В обычное пространство они должны были выйти на одиннадцатый день, вблизи Марса, и, если расчеты правильны, где-то рядом должны были оказаться корабли Федерации – они заканчивали гонку нос в нос с земной эскадрой. На смену занятиям по двигательным установкам пришли тренировки на боевых постах. Арта Френкеля Родс назначил вторым пилотом, у него был кое-какой опыт управления кораблем; Конраду помогал Франклин Чанг, тоже ученый-физик. Из четверых оставшихся двое обслуживали радиостанцию, двое – радар. Боевой пост Дона располагался на возвышении в центре корабля позади кресел пилотов – в его ведении был «пульт мертвеца». Он должен был удерживать подпертый пружиной рубильник, включающий уничтожение корабля. Устройство это известно уже не одно столетие и называется «рукоять мертвеца», потому что оно срабатывает, только если его оператор мертв.

На первом занятии Конрад проверил, как справляется на своих постах экипаж, а затем подошел к креслу Дона:

– Ты понял, что от тебя требуется, Дон?

– Конечно. Сначала я вот этим переключателем активирую бомбу, а потом хватаюсь за «рукоять мертвеца».

– Ничего подобного! Сначала ты берешься за рукоять, а потом взводишь переключатель!

– Ах да, конечно. Я просто сказал не в том порядке.

– Смотри не сделай это «не в том порядке»! Помни об этом, лейтенант: если ты его отпустишь, все полетит к чертовой матери.

– Хорошо, хорошо. Слушай, Родж, эта штука взрывает атомную бомбу, правильно?

– Нет. Для нас это слишком дорогое удовольствие. Но можешь не сомневаться: той взрывчатки, что мы имеем, нам за глаза хватит. Так что позаботься, чтобы взорвать корабль при угрозе захвата, но не отпускай ручку ни в каком другом случае. Если захочется почесаться – будь выше этого.

Подошел капитан Родс, кивком головы велел Конраду отойти в сторону и тихим голосом, чтобы не слышали остальные, спросил у Дона:

– Харви, вы довольны своим заданием? Против ничего не имеете?

– Да нет, ничего, – ответил Дон. – Я знаю, что у всех остальных лучше техническая подготовка. Так что мое место здесь.

– Я не это имел в виду, – поправил его капитан. – Вы могли бы заменить любого другого, кроме меня и Конрада. Но я хочу быть уверенным, что вы справитесь с этой работой.

– Почему нет? Взяться за одно, нажать на другое – и насмерть держаться за первое. Для этого высшая математика не требуется.

– И опять вы меня не поняли. Я вас не знаю, Харви. Мне известно, что у вас есть боевой опыт. А у остальных его нет, потому-то вам и доверили этот пост. Люди, которые вас знают, считают, что вы справитесь. Я не беспокоюсь о том, что вы позабудете держать эту ручку, но я хочу знать: когда понадобится отпустить ее, вы сможете это сделать?

Дон ответил почти мгновенно, но этого мгновения хватило, чтобы в памяти отозвалось многое: доктор Джефферсон, совершивший самоубийство – теперь он в этом больше не сомневался; Старина Чарли, губы которого дрожали, но рука оставалась твердой; и тот голос, что долетел до него сквозь туман: «Венера и свобода!»

– Думаю, смогу, если потребуется.

– Отлично. Про себя я бы так не сказал. А теперь я полагаюсь на вас, сэр. Если случится непоправимое, не допустите, чтобы мой корабль был захвачен.

И капитан вернулся к своему креслу.

Напряжение нарастало, и нервы у людей были закручены почти до предела. У них не было полной уверенности, что они выйдут в пространство рядом с эскадрой Федерации. Она вполне могла выбрать иной маршрут, а не ту орбиту, которую они сочли оптимальной. Не было даже уверенности в том, что силы Федерации еще не высадились на Марс и не захватили там ключевые точки, из которых их трудно будет выбить. Чудесные приборы «Маленького Давида» были предназначены для сражений с кораблями в открытом космосе, а не для зачистки противника на поверхности планеты.

У Конрада была и другая причина для беспокойства, но ее он вслух не высказывал: вооружение корабля могло сработать не так, как планировалось. Уж кому-кому, а Роджеру было прекрасно известно, как ненадежна теория, когда дело доходит до практики. Он знал, как часто самые блестящие теории сводились на нет какими-нибудь естественными причинами, о которых ранее не подозревали. Практику не заменишь ничем, а это новое оружие до сих пор не было испытано. Привычная улыбка исчезла с его лица, и он вдобавок вдрызг разругался с Родсом по поводу расчетного времени «выхода».

В конце концов они утрясли свои разногласия; полчаса спустя Родс спокойно сказал:

– Пора, джентльмены. Занять боевые посты!

Он уселся в свое кресло, пристегнулся ремнями и отрывисто скомандовал:

– Доложить о готовности!

– Второй пилот готов!

– Радиостанция готова!

– Радар готов!

– Спецвооружение готово.

– «Мертвец» готов! – подвел Дон черту под перекличкой.

Потянулись долгие секунды ожидания. Родс тихо предупредил Малата по внутренней связи, чтобы он приготовился к невесомости, а затем скомандовал:

– Готовность номер один!

Дон покрепче сжал рукоятку самоподрыва.

Внезапно он ощутил невесомость; в переднем и боковых иллюминаторах вспыхнули звезды. Марс не был виден, и Дон решил, что он где-то «внизу», под кораблем. Солнце осталось за кормой и не светило в глаза. Обзор был превосходный: «Маленький Давид» начинал свою карьеру как крылатый челнок, и перед креслами пилота имелся блистер, какие обычно устанавливают в самолетах. Оттуда, где сидел Дон, все было видно не хуже, чем Роду и второму пилоту, и гораздо лучше, чем всем остальным.

– Радар? – спросил Родс.

– Не спешите, капитан! Даже со скоростью света… Так-так! Сигнал!

– Удаление и координаты объекта!

– Тета триста пятьдесят семь запятая два; фи минус ноль запятая восемь; радиус удаления шесть восемь ноль…

– Данные вводятся автоматически, – резким голосом оборвал Конрад.

– Прицелами отслеживаете?

– Пока нет.

– В радиусе действия?

– Нет. По-моему, мы должны затаиться и подпустить их как можно ближе. Возможно, они нас не заметили.

Скорость корабля была уменьшена, чтобы облегчить маневрирование, но «Маленький Давид» все же сближался с источником отраженного сигнала не менее чем на девяносто миль за секунду. Дон напряг глаза, пытаясь разглядеть корабли, если это от них отражался радарный луч. Бесполезно – его биосканеры явно уступали электронным.

Нервы у всех были на пределе. Расстояние все уменьшалось, и наконец стало казаться, что источником сигнала служит не военная эскадра, а какой-нибудь шальной астероид. И в этот миг тишину разорвал писк радиопеленгатора, автоматически отслеживающего частоты связи.

– Засекай! – крикнул Родс.