I

Май 1286

– Итак, что случилось, то случилось! – Дональд откинулся в изящном складном кресле с красивой резьбой. – Парламент в Скоуне выбрал опекунский совет для временного управления Шотландией, до того, как изберут нового короля. А меня в нем нет. Без сомнения, так вышло из-за моей жены: какое еще решение могли они принять после устроенного ею глупого представления.

– Дональд. – Элейн не могла скрыть боль в голосе. – Пожалуйста, не думай, что после всего того, что уже лежит на моей совести, мне не хватает еще и твоих обвинений. – Она глубоко вздохнула, пытаясь сдержать бурю эмоций. – Где сейчас королева?

– Она в замке Стерлинг, и с ней Изабелла. Да поможет Бог Шотландии! Как обстоит дело с наследником? Внучка короля в Норвегии, послушная иноземному королю, нерожденный ребенок. Кто мог подумать, что такое несчастье постигнет королевство! – Дональд сел. – Тебе будет приятно узнать, что Дункан Файф – один из опекунов, хотя он еще молод. А Александр Бакан и Джеймс Стюарт вместе с епископами будут охранять наше благочестие.

– А Роберт Каррик или его отец? – Элейн пыталась сосредоточиться на интонации, с которой Дональд это говорил. Она сильно похудела, у нее были черные круги под глазами.

Дональд покачал головой.

– Брюс и Баллиоль следят друг за другом, как бойцовые петухи перед схваткой. Они оба помнят о своем королевском происхождении, хотя и древнем. Твой племянник, старший Роберт Брюс, лорд Аннандейл, напоминает всем о том, что прежний король когда-то назначал его наследником. – Он всматривался в лицо Элейн, но оно оставалось озабоченным и напряженным. Она вспоминала о своем короле Александре и том ощущении ужаса, поторое еще недавно связывало их.

– Как я могу забыть это, – вздохнула она. – Это случилось, когда умер Джон. Бедный Джон, он так мечтал когда-нибудь стать королем.

Дональд кивнул.

– Лорды королевства мудро решили не избирать в свой совет ни Брюса, ни Баллиоля. Но если королева потеряет ребенка, если он вообще есть, – добавил он скептически, – и если что-то случится с Маргарет в Норвегии, которая является пока единственной прямой наследницей и которой мы все присягнули теперь, один из них станет, без сомнения, нашим королем.

У Элейн перехватило дыхание.

– И наша дочь помолвлена с наследником Брюса, – прошептала она.

«Должно быть, чудесно выйти замуж за короля». – Голос Изабеллы эхом звучал в голове Элейн. Дональд мрачно улыбнулся.

– Не стоит раньше времени представлять корону на голове Изабеллы, дорогая. До юного Роберта Брюса перед троном стоит минимум четыре поколения. Его отец и дед – вот два из них, а может быть, еще и прольется кровь, если сюда встрянет и Джон Баллиоль. – Он встал. – Где Гратни?

– Он с братьями уехал с утра на охоту. Вряд ли они вернутся до темноты.

Дональд подошел к Элейн и поцеловал ее в затылок.

– Прости, дорогая, это не твоя вина, что меня не назначили опекуном. Они знают, что мы близки с Брюсами, мы ведь уже объявили о помолвке. Молодой Дункан был выбран только потому, что по старым традициям графства Файф он более всех других имеет право унаследовать трон. Да поможет нам Бог. Похоже, это было важнее, чем его умение управлять, и это явилось причиной его избрания. – Дональд горько усмехнулся. – Он еще не делился с тобой своими планам относительно маленькой дочери?

– Нет, она же еще ребенок, Дональд, он не может строить никаких планов.

– Тебя ведь тоже выдали замуж ребенком, любовь моя. – Он обнял Элейн. – Лорд Бакан, похоже, поймал его. Он захотел брака маленькой Изобел со своим старшим сыном, и Дункан дал согласие.

Элейн закрыла глаза и покачала головой.

– Но Джон Бакан уже взрослый мужчина. И, конечно, он не будет дожидаться ее. – Она уставилась в нишу, где борзая Сара спала, положив голову на лапы.

Элейн прогоняла ощущение того, что ей уже заранее все известно. Больше никогда она не будет слушать голоса, роящиеся в ее голове, или смотреть на призрак, когда он придет. Судьба не должна так преследовать ее. Что боги задумали, то они и так без всякой пощады исполнят. На земле нет ни мужчин, ни женщин, способных уйти от судьбы, уготованной им. А если знать судьбу заранее, то будет еще тяжелее переносить ее. Она подошла к окну. На горизонте за замком, на краю сверкающего весеннего неба, она увидела стаю птиц, летящих на восток. Через мгновение они уже скрылись за холмом Гарлат.

Обернувшись к мужу, она увидела, что тот наблюдает за ней, и повела плечами.

– Так и будет, если так хочет Дункан. Однажды его дочь станет графиней Бакан. Я лишь надеюсь, что у нее хватит сил перенести уготовленную ей судьбу.

II

Без Изабеллы, которая теперь жила у королевы Иоланды, существование Элейн стало пустым, и она навещала их все чаще. Она стала больше уставать. Гратни и Дональд без конца ссорились из-за разногласий относительно короля Англии. Дональд считал его неизменной угрозой границам страны. Гратни же, напротив, восхищался Эдвардом и гордился своим близким родством с королем; они были как разлученные братья. Оба брата Гратни, Александр и Дункан, поддерживали своего отца и Марджори, которая, будучи не по годам разговорчивой, охотно участвовала в семейных раздорах. С горящими волосами и худым лицом, дрожа от волнения, она поддерживала своего старшего брата, которого обожала до безумия. Временами Элейн казалось, что в замке никогда не наступит покой от звенящих голосов юных Маров и хлопанья дверей, когда кто-то их них в ярости заканчивал спор. Осенью Изабелла вернулась домой, рассказав о слезных признаниях королевы Иоланды: ей все же не удалось забеременеть. Значит, не будет королевского наследника по древней шотландской линии, и теперь, без сомнения, маленькая Маргарет из Норвегии, правнучка короля Александра Второго, была их королевой.

– Иоланда едет во Францию, несомненно, чтобы вновь выйти замуж. Поэтому она отправила по домам всех шотландских придворных. Посмотрите, что она мне подарила. – Изабелла вытянула руку и показала им кольцо, сверкающее на среднем пальце. Сплетенное из золотых нитей разных сортов золота, оно было украшено бриллиантом, отражавшим отблески огня.

– Бедняжка, – вздохнула Элейн.

Изабелла с жалостью взглянула на мать.

– Сперва она не могла простить тебя, мама. Но потом простила. Она сказала, ты не могла знать, что случится… – Ее голос дрожал. – Но ты же знала, мама, не так ли?

– Знала.

– Почему же ты ничего не предприняла? – спросила Изабелла шепотом.

– Потому что не знала, когда именно это произойдет. – Элейн сжала руки так, что побелели пальцы. – Но он все знал. Он знал, что нельзя ехать в бурю. Он знал, что никогда не должен скакать на сером коне. Но он сделал и то и другое. И то и другое! Потому что никто не может изменить того, чему суждено быть! – Элейн повернулась к дочери. – Судьба Шотландии была в моих руках, но я не могла изменить ничего! Ничего! Я была слаба. Может быть, мне бы это удалось, если бы я училась у Эиниона, или Майкла, или Адама, – тогда я могла бы изменить ход истории. Я не знаю…