- Обязательно. Звоните Марику, пусть оформляетприглашение. Мы вам поможем, отвезем куда надо, справки все соберем, в очередис вами постоим. Поезжайте, Бэллочка Львовна, я не думаю, что вы когда-нибудьпожалеете об этом.

Подхватив за плетеную ручку корзину с цветами, Наташаспустилась в свою новую квартиру. Алеша давно уже поужинал и крепко спал всвоей комнате на стареньком диванчике, который перетащили с четвертого этажа вожидании новой мебели. Ганелин в гостиной смотрел телевизор.

- Ну как, получила свою порцию поздравлений? - спросилон Наташу.

- Получила. И твою порцию тоже. Спасибо тебе, Андрюша.Мне никогда еще не дарили таких красивых цветов.

Она засыпала, уткнувшись носом в его плечо. Мысли в соннойголове путались, волнение от показа сериала сплеталось с насмешливымнегодованием в адрес сестры и тревогой за Бэллу Львовну: как она в ее возрастеи с ее-то болячками перенесет длительный перелет, смену часовых поясов иклимата. Сны ей снились цветные, яркие, неспокойные, но утром, несмотря ни начто, Наташа чувствовала себя вполне отдохнувшей и бодрой. Она все еще неизбавилась от привычки в первые же после пробуждения секунды перечислять в умедомашние дела, которые необходимо переделать прямо с утра, и после переезда кАндрею не уставала наслаждаться ежеутренним внезапным озарением, пониманиемтого, что теперь ее все это беспокоит гораздо меньше. Когда в квартире живут нешесть человек, а только трое, то и грязи, и стирки, и готовки в два разаменьше. И каждое утро, с наслаждением потягиваясь в мягкой просторной кровати ис нежностью глядя на уютно сопящего Андрея, Наташа вспоминала слова изпопулярного фильма "Москва слезам не верит": в сорок лет жизнь тольконачинается. Правда, у Наташи эта самая жизнь началась чуть позже, в сорок тригода, но сути это не меняет.

Ирина

В мае по телевидению прошел показ сериала, а в июне на фильм"Соседи" напала пресса. Картину ругали, на чем свет стоит, обзывалидешевым "хозяйственным" мылом, намекая на его коммунально-бытовуютематику. Многие резко критиковали режиссера и сценариста Наталью Воронову,обвиняя ее в излишней самонадеянности, мол, если ты хороший документалист ипублицист, то это вовсе не означает, что тебе и художественные фильмы по плечу.На десяток резко отрицательных рецензий приходились одна-две более или менее положительные.Ира страшно расстраивалась, переживала и каждый день созванивалась с Наташей.

- Ну что ты так страдаешь, - успокаивала ее Наташа. -Это же все политика, игрища. Ни один нормальный режиссер никогда неинтересуется, что о его работе думают журналисты. Вот хоть у кого спроси -никто этих статей в газетах не читает.

- Но они же ругают сериал! - негодовала Ира.

- Ну и что? Хоть в одной статье написано, что актрисаИрина Савенич плохо сыграла?

- Нет. То есть я не знаю, может, где-то и написано, ноя не читала. Актеров вообще-то во всех статьях хвалят, а фильм в целом ругают.

- Вот видишь, актеров хвалят. Диалоги хвалят, это ясама читала. Оператора хвалят. Кстати, знаешь ли ты, что у нашего сериалавысочайший рейтинг? Его вся страна смотрела, на другие каналы не переключалась.А ты говоришь - ругают.

- Так ведь ругают же, - не унималась Ирина. - Актерыхорошие, сценарий хороший, оператор хороший, а ругают. Почему?

- Ирка, ты как маленькая, честное слово! - смеялась вответ Наташа. - Потому что сериал. Сериал по определению не может быть хорошим.Хорошее кино - это Феллини, Спилберг, Тарковский, Форман, Коппола. А сериал -это мыло для домохозяек, его нельзя хвалить, а то можно репутацию потерять.Понимаешь, Ируська, есть четкая градация, что и кого хвалить можно и нужно, акого ни в коем случае нельзя. В точности как при советской власти, там тожебыла такая градация: книги Брежнева - это гениально, а книги Солженицына -злобная клевета на строй. Разница только в том, что при советской власти этуградацию придумывал идеологической отдел ЦК партии, а сегодня ее устанавливаетнеизвестно кто, маленькая тусовка деятелей культуры вкупе с журналистами, скоторыми их связывает личная дружба. Поверь мне, ко всем этим статьям нельзяотноситься серьезно.

Но Ира тем не менее относилась к ним серьезно и обижалась накаждое резкое слово, сказанное в адрес сериала или лично Натальи Вороновой. Еесаму критика не коснулась, авторы критических статей либо вообще не называли ееимени, либо одной фразой отмечали несомненную удачу начинающей актрисы ИриныСавенич. Пару раз Иру даже узнали на улице и попросили автограф. Оба раза этобыли молоденькие девушки, лет по семнадцать, и Ира таяла от восторга, ловя ихвосхищенные взгляды. Она добилась своего, она стала актрисой, снялась в кино,ее узнают на улице. Пусть совсем редко, всего два раза попросили автограф, ноэто ведь только начало. Ей по силам любая цель. Она может гордиться собой. Всев ее жизни складывается так, как ей хочется, если не считать одного… Но об этомлучше не думать, все равно это нельзя изменить. И ей достаточно просто видетьВиктора Федоровича, говорить с ним, жить с ним под одной крышей и знать, что онрядом. И иногда, редко-редко ловить его взгляд, предназначенный ей одной,взгляд, в котором и тепло, и нежность, и грусть, и память о принадлежащей имдвоим тайне.

В июле поток критических статей поутих, все чаще сталипоявляться и положительные рецензии, но Наташу это вообще ни капельки неинтересовало. Алешка, младший сын, сдавал экзамены в институт, Наташка безумнобоялась, что в случае провала его заберут в армию, а ведь Алеша такойнеприспособленный, не умеет, в отличие от старшего брата, постоять за себя инепременно станет жертвой дедовщины. Кроме того, за два года службы он напрочьзабудет все, чему его учили в школе, и тогда с мечтой о высшем образованиипридется распрощаться. Все ее мысли крутились только вокруг этого, и любыепопытки Ирины обсудить с ней очередную статью наталкивались на полнуюотчужденность.

Работы не было, никто не рвался приглашать ее сниматься, иИра почти все время сидела дома, готовила еду, смотрела телевизор, штудировалапрессу и читала книги. Однажды в воскресенье Игорь ни с того ни с сегопредложил ей съездить на книжную ярмарку в спорткомплексе"Олимпийский". Оказалось, ему нужна какая-то специальная книга проавтомобиль, который он собирался покупать вместо своего белого"форда". Ира с радостью согласилась составить ему компанию, все-такиразвлечение, да и книжечек можно прикупить, а то совершенно неизвестно, сколькоеще ей предстоит сидеть без работы. Может, год, а то и два. Если Наташкасоберется снимать еще что-нибудь, она, конечно, Иру позовет, а вот про другихрежиссеров ничего сказать нельзя.

В выходной день народу на ярмарке уйма - не протолкнешься.Зато книжек - на любой вкус. Вцепившись в руку идущего впереди мужа, Ирамедленно продвигалась вдоль прилавков, жадно шаря глазами по ярким обложкам.Вот это бы купить, и еще вот это, и вот эту книгу тоже хочется. Ладно, пустьсначала Игорь найдет то, что ему нужно, а потом уж она собой займется.