Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вардий замолчал, с тоской во взоре созерцая булыжники и цепи. Но вдруг глаза его вспыхнули каким-то почти красным огнем. И взмахивая перед собой руками, брызгая слюной, то возвышая, то понижая голос, Гней Эдий Вардий заговорил-закричал:
XXVII. — Именно тут явился Марс! Он был великолепен! Стройный, высокий, дерзкий, неистовый!..Он тоже был сыном Юпитера и Юноны и изредка посещал своих родителей, наведывался на Олимп, а оттуда налетал в Кекропию, навещая своего братца Вулкана, который ковал для него мечи и копья, чеканил щиты, выделывал доспехи… Венера влюбилась в него с первого взгляда!.. Никто не любил его за его кровожадность, за грубое пьянство, за вечные войны, в которых Марс сражался то за одних, то за других, испытывая жгучую радость при виде разграбленных городов и убивающих друг друга людей. Лишь Эрида и Гадес относились к нему благосклонно: Эрида — потому, что была его сестрой и богиней раздоров; Гадесу же — новому богу подземного царства — нравилось, когда к нему во владения прибывали отважные молодые воины, погибшие в марсовых битвах… Едва увидев этого дикого и яростного бога, Венера воспылала страстью и призывно улыбнулась Марсу той самой улыбкой, от которой тотчас светится небо. Но Марс, увлеченный своим великолепием в новых доспехах, на небо не взглянул и даже не заметил Венеры!..В следующий раз, когда он явился, Венера встретила его в том божественном ожерелье, которое даже каменные сердца разбивает и покоряет. Но Марс тогда прилетал за щитом и, разглядывая щит, ни малейшего внимания на ожерелье не обратил!..Тогда, в третий раз, Венера подвязала свои одежды поясом Фавония. Помнишь?
Все обаяния в нем заключались;
В нем и любовь и желания, шепот любви, изъясненья…
Пояса Марс не мог не заметить. И яростно вскричал:
«Брат! Какая у тебя сногсшибательная девка!»
«Это не девка, а моя жена — Диона, — миролюбиво поправил его Вулкан и посоветовал: — Женись. Такую же найдем тебе. Может, наконец, уймешься».
«Найди. Женюсь», — мрачно ухмыльнулся Марс. А на следующее утро, когда Вулкан отправился в свою кузню на Лемнос, выгнал из братнего дома Муз с младенцем Гименом и овладел Венерой с такой яростью, с которой обычно начинал самые крупные и самые кровавые свои битвы!
Вардий перестал кричать и плеваться и чуть ли не шепотом продолжал:
— Тибулл нам рассказывает:
Учит она, как скользнуть украдкой с мягкого ложа,
Учит она, как ногой на пол беззвучно ступить;
Учит она красноречью кивков незаметных при муже,
Учит искусству скрывать нежные в знаках слова… —
так Венера до сих пор обучает наших женщин. И этим искусством великолепно владела, когда тайно встречалась с Марсом то в Кекропии, то на Эвбее, то во Фракии. Никто не догадывался об их связи…
Но от Солнца куда ты скроешься?
Вардий перестал шептать и вновь заговорил скучным голосом, С потухшим ВЗГЛЯДОМ:
— Вы в школе читали «Одиссею»?.. Ну так ты знаешь. Когда однажды влюбленные слишком долго задержались в постели, вставший из-за горизонта Гелиос подглядел их свидание и тут же обо всем ревниво поведал Вулкану. Тот выковал тонкую, как паутина, но удивительно прочную бронзовую сеть, которую незаметно прикрепил к подножью кровати своей жены. И удалился на Лемнос, объявив, что уезжает надолго. Естественно, Венера тут же кликнула Марса. Оба радостно и свободно предались любви. А утром обнаружили, что лежат опутанные сетью — голые и пойманные, как беспечные птицы или глупые рыбы.
Вулкан вернулся и тут же созвал богов, чтобы показать, как его бесчестят жена и родной брат.
Богини целомудренно остались дома. А боги пришли и потешались, хохоча тем хохотом, который теперь называют «гомерическим». Не смеялся только Меркурий, который, глядя на обнаженную Венеру, тихо признался Аполлону, что он с удовольствием оказался бы на месте Марса, будь сетей хоть втрое больше, и пусть все боги и даже богини хохочут и издеваются.
XXVIII. — Гомер дальше неточно передает. Но я тебе расскажу, — продолжал Вардий, и голос его по мере того, как он говорил, становился уже не скучным, а раздраженным: — С той поры в Кекропии стали еще сильнее унижать Венеру. Когда у нее родилась дочь Гармония, девочку объявили незаконнорожденной и выселили из Кекропии в Беотию, в семивратные Фивы. Мальчик Гимен сам бросил мать и в окружении Муз поселился на горе Геликон.
Царь Тезей перестал чтить Венеру и стал поклоняться новой богине — мужеподобной Афине-Минерве, которая только что родилась якобы из головы Зевса-Юпитера. Сначала ради этой Афины он учредил праздник, назвав его «днем объединения». Затем в ее честь переименовал город, так что Кекропия отныне стала называться Афинами. А следом за этим изгнал Венеру со скалы Эрехтея на рынок, а в храме ее на акрополе поселил новоявленную Минерву и всех афинян заставил ей поклоняться.
Чтобы еще больше унизить Венеру ее и имени «Диона» лишили. Брачной богиней объявили Геру-Юнону а нашу Венеру стали называть Афродитой Пандемией, то есть Всенародной и Пошлой.
Не вынесла этих оскорблений прекрасная Венера и бежала из Афин.
Помнишь, у Вергилия?
Мать явилась ему навстречу из леса густого,
Девы обличье приняв, надев оружие девы, —
Или спартанки…
Так, приняв облик смертной женщины, на утлом корабле Венера отправилась сначала во Фракию, а оттуда, через Геллеспонт, перебралась в Трою.
Ей верно служили и сопутствовали две Нереиды: Фетида и Эвринома. Амфитрита ей не содействовала, так как к этому времени уже успела стать супругой Нептуна.
Мы перешли к следующей «станции», то есть, еще далее продвинувшись вверх по аллее, остановились возле бронзовой статуи. Статуя являла собой крылатого и улыбчивого Амура, с колчаном за спиной, с луком в руках и с двумя стрелами, одну из которых он уже наложил на тетиву, а другую держал, прижав к груди подбородком.
XXIX. — Это Ультор, — неожиданно радостным голосом пояснил Вардий, — седьмой амур или эрот, которого Венера зачала во Фракии, выносила на Херсонесе и родила в Троаде в начале седьмого месяца — сентября.
В нем всё — обман и засада. Видишь, лицо его улыбается. Но Тибулл догадался:
Вечно, желая завлечь, ты с улыбкою ласковой взглянешь,
Но обернешься затем мрачным и злобным, Амур!
Зверским становится его лицо, когда он начинает на тебя охотиться.
Кудри выглядят светлыми, мягкими и нежными. На самом же деле волосы у него темные, прямые и очень жесткие.
Крылья кажутся аккуратными и волнистыми. Но Пелигн недавно увидел:
Встал предо мною Амур с лицом, искаженным печалью,
Перья растрепанных крыл видел воочию я.
На статуе он обнажен. Но к жертвам своим отправляется в кроваво-красном облачении. Ибо, рожденный от воинственного Марса и обиженной Венеры, это амур-мститель.