— Алия, без тебя я здесь пропаду.

— По крайней мере честно…

— Ты ожидала других слов?

— Ну конечно! — Она закатила глазки. — Про любовь с первого взгляда, про верность до гробовой доски, про готовность следовать за мной хоть на край света. Ну и так далее, что обычно мужчины говорят прекрасным дамам.

— Неужели ты мало слышала таких речей? — усмехнулся я.

— Они не раздражают, — рассмеялась Алия, — раздражает их отсутствие.

— Я смогу подобрать слова…

— А они будут искренни?

Я замолчал, собираясь с мыслями.

— Алия… я хочу пообещать. Всегда, пока мы будем рядом. Во всем, без исключения. Я обещаю всегда говорить тебе только правду, даже если она будет мне во вред. Клянусь…

Медальон на ее груди внезапно на мгновение засветился. Или мне показалось?

— Хорошо, твоя клятва принята и зафиксирована, — сказала она неожиданно серьезно. — Я смогу заметить ложь. Если это произойдет, в тот же миг мы расстанемся.

Ну вот, напросился. Куда меня, спрашивается, повело? Да мы же врем всегда и всем, в мелочах, конечно, но тем не менее. Мы говорим другу, что рады его видеть, когда на самом деле смертельно хочется одиночества. Мы говорим командиру «будет исполнено», хотя приказ — полный бред и сделаем мы все по-своему.

Мы говорим хозяйке, что все было очень вкусно, хотя своей стряпней она может вызвать расстройство даже у посудомоечного агрегата. Мы говорим детям — своих не имею, но наверняка тоже когда-нибудь скажу, — что «а вот мы в молодости были совсем другими»… хотя были такими же непослушными и безалаберными. Мы говорим женщине, что любим только ее и никого, кроме нее, а сами украдкой провожаем взглядом пару стройных ножек, плавно перетекающих в аккуратную попку, да при этом представляем эти ножки в самой недвусмысленной позе…

Алия видела мои страдания, но облегчать их не захотела. Она зевнула и, сладко потянувшись, заметила:

— Надо поспать, Стас. Завтра нас ждет долгая дорога.

— Спи, маркиза. Я буду охранять тебя.

— Спасибо, мой рыцарь. — Эти слова были сказаны уже невнятно. Девушка заснула. Я прислонился к седлу и долго смотрел на угасающий костер.

— Нам долго ехать?

Этот вопрос мучил меня довольно давно, но, поскольку Алия с утра была задумчива и молчалива, я предпочел подстраиваться под ее настроение. К тому же поспать ей удалось часа три от силы, а настроение человека, которому не дали выспаться, — это штука взрывоопасная.

Проснулась она с первыми лучами солнца и тут же, с явным усилием заставив себя (по моей настоятельной просьбе) слегка перекусить, стала собираться в дорогу. Впереди лежали голая степь и пыльная дорога, на которой не было видно ни одной живой души.

Откровенно говоря, путешествие по лесу мне нравилось куда как больше, хотя лес — идеальное место для всякого рода засад. Зато здесь душно.

Мы по-прежнему ехали не торопясь, что вполне устраивало Голиафа, поскольку после ночных развлечений он явно не собирался далеко отходить от Ласточки. Та тоже ничего не имела против.

— В таком темпе через пару дней мы уже будем в Тренсе. Это столица Дарланда, — рассеянно ответила девушка.

— О чем ты думаешь, Алия?

— Я думаю о том, кем ты будешь представляться…

— Да уж, проблема.

— Думаю, тебе стоит остаться самим собой, — задумчиво сказала она.

— То есть? — опешил я. — Морским пехотинцем? Пришельцем с неба?

— Нет, конечно. Я имею в виду, остаться Стасом де Бургом, как ты себя назвал. Только виконтом — не стоит. Благородные фамилии все наперечет, все друг друга знают, поскольку в той или иной степени состоят в отдаленном родстве. Как ты сказал, легенда? Очень емкое понятие…

В течение двух часов мы сочиняли мою новую легенду. Она была явно не так перспективна, как первая, но с гораздо большими шансами на выживание.

Итак, его сиятельство граф Кайл де Бург, порядочная свинья, имел на стороне довольно большое количество любовных интрижек, одна из которых привела к моему появлению на свет. Будучи бастардом, я, разумеется, не мог претендовать на благородное происхождение в полном смысле этого слова, однако граф неожиданно повел себя более чем благородно, назначив моей матери небольшой пенсион, и, что характерно, удалил ее и меня с глаз долой — в Брекланд.

Рос я в небольшой деревушке, на полета дворов, стоявшей на границе с Темными землями, — места дикие, туристов там, понятное дело, годами не бывало. Полновесные марки графа сделали мою жизнь сносной и даже позволили иметь кое-каких наставников, обучивших меня владению оружием, верховой езде и иным премудростям, хотя, по сути, я так и остался деревенщиной, нередко попадая впросак.

Граф даже пару раз соизволил поинтересоваться жизнью своего сына приезжал инкогнито, чтобы не ставить в неудобное положение супругу. Одно дело, когда она знает, но молчит, другое дело, явно показывать ей, что за отсутствием законных наследников имеют место быть и незаконные. В один из таких приездов граф, будучи во хмелю, заставил бастарда пасть на колени, после чего похлопал мечом по плечам и объявил сего недоноска рыцарем, благо имел такую привилегию, даже дав право носить свою фамилию и перевернутый герб[14], однако ни словом не упомянув о возможности наследования титула. А поскольку мальчик отличался высоким мнением о собственной персоне, он, при первой же возможности, отправился на поиски приключений; а не исключено — и собственного заслуженного дворянства. Впрочем, эта «первая возможность» представилась великовозрастной деточке уже в солидном возрасте, когда мать мирно отошла в лучший мир, да и к тому же финансовый поток из Дарланда иссяк, ведь сбережения имеют тенденцию когда-то заканчиваться.

На первый взгляд казалось, что легенда изобилует подводными камнями, о которые запросто можно раскроить себе голову. Но Алия объяснила мне нюансы, и я понял, что ее очаровательная головка, ко всему прочему, еще и чертовски предусмотрительна.

Итак, что здесь было правдой? А почти все.

Граф действительно существовал и, по счастью, действительно был большим бабником и при этом самым натуральным подкаблучником у своей стервы жены. К тому же он был очень не прочь выпить, что в конечном итоге и свело его в могилу года три назад.

Детками на стороне со спокойной совестью обзаводились чуть ли не все лорды, а уж поддерживать их материально или нет — это уж в зависимости от мошны господина. А поскольку граф до смерти боялся свою дражайшую половину, то подкидывать денежки «сынку» мог только втихаря, да и на свидания ездил без эскорта, что было вполне нормальным в мирное время.

Деревушка действительно существовала, однако орды орков прошлись по тем местам подобно цунами, не оставляя за собой ничего живого. Сомневаюсь, что остались в живых и мои потенциальные односельчане.