жизни во Франции и особенно в Соединенных Штатах несравненно выше, чем в Советском Союзе, и это бросалось в глаза на каждом шагу во время той поездки в 1937 году.

Бросалось в глаза и еще одно различие. В России за те пять лет, которые я там провел, материальные условия улучшились по крайней мере на сто процентов. Во Франции они остались такими же, возможно даже ухудшились. В Америке, вероятно, слегка улучшились, хотя я сомневаюсь, чтобы они изменились намного. Я обнаружил, что мои старые друзья в Америке обеспокоены безработицей, ростом налогов, возросшей платой за медицинское и стоматологическое обслуживание, они беспокоились о том, как дать своим детям возможность закончить колледж, и, вероятно, больше всего их беспокоили общая тенденция развития американского общества и надежность социологических и экономических принципов, на которых оно было основано. Может быть, у русского рабочего было всего не так уж много, но он чувствовал, что в следующем году получит больше. Его дети учились в школе и были уверены, что потом им будет предоставлена работа. Русский рабочий был обеспечен на тот случай, если он заболеет, точно так же, как и его дети. Безработица уже была забыта. Таким образом, он был, в сущности, настроен бодро и оптимистично, хотя его и беспокоили насущные проблемы, которых не было у большинства трудящихся других стран».

Ну, и наконец, резюме Скотта, написанное, как уже было сказано, в 1941 году и непосредственно касающееся Сталина:

«Сталин добился того, что взошел на самый верх сложной структуры советского государственного аппарата. Он умело вел корабль Советского государства по бурному морю новейшей европейской политики, не всегда без ошибок, но в общем и целом свое дело он знал. В результате кампании чисток было уничтожено много рабочих и специалистов, но Россия – очень большая страна. Большинство населения осталось и продолжало работать на своих предприятиях и выпускать продукцию. Возможно, они были немного обеспокоены, но продолжали делать танки, читать газету “Правда” и устраивать учебные воздушные тревоги в свои выходные дни.

У русских была тяжелая жизнь в 1940 и 1941 годах, и, конечно, она стала еще тяжелее после нападения Германии, но русские люди привыкли преодолевать трудности. Каждый день газеты рассказывали им, что они самые счастливые люди в мире, и они верили в это. Ведь у них всегда были хлеб и работа. Миллионы <…> людей <…> целое десятилетие готовились к войне в промышленном отношении, лично и идеологически. Здесь, вероятно, и можно найти ответ на тот вопрос, который с 22 июня 1941 года задавали себе многие американцы: “Каким образом у русских так хорошо идут дела? В чем причина успехов России?”

Россия всегда располагала большим людским потенциалом и несметными природными ресурсами. В течение последних десяти лет русский народ пролил много крови, пота и слез, чтобы создать еще кое-что – современную индустриально-промышленную базу вне досягаемости военных сил любого захватчика, сталинскую крепость на Урале, а также оснащенную современными танками армию. Миллионы русских стали квалифицированными специалистами и хорошими солдатами. В то же время все население научилось хорошо работать, подчиняться приказам, заниматься своим делом и не лезть в то, что их не касалось, не унывать и не падать духом в тяжелый момент, почти не жалуясь на судьбу…»

Так дело обстояло до войны и на момент начала Великой Отечественной, то есть – в тяжелейшие периоды восстановления страны после разрушительной Гражданской, подготовки к неизбежной новой войне против капиталистического Запада. Принцип, по которому СССР вынужден был существовать в те времена, абсолютно исчерпывающе укладывается в поговорку: «Не до жиру – быть бы живу!» Главной заслугой Сталина и его команды в 30–40-е годы прошлого столетия является сам факт существования нашей страны и, не сочтите за пафос, каждого из нас. В небывалом сражении против всей Европы они одержали победу, а победителей, как известно, не судят. Далее мы будем рассматривать в основном последний период правления Иосифа Виссарионовича – послевоенный.

Заранее прошу прощения за то, что буду упоминать некоторые общеизвестные вещи. Однако без них никак не сложить единой, целостной картины того, что происходило в СССР при Сталине в конце 40-х – начале 50-х годов, тогда, когда его экономическая стратегия начала приносить действительно реальные, ощутимые для всех плоды. Итак…

Подвергшийся едва ли не самым большим разрушениям из всех государств, участвовавших в войне, и понесший колоссальные людские потери Советский Союз восстановился в небывало, фантастически короткие сроки! На месте пепелищ и развалин вставали заводские корпуса и жилые районы. Поля, на которых еще недавно гремели невиданные битвы, щедро давали урожай. Продовольственные карточки в СССР были отменены через два года после окончания Великой Отечественной – намного раньше, чем во многих других странах, в том числе и западных.

В том же 1947 году была проведена денежная реформа. На ней обязательно нужно остановиться хоть немного подробнее. С 1941 по 1945 год общий объем денег, ходивших на территории Союза, вырос почти в 4 раза, дойдя до 74 миллиардов рублей без малого. Это, кстати, был один из самых низких показателей среди воевавших стран – в той же Германии денежная масса за время войны «разбухла» вшестеро… На советской экономике тяжким грузом лежали государственные обязательства по внутренним военным займам в 125 миллиардов рублей. Более того, вопреки утверждениям о «рабском» или «бесплатном» труде миллионов советских людей в военные годы, накопления граждан, хранившиеся в Сберегательных кассах, за период 1941–1947 годов выросли более чем в два раза! Вдобавок практически сразу после Победы трудящихся СССР начали освобождать от «военного» налога, полностью отменив его уже в 1946 году. Лозунг: «Все для фронта, все для Победы!» свою миссию выполнил – пора было переводить страну полностью на «мирные рельсы».

Необходимо упомянуть, что после Великой Отечественной войны в Советском Союзе существовало как бы три «слоя» цен на все товары, включая продукты питания. Прежде всего – так называемые «пайковые» расценки. По ним отоваривались карточки, на которые СССР был вынужден перейти в связи с началом войны. Второй – «колхозные» или «сельские» цены, царившие на рынках (которые, как мы помним, тогда были исключительно колхозными). И третий, самый высокий уровень, представляли собой так называемые коммерческие цены, по которым государство давало возможность гражданам, имевшим соответствующие доходы, закупать товары сверх норм, отпущенных им по карточкам и пайкам. Они были необходимы, в частности, для привлечения дополнительных средств на нужды той же военной промышленности. Увы, Великая война, явившая нам величайшие примеры самопожертвования и героизма как на фронте, так и в тылу, также