— Я вскоре покину замок и сообщаю это вам лично. Но вы можете не бояться, что хоть какая-то секретная информация слетит с моих уст и достигнет ненужных ушей.

— Наш уважаемый лидер разбойников сказал мне недавно почти всё то же самое, правда, ничего про рыцарские романы и вышивание ромашек. Вы, мистер Акоста, тоже таким увлекаетесь?

— Нет. Я предпочитаю работу с деревом.

Я посмотрела на него и не смогла сдержать улыбки. Почему-то было так приятно видеть, что во всём этом безумии он всё равно оставался собой.

— Вот оно как… Ради этого вы отказались от поста, который я вам хотел пожаловать? Чтобы уехать в глушь и стать дровосеком?

— Что-то вроде этого.

— Это немного озадачивает. Никто из вас не просит у меня никакой награды… Я нахожу это довольно подозрительным.

— Я вам говорила, что мне ничего не надо.

Аллен опять смерил меня пристальным взглядом. Я же в ответ нахально вздёрнула свой носик.

— Но если вам нужна просьба, то у меня есть одна.

— Неужели?

— Да, — я кивнула. Я думала, придётся выдавливать из себя слова, но, на удивление, говорить было легко. — Я прошу вас осуществить желание вашей сестры Леоны…

Вот и всё. Я словно даю своё благословление.

— Весьма благородно отдать своё желание другому. Неужели для себя вы ничего не хотите?

— Нет, — ещё раз улыбнулась я, чувствуя, как на душе начали скрести кошки. Было ощущение, что я сейчас расплачусь.

— К слову, у меня тоже есть просьба, — сказал Костя, и кошки начали скрести сильнее.

— Я пока оставлю вас, хочу немного подышать свежим воздухом, пока вы тут решаете свои деловые вопросы.

— Конечно, леди Левальд, но не лишайте нас своей компании надолго. Возвращайтесь, — сказал король Аллен и повернулся к Косте. — Я вас слушаю, мистер разбойник. Насколько моя казна опустеет от вашей просьбы?

— По счастливому совпадению, моя просьба тоже касается принцессы Леоны.

Господи, я не хочу это слышать. Не хочу. Не могу.

Я поднялась и пошла к выходу. Но хорошая слышимость всё же донесла до меня продолжение разговора.

— Как всем, однако, небезразлична моя сестра. Итак, я слушаю.

Бежать… бежать и бежать.

— Я бы хотел просить руки вашей сест…

Я, зажимая руками уши, буквально вылетела в гостиную короля, а после выбежала на балкон или, скорее, небольшую террасу с цветами в горшках, диванчиками и потрясающим видом на парк. Солнце уже клонилось к горизонту. И я, закинув голову, начала часто моргать, чтобы не дать предательским слезам залить своё лицо.

Я знала, что он скажет. Но почему же моя реакция такая бурная? Я ведь смирилась.

Я стояла там, прислонившись к парапету, и повторяла себе, что всё нормально, что я и так всё знала, что я сильная, что и не такое переживала, что я справлюсь… Самовнушение немного помогало. По крайней мере, справиться с истерикой. И я начала просто грустно смотреть на парк, по которому как ни в чём не бывало продолжали разгуливать дворяне этого королевства. Это даже забавно. Тут пару дней как переворот случился, а кое-что никогда не меняется. Любовные интриги, тайные свидания…

Я протяжно вздохнула.

— Почему вы так вздыхаете? — послышался голос Ландри, и я почему-то этому даже не удивилась. Повернувшись к повесе лицом, я вполне искренне улыбнулась.

— Знаешь, Ландри, за что я тебя ненавижу?

— Ах, моя леди, почему так жестоко?

— Ненавижу тебя за то, что, даже с фингалом, ты по-прежнему хорош собой, — усмехнулась я.

— Что ж, я благодарю вас… однако мне всё равно очень обидно…

— Это был шутка, Ландри.

— Не за ваши слова, прекрасная Селена, а за то, что вы так легко поверили, что я готов предать друга.

Я повернулась и посмотрела на ту обиженную моську, что он скорчил. Нет, дорогой, до актёрского мастерства этой королевской семейки тебе далеко.

— А ты никак не спешил меня переубеждать.

— Как я мог, — он вздохнул и встал рядом со мной, — если за нами повсюду наблюдали.

— Мне вот интересно… Я понимаю, почему Аллен доверяет Вайтену. Но ты… — я пристально посмотрела на Ландри, тот удивлённо вскинул бровь, а потом загадочно улыбнулся. — Почему он доверяет тебе? Что связывает такого прохиндея, как ты, и старшего сына короля?

— Ох, вы, леди, не успокоитесь, пока в душу не залезете, так?

— Я поначалу думала, вы просто приятели, но чем дальше, тем становилось яснее, что ваша с ним связь глубже. Не просто приятели, не просто друзья, но доверенные друг другу люди. Он и твою жизнь спас?

— А что, только так становятся преданными друзьями? — усмехнулся он.

— Ну, так как же вы сошлись? У вас такие разные характеры.

Ландри поднял голову глядя в небо и немного мечтательно вздохнул.

— Представьте себе ситуацию, когда в огромный дворец приезжает мальчик, которого все сторонятся, о котором злословят и презирают. И в то же время в лицо лебезят и улыбаются только потому, что его отец оказался королём. А ещё представьте себе другого мальчика, который младший сын в семье, где первый старший брат — наследник рода и гордость отца, второй старший брат — наследник второго семейного титула, умный не по годам и вторая гордость отца. А третий сын не имеет ни титулов, ни таланта, только сомнительное достоинство в виде внешней привлекательности. Отец пренебрегает, у него есть двое прекрасный сыновей, которыми можно гордиться. Братья и вовсе не замечают…

— Звучит… очень одиноко.

Ландри улыбнулся.

— Вот так и встретились два одиночества. Можно сказать, что я самый первый друг Аллена. Потом он нашёл общий язык с братом, потом появился и Вайтен. Мы с ним могли долго не общаться, но стоило мне приехать во дворец, я мог запросто заявиться в его комнату, и он всегда находил для меня время. А стоило ему позвать меня на какую-нибудь авантюру, я не раздумывая соглашался.

— Вы в детстве были шалопаями? — усмехнулась я, радуясь таким подробностям.

— Ещё какими. Нас редко ловили, а если ловили, то Аллен отдувался за всех. Он был старшим среди нас. И каждый из нас по-своему им восхищался.

— Да уж… Хорошо, что я не знала этого раньше.

Ландри удивлённо покосился на меня.

— Почему же?

— Тогда было бы ещё больнее осознавать, что ты предатель.

Он усмехнулся и, облокотившись на парапет, посмотрел на меня каким-то забавно нежным взглядом.

— И всё-таки вы очень расстроились.

— Конечно. Я считала вас своим другом.

— Всего лишь другом?