В начале девяностых годов прошлого века правозащитники и «историки» поспешили обвинить чекистов в многочисленных убийствах невинных советских граждан, которые «палачи с Лубянки» совершили в первые годы после окончания «холодной войны». Надо же было чем-то доказывать миф о «кровавой гэбне». Если для довоенного периода истории органов госбезопасности вполне годился миф о десятках миллионов расстрелянных в 1937 году, период войны — голословное заявление о том, что чекисты отсиживались в глубоком советском тылу, то для первого десятилетия «холодной войны» — миф об «отравителях» с Лубянки во главе с Павлом Судоплатовым.

Вот только документально они смогли доказать всего лишь четыре случая внесудебной расправы, где в той или иной степени (начиная от участия в операции и заканчивая оформлением свидетельства о смерти) были задействованы сотрудники отдела «ДР» МГБ СССР. А вот сам лично Павел Судоплатов в этих операциях не участвовал. Зато подробно рассказал в одном из писем, адресованном в ЦК КПСС.

«…Внутри же страны, в период второй половины 1946 г. и в 1947 году, было проведено 4 операции:

1) По указанию членов политбюро ЦК ВКП(б) и 1-го секретаря ЦК КП(б) Хрущева, по плану, разработанному МГБ УССР и одобренному Хрущевым, в гор. Мукачеве был уничтожен Ромжа — глава грекокатолической церкви, активно сопротивлявшийся присоединению грекокатоликов к православию;

2) По указанию Сталина, в Ульяновске был уничтожен польск. гр-н Самет, который, работая в СССР инженером, добыл сов. секретные сведения о советских подводных лодках, собираясь выехать из Сов. Союза и продать эти сведения американцам;

3) В Саратове был уничтожен известный враг партии Шуйский, именем которого — шумскизм — называлось одно из течений среди украинских националистов. Абакумов, отдавая приказ об этой операции, ссылался на указания Сталина и Кагановича;

4) В Москве, по указанию Сталина и Молотова, был уничтожен американский гр-н Оггинс, который, отбывая наказание в лагере, во время войны, связался с посольством США в СССР, и американцы неоднократно посылали ноты с просьбой о его освобождении и выдаче разрешения на выезд в США.

В соответствии с Положением о работе спец. службы, утвержденным правительством, приказы о проведении перечисленных операций отдавал бывший тогда министр гос. безоп. Абакумов.

Мне и Эйтингону хорошо известно, что Абакумов по всем этим операциям докладывал в ЦК ВКП(б)»[389].

Авторы обращают внимание читателей, что во всех четырех случаях приказ об их ликвидации исходил от руководителей СССР. Поэтому Павел Судоплатов лишь выполнял приказ. Да и четко отслеживались причины, из-за которых этих людей невозможно было уничтожить в обычном судебном порядке.

Кто были эти жертвы, и почему их потребовалось убивать столь необычным способом?

Архиепископ Юрий Теодор Ромжа, ставший в 1944 году епископом Мукачинской епархии, был убит по указанию члена политбюро ЦК ВКП(б) и первого секретаря ЦК КП(б) Украины Никиты Сергеевича Хрущева. Вместе с министром госбезопасности УССР Сергеем Савченко будущий разоблачитель «культа личности» направил письмо Иосифу Сталину и министру госбезопасности СССР Виктору Абакумову, где они обвиняли епископа в связях с ОУН и Ватиканом. Понятно, что арестовывать церковного деятеля такого уровня было нежелательно. Поэтому 27 октября 1947 года сорокашестилетний епископ был, по рассказу Павла Судоплатова, ликвидирован следующим образом: сначала украинскими чекистами была организована автокатастрофа, но организована плохо, так что епископ остался жив. Тогда партийный руководитель республики вновь обратился к Хозяину — по-видимому, за санкцией, после чего в Ужгород выехали чекисты Сергей Савченко и Григорий Майрановский, которые организовали завершающий этап операции. Медсестра мукачевской больницы — агент МГБ — 1 ноября сделала Ромже смертельный укол, использовав полученную от присланного из Москвы специалиста ампулу яда кураре[390].

Аналогичным способом был убит Александр Яковлевич Шумский. Родился он в l890 году в Сиевской губернии, в бедной крестьянской семье. В 1908 году вступил в Украинскую социал-демократическую партию. С осени 1917 по осень 1919 года — член украинской партии эсеров. С осени 1919 года по 1920 год один из лидеров украинской компартии. После ее роспуска вступил в КП(б) Украины и был избран членом ЦК. В 1920 году занимал пост наркома внутренних дел УССР, в 1921–1923 годах — представитель советской Украины в Польше. В 1923–1924 годах — главный редактор журнала «Красный путь» — орган отдела агитации и пропаганды КП(б) Украины. С 1924 по 1927 год — нарком просвещения УССР. Активно проводил политику украинизации.

После конфликта с 1-м секретарем украинской компартии Лазарем Кагановичем был в 1927 году переведен в Москву, председателем Союза работников просвещения. В 1933 году сослан на 10 лет в Соловки, а в 1935 году переведен в ссылку в Сибирь. Будучи в ссылке в Красноярске и в Саратове, он продолжал писать письма Иосифу Сталину, протестуя против новой «русской великодержавной» национальной политики и угрожая самоубийством в случае отказа в возвращении на Украину. Впрочем, кроме писем руководителю СССР, есть данные о том, что он был связан с украинской эмиграцией.

По воспоминаниям Павла Судоплатова, решение о ликвидации Александра Шумского, по предложению Лазаря Кагановича и Никиты Хрущева, было объявлено ему и Виктору Абакумову в ЦК партии секретарем ЦК Алексеем Кузнецовым. В Саратов специально выехали Лазарь Каганович, первый заместитель министра госбезопасности генерал-лейтенант Сергей Огольцов и Григорий Майрановский. Жертва, уже выехавшая из Саратова в Киев, была 18 сентября 1946 года отравлена в больнице города Саратова. Официально он скончался от сердечной недостаточности[391].

Расскажем теперь о третьей жертве. Исаак Оггинс, американский коммунист, был давним агентом Коминтерна и НКВД. В тридцатые годы прошлого века он выполнял секретные задания в Китае, на Дальнем Востоке и в США. Его жена Нора также была агентом НКВД и отвечала за обслуживание конспиративных квартир во Франции и США. В 1938 году он въехал в СССР по фальшивому чехословацкому паспорту, а 20 февраля 1939 года был арестован по подозрению в двойной игре. Его обвинили в шпионаже и предательстве и постановлением Особого совещания при НКВД СССР приговорили к 8 годам ИТЛ.

Нора Оггинса в 1939 году вернулась в США. Первое время она считала, что ее муж находится в СССР по оперативным соображениям, но потом поняла, что он арестован. Тогда она вступила в контакт с американскими спецслужбами, надеясь таким путем вызволить мужа из СССР. В 1942 году, по просьбе американских властей, ей разрешили встретиться с супругом — встреча состоялась в печально знаменитой Бутырской тюрьме. Теперь, когда стало точно известно, что Исаак Оггинс арестован, это только усилило желание американцев освободить его и использовать в своих целях. Поэтому руководства МГБ и государства приняли решение о ликвидации этого человека. В связи с этим министр МГБ Виктор Абакумов направил Иосифу Сталину и Вячеславу Молотову следующую докладную записку: