«Он симпатичный. Я была бы не против, если бы он стал моим любовником… при других обстоятельствах», – подумала она. Мужчина бросил взгляд на ширму на балконе, и уголок его рта изогнулся в ироничной улыбке. Она знала, что он не может увидеть ее, и все-таки на долю секунды ей показалось, что он смотрит ей прямо в глаза. У него действительно были классические черты де Лоров – абсолютно черные глаза, похожие на бездны. Он и его свита зашли в главный коридор, который начинался прямо под балконом, и исчезли из виду.

Тишар была потрясена.

Он не мог знать, что она здесь. Он не мог знать, что на балконе кто-то есть. Это просто игра воображения…

– Это и есть тот человек, который ее купил?

– Да, – ответила она. – А она – единственная, кого он купил. – Тишар откинулась на спинку стула и выпила немного восхитительного чая.

– И что нам теперь делать? – спросил Кирин. – Может, купить ее у него?.. Хотя… Клянусь Таджей, вы видели этот наряд? Только волшебники относятся к себе так серьезно…

– Вот тебе мой совет: забудь про нее.

Кирин повернулся, чтобы посмотреть на нее.

– Вы о чем?

– Он – лорд-наследник дома де Лор. Если ты сам себе не враг, то ты будешь держаться от него подальше. Есть люди, которые любят казаться опасными, а есть люди, которые просто опасны и которым плевать, что ты о них думаешь. Он – из последних[103].

Кирин прищурился. Его лицо исказила гримаса.

– Дом де Лор? Он родственник Гадрита Кривого?

– Родственник? Можно и так сказать. Турвишар де Лор – единственный сын Гадрита[104].

Я уставился на дверь, через которую вышла Таэна, словно взглядом я могу заставить ее вернуться. Рядом со мной раздались какие-то звуки, и когда я повернулся, то увидел призрак Тьенцо. По ее лицу текли слезы, и на нем застыло то же потрясенное выражение, что и в момент, когда она лишила себя жизни.

– Тьенцо… – Я протянул ей руку и с удивлением обнаружил, что мои пальцы прошли сквозь ее предплечье, оставив сияющий след в том месте, где они с ним пересеклись.

Я забыл, что мы с ней находимся в разных мирах.

Тьенцо все равно отстранилась. Она покачала головой и вытерла глаза тыльной стороной ладони.

– Ну что ж, приступим.

Я заморгал. Неужели она про урок магии?

– Тьенцо, это именно то, чего я хотел избежать. Твое тело умерло совсем недавно. Может, мы все исправим? Вернем тебя к жизни? Ты покажешь мне, что делать, а я вылечу тебя.

Она горько рассмеялась.

– Ты мог бы исцелить тело, но что потом? Вернешь мою душу без разрешения Таэны? Это будет не жизнь, а жуткая пародия на нее. А моя нижняя душа тем временем полностью утечет, исчезнет[105]. Нет, что сделано, того не воротишь. Я прекрасно знала, чем я рискую.

Я сглотнул.

– То, что она сказала про тебя…

Тьенцо удивленно посмотрела на меня.

– Ты хочешь знать, виновна ли я?

– Просто скажи, что у тебя были веские причины так поступать.

– Не могу. Все мерзости, которые она наговорила про меня, – правда. Я – ужасный человек. Я сделала все это и еще много чего. Но знаешь что? Я с самого начала понимала, что так оно и будет. Просто я понадеялась, что она меня простит, и поэтому сейчас злюсь на себя. – Тьенцо покачала головой. – Мне всегда не везло.

– Я не могу… – Я с трудом подбирал слова. – Не может быть, чтобы ты была такой уж плохой.

Тьенцо фыркнула.

– Ты восхитительно наивен. Я была моложе тебя, когда впервые организовала убийство. Меня так и не поймали.

– И что? Пару лет назад я тоже пытался кое-кого убить. Но, в отличие от тебя, у меня это хреново получается. И я бы с удовольствием убил Дарзина, если бы знал, что меня не поймают. На моем счету есть дела и похуже. Из-за меня погибли люди, которых я любил. – Я закрыл глаза и подавил в себе желание признаться во всем.

– Да заткнись ты!

Я снова открыл глаза.

Тьенцо свирепо уставилась на меня.

– Осел, это же не соревнование. Я не собираюсь вытаскивать на свет свои грехи, чтобы узнать, кто из нас самый мерзкий. Все равно это не важно. Думаешь, Мать Смерть оставит гнить в загробном мире одного из своих особых ублюдков, который должен исполнить пророчество? Вряд ли. А я? Мной можно пожертвовать, тобой – нет. – Ее слова не прозвучали как комплимент, но окажись я на ее месте, я бы тоже не особо радовался.

Мне хотелось ей возразить, но я остановился. Я мог бы объяснить Тьенцо, что сказала мне по этому поводу богиня удачи. Но вряд ли видения, посланные мне одним из Восьми Бессмертных, доказывают мою заурядность. Тьенцо многим пожертвовала ради меня – немногие поступили бы так, как она, – и имела полное право огорчиться подобному исходу дела.

– Если хочешь, чтобы я ушел, я пойму.

Тьенцо вздохнула, но вдруг ей пришла в голову какая-то мысль. Она прищурилась.

– Ты меня видишь.

– Э-э, да.

– Ты сам так сделал или Таэна? – с напряженным любопытством спросила Тьенцо.

– Я пытался заглянуть за Вторую завесу…

– Смертные на это не способны, – отрезала она.

– Ну, значит, это дело рук Таэны.

Тьенцо глубокомысленно сложила губы трубочкой, а затем кивнула и протянула мне руку.

– Возьми меня за руку.

– Я не могу…

– Возьми меня за руку! – настаивала она.

Я потянулся к ней, зная, что мои пальцы пройдут сквозь нее.

Но ее пальцы прикоснулись ко мне и исчезли, словно растворились в кислоте.

У меня перед глазами потемнело.

В буквальном смысле – и не потому, что я ослеп или потерял сознание. Тьенцо исчезла, и я оказался в темной пещере, которая была похожа на комнату Хамезры, только совершенно пустую. Вместо базальтовых стен появилось что-то другое, более мягкое. Сквозь потолок и пол проросли корни, а воздух наполнили ароматы почвы и гниения. Все вокруг стало каким-то неоднозначным, и появилось ощущение разрушения и упадка. Оно напомнило мне про забытые гробницы и давно упокоившихся мертвецов.