И мы все эти свои грехи презрели и не покаялись, и ничто нас не может ни исправить, ни устрашить, ни научить; видя в этом Божью кару себе и болезни тяжкие за то, что оставили Бога, создавшего нас, и милости и прощения грехов от него не требуя, какое же зло мы сотворили, что обратились к нечистым бесам, от которых уже отреклись при святом крещении, как и от дел их, и вот призываем к себе чародеев и кудесников, и волхвов, и всяких колдунов и знахарей с их корешками, от которых ждем душетленной и временной помощи, и этим готовим себя дьяволу в адову пропасть мучиться в веки. О безумные люди! Увы неразумию вашему, не осознаем мы своих грехов, за которые Бог нас наказывает, и не каемся в них, не избегаем пороков и всяких непотребных дел, не помышляем о вечном, но мечтаем о тленном и временном.

Оставьте пороки и всякие душетленные дела, очистим себя искренним раскаянием, и милостивый Господь помилует нас в грехах и даст телам нашим здоровье и душам спасенье, и вечных благ не лишит того, кто трудится в этом мире царства ради небесного. Писано в святом Апостоле: «Многими страданиями предстоит нам войти в Царство Небесное»; в святом Евангелии сказано: «Узкий и скорбный путь, вводящий в жизнь вечную, но широкий и просторный, вводящий в пагубу», и еще сказал Господь: «Трудно достичь Царства Небесного, и только те, что приложат усилие, получат его»».

Лучшим лекарством считалась милостыня. Все русские люди, от крестьянина до царя, в момент серьезной болезни просили раздать за них подаяния нуждающимся. Дворяне и бояре, заболев, отпускали на свободу холопов, а цари выпускали из тюрем заключенных – с просьбой молится о выздоровлении страждущего. Да и для здорового русского человека всегда было характерно сострадание, которое он проявлял по отношению к болящим, заключенным и нищим. В милостыни русский видел залог своего духовного и физического здоровья. Но и подать милостыню надо уметь правильно, говорит нам «Домострой» (а тем более «правильно» надо уметь подать милостыню в наше время, когда на нищих делают большой бизнес криминальные группировки, или сам «страждущий» страдает не от голода, а от «зеленого змия», и готов потратить подаяние на бутылку «паленой» водки):

«В монастыре, и в больнице, и в затворничестве, и в темнице заключенных посещай и милостыню, что просят, по силе своей возможности подавай, и вглядись в беду их и скорбь, и в нужды их, и, насколько возможно, им помогай, и всех, кто в скорби и бедности, и нуждающегося, и нищего не презирай, введи в дом свой, напои, накорми, согрей, приветь с любовью и с чистою совестью: и этим милость Бога заслужишь и прощение грехов получишь; также и родителей своих покойных поминай приношением в церковь Божию, и дома поминки устраивай, а нищим раздай милостыню, тогда и сам будешь помянут Богом».

Но прежде, чем заботиться о посторонних, советует «Домострой», «хорошо устрой свой дом», «избавь своих домочадцев от всякой скорби», а уж потом твори милостыню и другим, внешним людям:

«А господа, себя и свою душу и дом свой хорошо устроив, и домочадцев избавив бы от всякой скорби, также нищих и странников, и убогих вдовиц и сирот снабдили бы подобающе от праведных своих трудов, и в церкви Божии, и церковникам, и в монастыри приносили бы милостыню, и к себе в дома свои звали, ибо то и Богу приятно и душе полезно».

И это очень верно подмечено. Ведь сколько вокруг есть тех, кто заботится о посторонних людях, и даже о бездомных собачках и кошечках больше, чем о своих родных и близких, которые, конечно, вызывают часто раздражение своими словами и поступками просто в силу постоянной близости к нам, в отличии от бессловесных животных, которые нам не перечат.

Семья – не только «домашняя церковь» и «малое государство», но и микроэкономика. Но от того, что она «микро», управлять ей не менее сложно, чем экономикой большой. У государства всегда есть какой-то резерв, в крайнем случае, возможность приватизировать свою государственную собственность или выпустить гособлигации. У обычной семьи такой возможности нет: «приватизируешь» (то есть, продашь) свое единственное жилье – и останешься бомжем, а если ты вздумаешь продавать соседям и знакомым «облигации», распечатанные на принтере, то тебя, в лучшем случае, сочтут нездоровым, а в худшем – посадят в тюрьму за мошенничество.

В отличии от министров, члены семьи не могут позволить себе непрофессиональных, «ошибочных» решений, взять в долг больше, чем смогут отдать, нет у них и возможности воровать из домашней «казны» или брать откаты с электриков и сантехников, делающих в доме ремонт. Там где проворовавшегося и развалившего отрасль министра ждет почетная отставка и перевод на другую руководящую должность или, в виде наказания, пост посла в третьестепенной стране, хозяин семьи, сделавший неверный выбор, рискует судьбой своих близких и всем своим имуществом.

К сожалению, в наше время множество людей лишены понимания этих проблем и, под давлением пропаганды потребительского образа жизни (одно телевидение со своим непрерывным «ты этого достоин!», наверное, нанесло вреда нашей стране не меньше, чем западные санкции), не могут устоять перед соблазном взять кредит, даже не задумываясь над тем, как и из каких средств будут отдавать свой долг. Пьянство, инфантилизм, безответственность, покупки, которые семье не по карману, ради наивной надежды пустить знакомым, соседям и коллегам по работе «золотую» пыль в глаза и заработать таким образом авторитет – вот характерный для нашего современника, особенно молодого, образ жизни. Конечно, не все наши современники таковы, но – многие. Иначе не процветали бы различные полукриминальные конторы, дающие в долг мини-кредиты под безумные проценты и потом выколачивающие их с помощью бандитских методов и доводящие своих кредиторов до самоубийства. Печально, что человек не понимает, что Бог дает человеку заработать ровно столько денег, сколько ему необходимо. Печально, когда ради нового айфона рушится жизнь человека. Еще печальней, что человек не представляет себе жизни без этого телефона.

Конечно, люди безответственные и наивные, не способные предвидеть последствия своих решений, или не желающие это делать, были и прежде. Поэтому важность разумного подхода к управлению семейной экономикой, необходимость семейного совета отражена на страницах «Домостроя» очень подробно. Автор «Домостроя» дает, казалось бы, элементарные советы, достойные «капитана Очевидность», – о необходимости планировать домашнее хозяйство, жить по средствам и т. п., – но именно этих советов так часто не достает человеку в жизни:

«А во всяком своем хозяйстве: и в лавочном, и в любом товаре, и в казне, и в домах, или в дворовом всяком припасе, деревенском ли, или ремесленном, – и в приходе и в расходе, и в займах и в долгах всегда все себе отмечать, тогда и проживешь и имущество сохранишь, по приходу и расход.

… Всякому человеку: богатому и бедному, большому и малому – все рассчитать и разметить, исходя из ремесла и из доходов, а также и по имуществу; приказному же человеку все рассчитать, учтя государево жалованье и по доходу, и по поместью, и такой уж двор при себе держать и все имущество и всякий припас; по тому же расчету и людей держать и все хозяйство, по ремеслу своему и прибыли – и есть, и пить, и одежду носить, и людей одевать, и с людьми сходиться с нужными.