необоримой силы. Это ни в коем случае не лица рабов, замордованных и забитых до скотского состояния! Особенно это видно на снимках, запечатлевших их улыбки, их смех. Из-под палки можно заставить людей работать. Даже воевать – какое-то время… Но невозможно принудить их так заразительно смеяться, так радоваться жизни, как делают это советские люди, навеки оставшиеся молодыми и счастливыми на снимках 30-х, 40-х, 50-г годов.

Как бы там ни было, но именно в короткие периоды перед самой Великой Отечественной и спустя некоторое время после нее жизнь в Советском Союзе была наиболее изобильной и зажиточной, счастливой для абсолютного большинства людей, ее населявших. Отразить все многообразие различных сфер жизни советских людей в сталинское время в рамках одной книги, конечно же, совершенно невозможно. Поэтому я попытаюсь сделать основной упор на тех моментах, которые были наиболее общими для всех жителей тогдашнего СССР вне зависимости от их возраста, пола и места жительства. Поговорим о развитии народного хозяйства страны и об уровне жизни ее граждан. Это только кажется, что экономика – наука скучная и сухая. Если вдумчиво и творчески взяться за некоторые ее выкладки, получается не менее увлекательно, чем хороший приключенческий роман. Да и простора для разного рода фальсификаций темы, надежно подкрепленные статистическими цифрами, практически не оставляют.

Начать рассказ хочу с одной из самых пространных цитат, которые я позволяю себе сделать в этой книге. Все дело в том, что сколько ни приводи нашим господам либералам выдержек из официальной статистики, говорящих об экономических успехах СССР при Сталине, они будут с пеной у рта доказывать, что все это «фальсификации», «пропаганда» и вообще информация, не заслуживающая ни малейшего доверия. Ну что ж, пойдем другим путем, как говаривал незабвенный Ильич… Ниже будут приведены достаточно обширные выдержки из документальной книги американца Джона Скотта «Jenseits des Ural» («По ту сторону Урала»). Автор этого произведения находился в Советском Союзе с середины 30-х по начало 40-х годов, причем большую часть этого времени провел в Магнитогорске, живя и работая совершенно наравне со всеми советскими людьми. Никакого статуса «иностранного специалиста» у него не было. Покинув нашу страну, Скотт засел за цитируемую ниже книгу, и свет она увидела в Стокгольме в 1944 году. У нас была переведена и издана только в 90-е годы, во времена «перестройки». Тот, кто даст себе труд найти это произведение и перечитать его полностью, сразу поймет почему – фанатом СССР и Сталина Скотт не был ни в коем случае. Критики увиденного и пережитого в его книге едва ли не больше, чем комплиментов. И тем ценнее звучат те замечания автора, где он совершенно беспристрастно описывает жизнь в уральском промышленном городе в 30-е годы:

«Любой больной в Магнитогорске получал самые лучшие медицинскую помощь и заботу, какие только могло предоставить общество. Город тратил четвертую часть своего бюджета на медицину. Жители Магнитогорска воспринимали предоставляемое обществом медицинское обслуживание как нечто естественное, само собой разумеющееся, как одну из нормальных функций своего государства. Им казалось немыслимым, что в Америке у многих врачей нет пациентов, в то время как множество больных мужчин и женщин не получают медицинской помощи.

В 1935–1936 годах количество средних школ увеличилось с 34 до 45. Все новые школы размещались в отличных, хорошо освещенных зданиях из армированного бетона, они были удобно расположены и хорошо оборудованы. Но не только строили новые школы: достраивали старые, увеличивали их площади, что давало возможность около тридцати тысячам детей учиться в одну смену, а не в две или три, как раньше…

С 1935 по 1937 год в Магнитогорске было пять образцовых гастрономов – продуктовых магазинов, которые были чистыми, хорошо организованными и имеющими достаточно большой выбор товаров, хотя цены в Магнитогорске были значительно выше, чем в магазинах Америки. Следующая таблица может дать представление о ценах на продукты в Магнитогорске зимой 1937/38 года. Цены даны в рублях и копейках. (Один доллар равняется пяти рублям и двадцати шести копейкам по номинальному обменному курсу. В то время средняя зарплата рабочих в Магнитогорске составляла немногим более трехсот рублей в месяц.)

Молоко – 2 руб. за литр (кварту). Небольшие сезонные колебания цены.

Мясо – от 3 руб. 50 коп. до 10 руб. за 1 кг (от 1 руб. 60 коп. до 4 руб. за фунт) в магазинах. От 5 до 20 руб. за 1 кг (от 2 до 8 руб. за фунт) на базаре.

Яйца – 1 руб. за 1 штуку (не всегда можно достать).

Масло – от 14 до 20 руб. за 1 кг (от 6 до 8 руб. за фунт).

Колбаса – от 7 до 20 руб. за 1 кг (от 3 до 8 руб. за фунт).

Мука – от 2 до 5 руб. за 1 кг (от 80 коп. до 2 руб. за 1 фунт).

Рис – 5 руб. 50 коп. за 1 кг (2 руб. 50 коп. за 1 фунт).

Другие крупы – от 3 до 5 руб. за кг (от 1 руб. 30 коп. до 2 руб. за 1 фунт).

Яблоки – 3 руб. 50 коп. за 1 кг (1 руб. 60 коп. за 1 фунт). Очень плохие, обычно мороженые. Спрос так велик, что их почти невозможно достать.

Картофель – 50 коп. за 1 кг (20 коп. за 1 фунт).

Капуста – 75 коп. за 1 кг (30 коп. за 1 фунт).

Репа, морковь и свекла – часто можно достать за ту же цену, что и капусту.

Сигареты – от 1 до 5 руб. за пачку (в пачке 25 штук сигарет).

Водка – 12 руб. за литр.

Различные сорта вин, включая шампанское, – от 6 до 20 руб. за бутылку емкостью в 1 пинту».

Ну, вот и считайте сами – насколько хорошо жили советские люди за Уралом. Можете и с нынешними ценами-зарплатами сравнить. При этом прошу учесть, в той же Москве и цены были куда ниже, и зарабатывали люди побольше. Впрочем, мы отвлеклись. В 1937 году Джон Скотт предпринял поездку на родину, в США, добираясь туда через Европу. Вот какие впечатлениям у него при этом остались:

«Я зашел в ресторан и заказал себе лучший шатобриан, какой только у них имелся. Пока я его ел, двое крепких, здоровых французских рабочих, по всей вероятности безработные, вошли туда просить милостыню. Во всей России вам было бы не найти куска мяса, так хорошо приготовленного и поданного, как тот шатобриан, который я ел, но вы могли проехать весь Советский Союз из конца в конец и не нашли бы двух здоровых и крепких, горящих желанием работать мужчин, которые не могли бы найти себе работу. С другой стороны, эти двое французов были одеты лучше, чем большинство русских квалифицированных рабочих. Уровень