Бамут был выбран для этих целей неслучайно. В окрестностях селения располагались шахты бывшей ракетной части, теперь превращенные боевиками в укрытия, которым был не страшен огонь артиллерии. Сюда везли оружие со всей республики. Здесь же проходила лесная дорога в соседнюю Ингушетию, где бандитов было уже нельзя достать. Все пути моджахедов сходились в Бамуте — сюда отступил из Грозного абхазский батальон Шамиля Басаева, здесь укрывались части шалинской, гудермесской, аргунской группировок, сотни иностранных наемников. Поэтому федеральным силам было просто необходимо разрушить это осиное гнездо, лишить террористов их главной базы.

Битва за Бамут началась в марте 1995 года. Тогда его защищали опытнейшие боевики под командованием Хизира Хачукаева. Они были не только хорошо подготовлены к отражению штурма, но и прекрасно вооружены. В их распоряжении находилось до двадцати единиц бронетехники, около двух десятков артиллерийских систем и минометов и даже две знаменитые реактивные установки «Град» — системы залпового огня. Полтора года боевики укрепляли Бамут, превращая его в неприступную твердыню. Все главные улицы селения и все подходы к нему были заминированы, огневые точки надежно укрыты железобетонными колпаками. Местность перед опорными пунктами пристреляна с использованием ориентиров.

И вот 10 марта федеральные войска пошли на приступ. В первых рядах в Бамут должны были войти бойцы 21-й Софринской отдельной бригады оперативного назначения. Среди них был и старшина Андрей Савенков. В его памяти навсегда остались картины тяжелейших боев за предгорное селение. Им сказали, что там укрепрайон, шахты еще с советских времен. Но они все это увидели чуть позже, когда поднялись на Лысую гору.

После месяца ожесточенных схваток в окрестностях Бамута российские войска так и не смогли закрепиться даже на окраине селения. Боевики прицельно расстреливали их с окрестных гор, не оставляя ничего живого. Разведка доложила, что самая крупная огневая точка находится на Лысой горе. Ее обозначали как высоту 444,4. Командование решило — надо взять эту высоту любой ценой. На гору отправляются 34 бойца Софринской бригады. Им удается незамеченными добраться до позиций противника и занять огневые точки. Теперь их задачей становится прикрытие основной колонны тяжелой техники, которая утром должна в очередной раз начать штурм Бамута.

Когда основные силы подошли к селению, разведгруппа открыла огонь по лагерю боевиков. И тут случилось неожиданное — бандиты бросились в атаку, на штурм Лысой горы. Их было около двух тысяч человек. А на горе — 34 наших бойца. Они находились внизу, в ущелье, где ракетные шахты, через них из земли вылезали, рвались на гору любыми путями, как уже потом говорили, у них приказ был обязательно выбить наших с высоты.

Там был шквальный огонь из всех видов оружия. А столько «духов» бойцы никогда в своей жизни не видели. Они были как муравьи, если представить большой муравейник, на который посадили шмеля. Их было так много, что впору было поверить в психическую атаку.

По мнению некоторых экспертов первой чеченской войны, именно этот приказ главарей отвлек большие силы боевиков от основных сил федералов — колонны бронетехники Софринской бригады, которая шла к Бамуту. 34 бойца разведгруппы буквально вызвали на себя массированный огонь, весь огонь. Начались первые потери. Старшина Андрей Савенков получил первое ранение, пуля попала в ногу. Но, даже истекая кровью, он продолжал бой.

Спецназовцы мужественно держались, ни на секунду не прекращая перестрелку. Они еще не знали, что подмогу за ними никто не выслал и что под шквальным огнем боевиков им придется продержаться больше 8 часов… И только когда у софринцев почти закончились боеприпасы, ротный командир Олег Козак получил из штаба разрешение — покинуть позиции.

Вспоминает старшина Андрей Савенков:

«Если бы мы не ушли с высоты, мы бы все погибли. У нас стали заканчиваться боеприпасы, мы вышли на последнем издыхании. Если у кого оставались боеприпасы, то по 5–6 рожков — и все, плюс гранаты. Мы вышли пустые. Автомат был такого цвета… он даже плевался. «Калашников» имеет свойство после интенсивного боя подклинивать, тогда он перегревается и плюется. Потом чуть остывает и снова работает как машина».

Софринцы понимают: любая попытка прорваться из окружения и спуститься с Лысой горы под градом вражеских пуль означает для них верную гибель. Тогда разведчики по рации связываются с артиллеристами, и вызывают на себя минометный огонь. Они передают точные координаты укреплений на Лысой горе, а затем — покидают окопы и спускаются вниз на несколько метров. Через минуту в этих окопах уже сидели боевики. А еще через пять минут высоту накрыл минометный огонь российской артиллерии. От окопов на Лысой горе не остается камня на камне, бойцы Софринской бригады начинают отступление. Но — снова попадают под шквальный обстрел. Новая группа боевиков поднялась на огневой рубеж и накрыла наших пулеметным огнем. Отходить всем вместе невозможно. При этом бойцам приходится нести раненых и убитых. Тогда поступает новый приказ — остаться на Лысой горе и прикрывать товарищей. Его получает старшина разведгруппы Андрей Савенков. Вместе с тремя подчиненными он продолжает сдерживать натиск озверевших боевиков, уцелевших после артобстрела. Покидая высоту последним, Савенков получает тяжелое ранение в голову, но даже несмотря на это продолжает, спускаясь вниз, отстреливаться, не дает врагам приблизиться к отряду.

Потом он сам с трудом мог объяснить, как ему удавалось вести бой с такими ранениями. Основная группа спустилась метров на сто вниз, была суматоха, все свистело, летело. Савенков поднял голову, увидел пушистое дерево — и вспышка. Как потом оказалось, он получил тяжелое ранение в голову.

Савенков тогда думал, что потерял зрение. Кровь потекла, автомат зашипел. Но когда он снял маску и шапку с головы, протер глаза — то понял, что видит, встал и пошел. Невероятными усилиями разведгруппе удается прорваться в свой лагерь. В той операции отряд потерял троих бойцов, еще четверо были ранены. У самого Андрея Савенкова появилось прозвище Красная Шапочка из-за того, что его голова постоянно была в кровавых бинтах. Он получил в голову четыре ранения.

Сохранились уникальные кадры, снятые на видеокамеру 14 апреля 1995 года на окраине Бамута. На них — бойцы разведгруппы Софринской бригады спецназа внутренних войск, только что вернувшиеся с задания, вырвавшиеся из огненного капкана. 34 солдата смогли выдержать восьмичасовой бой с несколькими тысячами боевиков и спасли сотни жизней своих товарищей. Правда, вернуться живыми с Лысой горы удалось не всем. Есть на этих кадрах и Андрей Савенков. Он грустно улыбается и произносит, вздыхая, что выжившие, наверное, родились под счастливой звездой — но не все, многие ребята погибли. Дальше говорить ему мешает комок в горле.

Прошло всего 4 дня, и 18 апреля на высоту 444,4 отправились несколько групп отряда спецназа внутренних войск МВД России «Росич». В числе поставленных бойцам задач была и такая — забрать тела убитых спецназовцев из группы Софринской бригады, те, что не удалось вынести во время боя. Командиры боевиков были уверены, что рано или поздно — но в ближайшие дни — за погибшими придут. «Росичей» ждали в засаде 600 вооруженных до зубов головорезов. Они были так хорошо замаскированы, что обнаружить их не удалось до самого последнего момента.