затараторил тот. — Ни одной должности не занимает, держится на за спинами более сильных, активного участия в переделе собственности в городе не принимал.

Игореха сморщился от таких слов начштаба, как будто сжевал лимон целиком и в притворном ужасе покачал головой.

— Мелкий, говорите, — заметил его пантомиму Семёнов и, сцепив руки за спиной, вздохнул. — Мелкий, вот поди ж ты. Я вот сейчас дам вам расклад по этому мелкому авторитету, а вы, Игорь, поправите меня в случае чего.

Брат мой кивнул головой, и мы приготовились слушать.

— Этот мелкий, как вы говорите, авторитет, впервые попал в поле нашего зрения еще лет десять назад, — вздохнув, начал вспоминать товарищ Семёнов. — Тогда у наших соседей, в Белорецком княжестве, был раскрыт заговор, направленный на корректировку очереди в их престолонаследии. Возник этот заговор именно в дружине, и пустил он корни во все рода войск. Я не буду уточнять детали, но головы при его ликвидации полетели обильно. Новый князь был сторонником радикальных мер, и чистку провел грандиозную. Под раздачу попали не только действительные сторонники заговора или им сочувствующие, а также члены их семей, но и все кажущиеся неблагонадежными.

— Я помню, — оживился Арчи. — В тот кон там ужасть что творилось…

— Вы закончили с воспоминаниями? — вежливо осведомился у него товарищ Семёнов, — тогда я продолжу, с вашего позволения?

Арчи немного смутился и мелко закивал головой, жестом показывая, что зашивает себе рот.

— Среди прочих пострадавших, — ровным голосом продолжил товарищ Семёнов, — была и семья нашего так называемого Валета. Пострадали они не сильно, как не имевшие никакого отношения к заговору, просто с недавних пор всех представителей их фамилии уволили из дружины и больше на службу не берут ни в какие княжеские ведомства, как потенциально неблагонадежных. Слишком крутую сделал себе карьеру в княжеской авиации Петр Михайлович Никандров, отдавил не те мозоли, и его ушли тоже, воспользовавшись подавлением заговора.

— Я ж говорил, — влез в разговор Игорь. — Флагманским штурманом он был в той жизни. Ну, лет десять назад. В командующие мылился.

— Вся его семья восприняла опалу спокойно, — выждав паузу, продолжил Семёнов, — но не Петр Михайлович. Начал он добиваться справедливости, и вот тут за него взялись по-настоящему. Обвинили в уголовном преступлении, дали на первый раз небольшой срок, и отправили на каторгу. И вот тут-то он развернулся во весь рост. Он не озлобился, как это обычно бывает, не стал копить обиды и мечтать о мести, и не затих, как это делают другие, нет. Он переродился. Петр Михайлович понял, что всю жизнь занимался не своим делом, и нашел себя в преступной деятельности. Вот так, если быть кратким, и появился Валет.