Например, в Китае этот показатель равен 20 %, а в Германии — почти 50 %. С другой стороны, хотя США и являются крупнейшим импортером в мире, их импорт составляет всего 15 % от ВВП страны. Американская экономика в немалой степени самодостаточна. Америке не нужен огромный импорт, она в очень малой степени зависит от колебаний экспортной конъюнктуры. Более того, она не любит вступать в долгосрочные торговые соглашения и договоры. А если и вступает, то старается потом выйти из них, как это показывают торговые войны с Китаем последнего десятилетия. Иными словами, внешняя торговля не так уж и важна для США, чтобы строить настоящую имперскую систему для защиты своих торговых интересов. Главное для страны — внутренний рынок и внутреннее потребление. Каждый американец знает, что работает сам на себя, а не на имперские амбиции своей страны. Что получается в итоге — его не очень заботит. Равно как не заботит его сокращающееся влияние Америки в мире и уменьшение доли экономики США в мировой экономике, о чем говорит сегодня подавляющее большинство экспертов и практически любая статистика. Даже нарастающая конкуренция с Китаем мало беспокоит простого американца до тех пор, пока не начнет отражаться на нем непосредственно. Зато все это очень беспокоит элиту страны. И побуждает ее к действиям. Но это уже тема другой книги.

Послесловие

Что можно сказать в заключение? Уже никто не спорит с тем, что после окончания холодной войны и распада СССР старый миропорядок, основанный на ялтинской системе, стал стремительно уходить в прошлое. Тот самый миропорядок, в котором Соединенные Штаты — наравне с СССР — являлись одним из столпов двухполярного мира, обеспечивавших в нем баланс сил. Некоторое время казалось, что Америке удастся стать единственной доминирующей глобальной силой и создать однополярный мир, заставив его признать национальные интересы США как свои собственные. Так, по крайней мере, считала значительная часть внешнеполитического истеблишмента США, который почувствовал себя наконец на вершине того самого библейского холма, где удалось построить сияющий град.

Кстати, строить этот град европейские переселенцы стали еще задолго до появления Соединенных Штатов. В далеком 1630 году в своей проповеди, произнесенной перед переселенцами-пуританами на корабле «Арабелла», идущем из Европы на американский континент, губернатор английской тогда колонии Массачусетского залива юрист Джон Уинтроп призвал: «…будем подобны городу на холме. Взгляды всех людей мира будут устремлены на нас». Эти слова оказали огромное влияние на формирование американского менталитета и до сих пор отзываются в сердцах миллионов. Так, в своей речи в ночь президентских выборов в 1980 году Рональд Рейган, процитировав Уинтропа, заявил, что «американцы 1980 года полностью верны этому видению сияющего “города на холме”, как и те давние переселенцы… Они, американцы, трепещущие перед тем, что достигнуто раньше, гордятся тем, что для них все еще остается сияющим городом на холме».

В США есть города, парки, здания и университетские корпуса, названные именем Джона Уинтропа. Ему поставлены памятники. Американцы любят цитировать его проповедь, давать ей новые толкования. Однако не менее хорошо им известно и предостережение, которое сделал Уинтроп в своей знаменитой речи: «…и если мы обманем надежды нашего Господа в деле, за которое взялись, и вынудим Его прекратить нам помогать, то мы станем притчей во языцех для всего мира…» В США долгие годы остается актуальным опасение, что это предостережение сбывается. Сегодня в Америке (да и не только в ней) эти давние страхи кажутся вполне реальными.

Очевидно, что мы живем в глобальной системе, которая находится в переходном состоянии. Мы давно ушли от старого миропорядка, но, похоже, и близко не подошли к новому. Более того, у нас сегодня имеются очень слабые представления о том, каким этот новый миропорядок будет. Для американцев животрепещущим является вопрос о том, какую роль будет играть их страна в середине XXI века и чем эта роль будет отличаться от той, которую США играли в веке двадцатом. Россия, как известно, потеряла огромную часть своего глобального влияния и теперь согласна на строительство многополярного мира, где ей хотелось бы стать одним из центров силы. Мне кажется, что это ошибка Москвы. Многополярный мир — прямой путь к новой мировой войне, ибо чем больше центров силы, тем больше вероятность того, что один из них бросит военный вызов другому. В свое время я сформулировал другую концепцию: по моему мнению, мир движется к бесполярному миру, в котором не будет центров силы, способных навязать свою повестку дня всему глобальному сообществу или его значительной части. Мне кажется, что история последних 20 лет только подтверждает мою точку зрения. У американской элиты нет единого взгляда на будущее мира, однако велико желание удержаться на вершине мирового политического Олимпа, пусть даже лицом к лицу с Китаем, который является единственным на сегодня государством, что в состоянии бросить не региональный, а глобальный вызов Америке. Россия же продолжает оставаться мощной военной силой, а ее союз с Китаем ставит Америку в непростое положение.

Другими словами, конфигурация будущего миропорядка в немалой степени зависит от того, какую роль в нем для себя «нащупает» Америка, учитывая, что ее возможности и резервы сегодня скромнее, чем полвека назад, а число желающих ограничить ее мировое влияние только выросло. Однако для простого американца, как и для немалого количества людей в других странах мира, чрезвычайно важны внутренние процессы, которые будут в ближайшие десятилетия проходить в самих Соединенных Штатах.

Футбольные фанаты любят повторять, что любая команда играет так, как позволяет ей играть ее противник. Мне кажется, это универсальное правило не только спорта, но и политики и всей жизни. Поэтому в немалой степени роль Америки в мире будет зависеть от того, кто сможет бросить ей глобальный вызов и предложить миру более привлекательную идею национального и международного устройства, новую социально-политическую и экономическую конструкцию, которая сменит американскую либеральную модель. Пока таких конкурентов Америке в мире не видно, но на горизонте стремительно вырисовывается Китай, который способен таковым стать. Сумеет ли Китай предложить миру что-то универсальное, не специфически китайское — и отобрать у Америки идеологическое лидерство? Судя по всему, да, но не в ближайшей перспективе. По крайней мере, пока с точки зрения глобальной идеологии и системы ценностей нынешний мир является и будет в обозримом будущем являться однополярным, американоцентричным.

Когда рухнул Советский Союз и распался Восточный блок, это стало большим